Плутарх о спартанском воспитании: .. . (VIII- VI. ..). II.
что это такое, интересные исторические факты
Словосочетание «спартанское воспитание» всемирно известно. Четко продуманная и отлаженная система не столько воспитания детей, сколько построения целого общества, прославила небольшое древнее греческое государство в веках.
Но мало кто знает, что строгие принципы, целью которых было создание боеспособного и готового к любым тяготам народа, привели к обеднению культуры и духовности Спарты.
По мнению многих ученых, именно «спартанское воспитание» стало причиной упадка и исчезновения этого государства.
Спартанские дети
Система воспитания мальчиков в древней Спарте (VIII – IV вв. до н.э.) носила название «агогэ», что значило «унесение».
Взращивание мальчиков в военно-героическом духе считалось привилегией, поэтому распространялось только на детей полноправных граждан Спарты – дорийцев.
Для всех остальных «неспартанских» детей прохождение через эту систему открывало перспективы получения гражданства, поэтому при любой возможности родители отдавали своего сына «на воспитание». Впрочем, «воспитание» — это не совсем правильный термин.
Это была государственная программа, призванная сформировать сильную армию, способную переносить тяжести и лишения долгих завоевательных походов. Этим целям была подчинена жизнь мужчины-спартанца с рождения до старости.
Плутарх в своей работе «Жизнеописание Ликурга» писал о том, что новорожденных мальчиков отцы приносили на совет старейшин. Те осматривали ребенка, и, если он оказывался здоровым, отдавали обратно отцу, чтобы тот кормил его. Вместе с ребенком отцу полагался земельный участок.
Слабых, больных и уродливых детей, по свидетельствам Плутарха, скидывали в пропасть Апофеты. В наши дни ученые доказали, что древнегреческий мыслитель преувеличивал.
Во время исследований на дне ущелья в горах Тайгета детских останков не обнаружено. Спартанцы, случалось, скидывали со скалы пленных или преступников, но детей – никогда.
Младенцы в Спарте росли в жестких деревянных колыбелях. Теплой одежды на мальчиков не надевали. С самых ранних лет их заставляли заниматься физическими упражнениями – бегом, прыжками.
В 7 лет мальчиков забирали из дома в воспитательные дома. Здесь детство их заканчивалось.
В жару и в самые холодные зимние дни они упражнялись на открытом воздухе: овладевали военными навыками, учились обращаться с оружием, метать копье.
Стрижены они были наголо, голову никогда не покрывали, теплая одежда тоже не полагалась.
Спали юные спартанцы на сене или камышах, которые сами должны были себе приносить. Еду часто воспитанники тоже должны были доставать самостоятельно – грабя соседние области. При этом попасться на краже было позором.
За любую провинность, шалость, оплошность мальчиков строго наказывали – избивали бичами.
Так в спартанцах воспитывались сила духа и стойкость. Считалось, что чем строже воспитание – тем лучше для юношей и государства в целом.
Образование в Спарте не ценилось. Воин должен быть не умным, а хитрым. Обязан быть изворотливым, приспособленным к жизни и лишениям.
Спартанцев учили говорить мало и коротко – «лаконично». Воспитание чувств, воображения, учение искусствам – все это считалось тратой времени и отвлечением воина от своего предназначения.
В 18 лет юноша уходил из воспитательного дома. С этого момента он мог не стричь волосы и не брить бороду, но продолжал заниматься военными упражнениями. В 20 лет спартанец переводился в отряд иеренов (юношей).
И хотя он уже был взрослым, до 30 лет по-прежнему находился под присмотром воспитателей и совершенствовал свои навыки в военном мастерстве.
Интересно, что в этом возрасте спартанцы могли жениться, создавать свои семьи, но все еще полностью не принадлежали себе.
Одним из принципов спартанского воспитания юношей было наставничество. Считалось, что опытный муж и воин способен научить молодого гражданина большему, чем официальная наука. Поэтому каждый спартанец зрелого возраста держал при себе мальчика или юношу, помогая развить ему свою гражданскую и военную доблесть.
Спартанские девушки
Воспитание спартанских девочек, как писал Плутарх, было похоже на воспитание мальчиков с той лишь разницей, что физическими упражнениями они занимались, не покидая родительского дома.
Развитие тела и стойкости духа было важно для девочек. Но при этом девушки были в Спарте олицетворением чистоты, отношение к ним мальчиков и мужчин было почтительно-уважительным, почти рыцарским.
За внимание красавиц юноши сражались на гимнастических соревнованиях. С юности девушки чувствовали себя полноценными членами общества, гражданками, принимали активное участие в делах общества. Женщины пользовались уважением мужчин, поскольку разделяли их увлечения военным делом, их патриотизм и политические взгляды.
Но при всей общественной активности спартанки во все времена славились во всей Греции своей домовитостью, умением вести хозяйство и сохранять домашний очаг.
Спарта и ее модель воспитания молодежи оставила большой след в мировом военном деле. Считается, что принципы дисциплины спартанского войска использовал при создании своей армии Александр Македонский. Да и современная пехота берет свое начало именно из Спарты.
Современная Спарта – небольшой административный центр на юге Пелопоннеса. Население его не более 20 тысяч человек, и к детям отношение здесь совершенно обычное, их совершенно по-гречески обожают и балуют.
О великом прошлом напоминают лишь немногочисленные руины.
Узнайте также: о мифах дельфийского оракула, где находится храм Аполлона и как его строили, и много других исторических легенд.
Предлагаем посетить увлекательную экскурсию и узнать все о пещере Зевса: как добраться и что посмотреть в окрестностях, поможет в этом наша статья.
Археологические памятники, древний Акрополь, святилище Аполлона — все это можно увидеть в городе Гортине, читайте подробнее.
Древняя Спарта. Женщины: брак, религия и свобода
Девочки в Древней Спарте. Жизнь до брака
О воспитании спартанских девочек известно немного. Судя по сохранившимся ткацким станкам, спартанки, как и женщины других греческих полисов, учились прясть шерсть и делать другую домашнюю работу.
Прямых указаний, учили ли спартанок чтению и письму, нет. Известно. Что Горго, дочь царя Клеомена I, сумела расшифровать тайное послание изгнанного царя Демарата. Но насколько ее пример, как царевны Агиадов, отражает опыт остальных спартанских женщин, судить сложно. С VII века до н. э. известны посвятительные надписи богам, которые делали спартанские женщины, что указывает на распространение в их среде грамотности.
Обязательным для спартанских девушек было обучение музыке, танцу и хоровому пению. Юные спартанки объединялись в хоры и участвовали в состязаниях по пению и танцам. Ритуальные танцы существовали у спартанских культов Артемиды и Елены.
В Лаконике была местность Карии, посвященная богине Артемиде и нимфам. В Кариях была воздвигнута статуя Артемиды Кариатидской. Около нее юные спартанки каждый год давали представление, которое состояло из танцев и хорового пения.
Спартанские девушки объединялись в хоры по возрасту. Каждый хор обучал профессиональный поэт, а во главе коллектива стояла одна из старших девушек. В хорах спартанки учились пению, танцам и религиозным действиям. Заучивая стихи, девушки впитывали спартанскую систему ценностей и готовили себя к роли жен и матерей в лакедемонском обществе.
Из хоровых соревнований спартанок вырос жанр эллинской поэзии парфении (девичьи песни). Его создателем был поэт Алкман, один из 9 каноничных эллинских лириков. Например, в одной из песен, приписываемых Алкману, девушки прославляют предводительниц своих хоров. Сложный танец, который лексикограф Юлий Поллукс называет бибасисом, требовал физической подготовки и делал дочерей спартиатов сильными и выносливыми. Юноши и девушки Спарты получали награды за исполнение бибасиса.
Греческие авторы, писавшие о Спарте, сообщали, что девушки этого полиса получали спортивную подготовку. Ксенофонт писал, что полулегендарный законодатель Ликург ввел состязания в беге для спартанских девушек. По мнению законодателя, это закаляло их, чтобы они рожали сильных и крепких детей. Живший на четыре века позже Ксенофонта Плутарх, описывая программу того же законодателя, сообщает, что спартанки состязались в беге, борьбе, метании диска и копья.
Статуэтка спартанской девушки. (A Companion to Sparta. Volume I. 2018)
Достоверные свидетельства сохранились только о состязаниях в беге. От Архаической эпохи сохранились бронзовые статуэтки спартанок, одетых в короткие хитоны для бега или танца.
Свадьба в Древней Спарте
В вопросах выбора мужа у спартанок было не больше свободы, чем у афинянок и других эллинских девушек. За обручение дочери отвечал ее отец. Если его не было в живых, опекуном девушки становился его наследник. В частности, если отец не успевал обручить дочь, эта обязанность переходила к опекуну. Судьбу спартанки-сироты, которая единственная оставалась наследницей земельного клера, решал один из царей. После свадьбы спартанка переходила под власть своего супруга.
Свадьба была, прежде всего, мужским праздником. Сама церемония сопровождалась ритуальным похищением невесты. «Похищенную» девушку встречала в доме жениха ее подруга, которая обстригала ее волосы, надевала на нее мужской плащ и сандалии, а затем укладывала ее на подстилку из листьев.
После этого к новобрачной приходил жених, который должен был перенести ее с подстилки на ложе. Проведя время со своей женой, молодой супруг уходил. Несмотря на то, что он теперь был женат, первое время он должен был продолжать спать в казарме вместе со своими ровесниками, а к жене наведываться тайно, стараясь, чтобы его никто не видел. Так могло продолжаться до достижения спартанцем 30-летия.
Законодатель Ликург. (wikimedia.org)
Некоторые спартанские брачные обычаи шокировали других эллинов. В частности, согласно законам Ликурга, пожилой спартанец, женатый на молодой девушке, мог привести к ней молодого человека по своему выбору и воспитывать зачатого от него ребенка. Если мужчина не хотел вступать в брак, но хотел иметь детей, он мог по согласию зачать их с женой другого спартанца.
Одна женщина могла быть женой сразу нескольких братьев. Дети, рожденные от такого союза, считались их общим достоянием. Если жена родила спартанскому гражданину достаточно детей, он мог отдать ее другому, чтобы она родила детей и ему. Спрашивали ли при этом мнение женщины, история умалчивает. Но Ксенофонт писал, что спартанки приветствовали это, потому что получали возможность управлять двумя домашними хозяйствами.
Похоже, что спартанские жены освобождались от рутинной домашней работы и управляли прислугой. Возможно, они даже не кормили будущих воинов грудью и перекладывали это на служанок-илоток. У афинянина Алкивиада, семья которого была связана со Спартой обычаями гостеприимства, была кормилица-илотка по имени Амикла.
Быт в Спарте. Женщины и экономическая свобода
Спартанки обладали большей экономической свободой, чем женщины тех же Афин. Именно это позволило Аристотелю говорить о «власти женщин» в Спарте. Дочери спартиатов, при отсутствии сыновей, становились наследницами родительских земельных наделов. Предположительно они могли сами контролировать полученное наследство.
Спартанские невесты получали богатое приданое, которым распоряжались сами. Кроме того, они наследовали часть семейного имущества. Доля дочери спартиата в общем наследстве составляла половину доли сына. Чтобы считаться полноправным гражданином, спартанец должен был владеть собственностью. Таким образом, брак на девушке с хорошим приданым мог упрочить или обеспечить будущее какого-нибудь спартанца.
Аристотель называет одной из причин упадка Спарты в его время то, что спартанские женщины владели 2/5 всей земли полиса. Такие правила вынуждали спартанцев заключать браки с родственниками, чтобы наследство сохранялось в пределах рода. Так, цари Анаксандрид II и Леонид I были женаты на своих племянницах, а царь Архидам II — на своей тете.
Сохранились дорогие посвятительные дары, которые спартанские женщины оставляли в святилище Афины на акрополе Спарты. Это указывает, что они могли позволить себе определенные траты, а значит, обладали экономической свободой. Другая знатная спартанка Киниска, дочь царя Архидама II, могла позволить себе содержать лошадей, участвовавших в Олимпийских играх. Мать и бабушка царя Агиса IV (III век до н. э.) Агесистрата и Архидамия были, по свидетельству Плутарха, одними из богатейших людей Спарты.
Царица Горго и другие известные спартанки
Царица Горго — одна из немногих спартанских цариц, чье имя и детали биографии нам известны. Она родилась около 507 года до н. э., потому что Геродот отмечает, что ей было 8 лет, когда в Спарту прибыл лидером Ионийского восстания Аристагор.
Горго была дочерью царя Клеомена I. Незадолго до свержения отца она вышла замуж за его сводного брата Леонида, который получил трон Агиадов после старшего брата.
Геродот описывает Горго проницательной женщиной. Так, в его рассказе, она, будучи ребенком, разгадала замысел Аристагора подкупить ее отца. Незадолго до нашествия Ксеркса царь-изгнанник Демарат прислал на родину табличку, покрытую воском. Горго догадалась соскоблить воск, под которым спартанцы обнаружили послание, предупреждающее о грядущем вторжении.
Сыном спартанки Аргилеониды был прославленный полководец Брасид. В 421 году до н. э. Брасид выиграл решающую битву первого этапа войны с Афинами, но сам погиб в бою.
Урна для останков Брасида и его золотой венок. (wikipedia.org)
Когда к Аргилеониде пришли послы Амфиполя, под стенами которого произошла битва, она спросила, как погиб ее сын. Амфипольцы начали прославлять мужество Брасида, на что Аргилеонида ответила: «Верно, Брасид был достойный человек, но в Лакедемоне есть много еще более замечательных».
Киниска была дочерью царя Архидама II и сестрой царя Агесилая II. В 396 году до н. э. она стала победительницей Олимпийских игр. Во время следующей Олимпиады (в 392 году до н. э.) она повторила свой успех.
Хотя женщины не могли сами участвовать в состязаниях по бегу или пятиборью, гонки на колесницах давали им возможность вписать свое имя в историю. Дело в том, что официальным участником соревнований на колесницах считался не возница, а владелец упряжки. Так благодаря купленным ею колесницам и нанятым командам Киниска смогла стать победителем Олимпийских игр.
Во II веке н. э. была цела посвятительная надпись Киниски в честь своей победы. В ней она подчеркивает своей высокий род (ее предки — цари) и тот факт, что она — единственная гречанка, завоевавшая олимпийский венок. После смерти Киниска удостоилась героических почестей в Спарте. Все умершие спартанские цари почитались, как герои-полубоги, но Киниска была единственной царицей, которая достоверно удостоилась такого статуса.
На службе у государства. Фалет и Тиртей
217
Фалет и Тиртей
Итак, родина нома — Спарта.
Все граждане этого государства делились на рабов-илотов и свободных-спартиатов. Судьба илотов была ужасной. Самое лучшее, «благородное», на что мог рассчитывать раб-мужчина — умереть с оружием в руках на поле боя, защищая то государство, которое отказало ему в самом естественном праве человека — в свободе. Участь же илотов в мирной жизни была и того хуже: беспросветный рабский труд с постоянными унижениями и оскорблениями, когда ни один поступок не зависит от собственного желания и решения, а все, вплоть до самой жизни, находится во власти хозяина-рабовладельца. Отсюда нетрудно представить себе «культурный слой», в котором находились илоты. Плутарх («Ликург» 28) сообщает, что спартанцы заставляли их, вопреки обычаю, пить неразбавленное вино, доводили до полного опьянения, а затем приводили на общие трапезы, чтобы продемонстрировать юношам, что такое опьянение: илоты пели похабные песни и танцевали танцы с непристойными движениями.
Смысл жизни всех свободнорожденных женщин сводился к «воспроизводству» физически полноценного нового поколения,
218
особенно мальчиков, способных впоследствии заменить своих отцов в спартанском войске. Они становились со временем такими же, как их отцы и деды, исполнителями и слушателями «эмбатерион мелос».Вся страна представляла собой единый военный лагерь, где все — от воспитания детей и до мельчайших деталей быта — было подчинено государственной военно-политической организации. Как говорит традиция, такой строй был задуман и воплощен в жизнь Ликургом — полулегендарной личностью, о которой не сохранилось почти никаких подлинно документальных свидетельств. Считается, что «ликургов строй» установился в Спарте на рубеже VII—VI вв. до н. э., когда было создано уникальное по своей военной силе государство, но с очень слабой экономикой и примитивной культурой. Да и какая культура могла существовать в обществе, построенном на казарменной дисциплине, где подавлялось любое проявление индивидуальности, без которой невозможно подлинное творчество, где дети с семи лет становились собственностью государства, где все были уравнены перед законом не только в праве ничего не иметь, но и в праве мыслить только в предписанных рамках, где за соблюдением установленных порядков следил целый институт надсмотрщиков, возглавляемых эфорами.
О музыкальных вкусах спартанцев достаточно убедительно говорит хотя бы такой факт, о котором сообщает Плутарх («Ликург» 28). Когда во время похода фиванцев на Лаконию в 371 г. до н. э., захваченным в плен илотам приказано было спеть «что-нибудь из Терпандра, Алкмана и лаконца Спендонта» 1, то они отказались, так как привыкли к тому, что их хозяевам такие песни были «не по душе». Да и могли ли нравиться высокохудожественные произведения спартанцам, воспитанным на казарменной музыке эмбатериев.
Естественно, что в Спарте музыке отводилась лишь одна роль — будить мужество, способствовать укреплению воинского духа, но не более! И действительно, Плутарх («Ликург» 21) сообщает, что в Спарте пению и музыке учили с не меньшей тщательностью, чем чистоте речи. Однако тексты песен всегда были просты, безыскусны и чаще всего сводились к прославлению счастливой участи павших в бою за Спарту, а также провозглашали позор трусам, обреченным влачить жизнь в бесчестье. Плутарх приводит одну из популярных в Спарте песен, исполнявшуюся тремя хорами — стариков, мужчин и мальчиков. Слова первого хора — воспоминания о былой силе и могуществе, второго — о нынешней физической бодрости, а третьего —
1 Никаких сведений об этом музыканте не сохранилось. Можно предполагать, что либо он сам был жрецом, либо происходил из династии жрецов, так как его имя происходит от глагола σπένδω, обозначающего «совершать жертвенные возлияния».
219
о предвосхищении того времени, когда юноши достигнут мощи своих отцов. Это был некий гимн телесной силе, возведенной в ранг всеобщей эстетической и нравственной ценности.Поэтому когда Плутарх пишет, что Терпандр и Пиндар изображают спартанцев самым воинственным и самым музыкальным народом, то его утверждение следует понимать только в том смысле, что спартанская муза была одета в воинские доспехи и весь свой талант направляла на создание военизированного искусства, сопровождавшего лаконцев на протяжении всей жизни.
Безусловно, это не значит, что другие музыкальные жанры начисто были исключены из спартанской жизни. Они продолжали свое скромное существование в тиши «гинекеев» (женская половина дома), в мастерских ремесленников, на сельских полях. Государство же взяло на вооружение только военно-патриотическую музыку и всячески способствовало ее распространению, ибо она полностью соответствовала милитаристскому духу Спарты.
С деятельностью Ликурга связывается имя музыканта Фалета. По одним источникам (Псевдо-Плутарх 42), Фалет, благодаря своей музыке, избавил Спарту от эпидемии чумы, а по другим (Плутарх «Ликург» 4) — распространение его музыкальных произведений способствовало укреплению законов Ликурга.
Сохранившиеся предания позволяют считать, что Фалет родился в конце VII в. до н. э. в Гортине, на острове Крите. Здесь же, у себя на родине, он становится знаменитым и мудрым государственным деятелем. Однако свои общественно-политические и законодательные идеи он облекает не в параграфы учения и не в своды законов, а в песни. Именно посредством этих песен он пропагандировал свои воззрения. Популярность же песен способствовала широкому распространению его взглядов. Нужно думать, что песни Фалета представляли собой уже известные нам номы — распевающие законы, которые доходили не только до разума, но и до сердец людей, постепенно внушая им нравственные критерии и нормы повседневной жизни.
Легенда гласит, что знаменитый законодатель Спарты Ликург во время своего путешествия по Криту познакомился с Фалетом и уговорил его переехать в Спарту. Плутарх («Ликург» 4) так описывает это: «Одного из почитаемых там [то есть на Крите] мудрецов и государственных деятелей [Ликург ] с милостью и дружбой отослал в Спарту. Считаясь создателем лирических песен и сделав это искусство прикрытием [для своих проповедей ], Фалет на деле добивается [того], чего [добились] и самые лучшие из законодателей. Слова [и ] песни, одновременно [сочиненные им ], призывали к послушанию и единомыслию посредством мелодий и ритмов, безусловно обладающих благопристойностью и [производящих ] умиротворяющее действие. Их слушатели незаметно успокаивались и совместно активно
220
распространяли нравственно прекрасные [обычаи, хотя ] тогда [в среде спартанцев существовала] взаимная неприязнь. Поэтому он некоторым образом подготавливает для Ликурга их просвещение».Переехав в Спарту, Фалет возглавляет там музыкальное дело. После Терпандра это было «второе музыкальное установление» в Спарте. Судя по источникам (см. Псевдо-Плутарх 9), Фалет осуществляет его вместе с другими музыкантами: Ксенодамом из Кифер (остров и город у входа в Лаконский залив) и Ксенокритом из Локр (на юго-восточном побережье Брутия). Видимо, оба они были моложе Фалета. О них практически ничего не известно, за исключением того, что по их инициативе в Спарте были введены гимнопедии — ежегодные десятидневные празднества, проводившиеся сначала в память погибших спартанцев, а затем посвященные Аполлону. Во время празднеств обнаженные юноши показывали гимнастические упражнения вокруг статуи Аполлона. Исполнение упражнений сопровождалось песнопениями, носившими серьезный и торжественный характер. Отсюда и произошел танец, названный «гимнопедике», (γυμνοπαιδική), во время которого также воспроизводилось подражание «панкратике» (παγκράτιον) — соревнованию по борьбе и кулачному бою.
Кроме гимнопедии Фалету, Ксенодаму и Ксенокриту приписывается (см. Псевдо-Плутарх 9) введение в Аркадии каких-то «представлений» (Αποδείξεις), а в Аргосе — «украшений» (Ένδυμάτια). К сожалению, история не сохранила никаких свидетельств об этих музыкальных фестивалях и они, как видно, уже навсегда останутся загадочными. Однако такое мимолетное упоминание дает основание считать, что деятельность Фалета, Ксенодама и Ксенокрита коснулась не только Спарты, но и других городов Эллады. Псевдо-Плутарх (9) считает, что все они были авторами пеанов. Однако поэт VI или V вв. до н. э. Пратин из Флиунта (город на северо-востоке Пелопоннеса) склонен думать, что Ксенодам был создателем не пеанов, а гипорхем (см. там же).
Что же касается художественного стиля самого Фалета, то древнегреческие авторы рассматривали его как продолжателя традиций Архилоха. По этому поводу в утерянной работе «О древних поэтах и музыкантах» Главка из Регия (V или IV вв. до н. э.), по свидетельству Псевдо-Плутарха (10), сообщалось следующее: «Главк, полагающий, что Фалет жил после Архилоха, говорит, что он подражал песням Архилоха и удлинял [их] до более крупного размера, [а также] начал [использовать] пеан и кретический ритм, которыми Архилох не пользовался, а также [не пользовались] ни Орфей, ни Терпандр».
Так античная критика определяла историческое место Фалета в ряду древнегреческих художников.
221
Вполне допустимо, что на его творчестве лежала печать двойственности. С одной стороны, он работал на потребности военно-полицейского государства и создавал музыкально-поэтические произведения, соответствовавшие официальному духу. С другой стороны, как подлинный мастер он не мог не творить в сфере «высокого искусства», лишенного официозности и обращавшегося к непреходящим идеалам человечества: красоте, добру, искренности, любви. Как мы знаем, такова судьба многих художников, создававших свои произведения в общественно-политической обстановке парадного патриотизма и военной истерии и не способных до конца (иногда ценой собственной свободы и даже самой жизни) противостоять государственной машине подавления. В таких случаях компромисс неизбежен, а творчество, как и личность мастера, раздваиваются. Однако для потомства сохраняется лишь та часть наследия, которая создавалась вопреки официальной установке.Существует свидетельство о том, что Пифагор высоко ценил произведения Фалета. В сочинении философа Порфирия (232/233— 301/302 гг.) «О жизни Пифагора» (32) сообщается, что по утрам Пифагор «распевал некоторые пеаны древнего Фалета». Тот же самый факт приводит и ученик Порфирия Ямблих (ок. 283—330 гг.) в сочинении «О пифагорейской жизни» (110). Вряд ли великий философ и естествоиспытатель вдохновлялся военными опусами Фалета.
Однако наряду с таким художником, как Фалет, военная Спарта подарила Элладе и искусство Тиртея, творчество которого целиком было поставлено на службу государству. Его творческая мысль была лишена раздвоенности и двигалась только в направлении, определенном официальными запросами спартанского общества.
Точные сведения о месте рождения Тиртея отсутствуют. Одни считают его афинянином из дема Афидны, другие — ионийцем из Милета, а третьи — дорийцем из Еринея. Однако вне зависимости от своего места рождения к началу второй Мессенской войны (660— 643 гг. до н. э.) он уже жил в Афинах, где «был учителем грамоты, считался человеком небольшого ума и был хромым на одну ногу» (Павсаний IV 15, 3).
После одного из сражений, когда спартанское войско потерпело серьезное поражение, среди лакедемонян началась паника. Они упали духом, и уже раздавались голоса о необходимости прекратить войну. Повсюду наблюдались волнения и росли сомнения в верности избранного пути. Подобно тому, как часто поступали эллины в таких случаях, спартанцы обратились за предсказанием к оракулу Аполлона в Дельфах. Им было дано прорицание: призвать к себе в помощники и советники кого-либо из афинян. Спартанцы снарядили посольство в Афины. Оно сообщило афинянам о вещих словах оракула и попросило дать им человека, способного на добрый совет в
222
сложившейся непростой ситуации. Афиняне оказались в щекотливом положении. С одной стороны, им не хотелось, чтобы лакедемоняне без больших потерь и трудов овладели лучшей частью Пелопоннеса. Если этому суждено случиться, то целесообразнее, чтобы заносчивая и чрезмерно гордая Спарта обессилела в столь продолжительной и изнурительной войне. Ведь она является потенциальным противником Афин. С другой стороны, афиняне не хотели ослушаться воли бога, слишком велик мог быть его гнев. Поэтому их выбор пал на Тиртея. Его умственные способности не вызвали у них восхищения, и они были уверены, что Тиртей не сможет дать по-настоящему дельного совета.Прибыв в Спарту, Тиртей стал слагать и петь свои элегии. Сначала он выступал только в кругу знатных лакедемонян, а затем и перед всеми, «кого мог собрать». Его элегии представляли собой не что иное, как военные песни. Они зажигали слушателей воинским духом и жаждой доблести. У всякого, кто слушал их, сильнее начинало биться сердце и активнее пульсировала кровь. Элегии Тиртея, призывавшие к подвигу во имя Отечества, попадали на благоприятную почву, взращенную всем спартанским воспитанием. Вот одна из его песен:
«Вперед, о сыны отцов, граждан Мужами прославленной Спарты! Щит левой рукой выставляйте, Копьем потрясайте отважно И жизни своей не щадите: Ведь то не в обычаях Спарты».
(Пер. В. В. Латышева)
Молодежь, воодушевленная такими песнями, презирая опасности, была готова на любые подвиги. Такая музыка как нельзя лучше соответствовала не только временам Мессенской войны, но и вообще духу, царившему в Спарте. Искусство Тиртея было воспринято как родное и желанное, а вдохновленное им спартанское войско удесятерило свои силы и вышло победителем из войны.
После ее завершения Тиртей получил гражданство Спарты и стал одним из самых почитаемых граждан. Его прославляли наряду с основными творцами победы. Было решено, что элегии Тиртея войдут обязательным атрибутом в спартанское войско. И действительно, песни Тиртея исполняли многие поколения спартанских воинов. Так, например, по словам жившего уже в IV или в III вв. до н. э. историка Филохора, которые приводятся Афинеем (XIV 630 f), «когда спартанцы, вдохновленные Тиртеем, одержали верх над мессенцами, они сделали своим обычаем в походах, съев пищу и пропев пеан, каждому петь отрывок из Тиртея. Командир же должен был быть судьей и давать в качестве награды победителю мясо».
223
Не требуется большой проницательности, чтобы представить себе художественный уровень искусства, когда арбитром выступает армейский командир, а призом служит мясо. Другое искусство и не могло культивироваться в тоталитарной Спарте.Что мы знаем о воспитании в Древней Спарте? | Культура
Одним из самых известных древнегреческих историков и биографов, увековечивших славу спартанского воспитания, является автор знаменитых «Сравнительных жизнеописаний» Плутарх.
Что же представляет собой быт и воспитание спартанцев? Воспитательный процесс в Спарте, по Плутарху, начинался с самого рождения ребенка и, по сути, не зависел от воли отца, — «он приносил его в „лесху“, место, где сидели старшие члены филы, которые осматривали ребенка. Если он оказывался крепким и здоровым, его отдавали кормить отцу, выделив ему при этом один из девяти земельных участков, но слабых и уродливых детей кидали в „апотеты“, пропасть возле Тайгета».
Когда ребенку исполнялось семь лет, он вместе с остальными детьми попадал в специальный отряд — «агелу», где дети жили и ели вместе, и приучались играть и проводить время друг с другом. Начальником «агелы» становился тот, кто оказывался понятливее других и более смелым в гимнастических упражнениях, что указывает на доминирующее влияние физического воспитания перед интеллектуально-эстетическим. Впрочем, как пишет Плутарх, «чтению и письму они учились, но по необходимости, остальное же их воспитание преследовало одну цель: беспрекословное послушание, выносливость и науку побеждать».
Воспитание девочек в Спарте, в соответствии с общей тенденцией развития этой страны, мало отличалось от воспитания мальчиков. На первом месте стояли физическая сила и выносливость девочек, ведь их готовили в матери будущих граждан-воинов. Девочки занимались гимнастикой наравне с мальчиками, упражнялись в беге, метании диска, даже борьбе. Поскольку они должны были участвовать в религиозных торжествах, их учили пению и танцам.
С возрастом воспитание молодых спартанцев становилось суровее: им наголо стригли волосы, приучали ходить босыми и играть вместе, как правило, без одежды. Они не принимали теплых ванн и не умащались благовониями (за исключением нескольких дней в году). Спали они все вместе на постелях, сделанных из тростника, собранного собственными руками без помощи ножа.
В этом возрасте к юношам «приставлялся еще другой воспитатель, „педоном“, из числа лучших, достойнейших граждан, сами же они выбирали из каждой агелы всегда самого умного и смелого в так называемые „ирены“». «Иренами» назывались те, кто уже больше года вышел из детского возраста. Двадцатилетний ирен предводительствовал над своими подчиненными в тренировочных сражениях и распоряжался приготовлениями к обеду. Взрослые юноши должны были собирать дрова, подростки — овощи. Все, что они приносили, было ворованным, пишет Плутарх. «Одни отправлялись для этого в сады, другие прокрадывались в сесситии, стараясь выказать вполне свою хитрость и осторожность. Попадавшегося без пощады били плетью как плохого, неловкого вора. Если представлялся случай, они крали и кушанья, причем учились нападать на спящих и на плохих сторожей. Кого ловили в воровстве, того били и заставляли голодать: пища спартанцев была очень скудная, для того чтобы заставить их собственными силами бороться с лишениями и сделать из них людей смелых и хитрых».
Так как наказывали только тех, кто попадался, дети старались как можно тщательнее скрыть свое воровство. Вот как описывает один такой случай Плутарх: «…так, один из них, рассказывают, украл лисенка и спрятал его у себя под плащом. Зверь распорол ему когтями и зубами живот; но, не желая выдать себя, мальчик крепился, пока не умер на месте».
Перед самым концом обучения молодые спартанцы должны были пройти еще одно испытание — это была так называемая «криптия». Целый год молодой человек блуждал по горам и долам, скрываясь так, чтобы его нельзя было найти, сам добывал себе пищу, спал мало и всякий час был начеку, дабы никто не мог его выследить и застать врасплох. Успешно отбыв криптию, юный спартанец мог быть допущен к участию в принятых в Спарте совместных трапезах мужчин — «фитидиях».
Кроме военно-физической подготовки молодых спартанцев как будущих воинов значительное внимание уделялось их нравственному развитию и умению отличать дурное от хорошего — как будущих граждан.
Юных спартанцев приучали выражать свои мысли колко, но в изящной форме и в немногих словах — многое. Заставляя детей подолгу молчать, их приучали давать меткие, глубокомысленные ответы: «не знающая меры болтливость делает разговор пустым и глупым», — замечает по этому поводу Плутарх.
По мере возмужания и участия в военных мероприятиях воспитание молодых людей становилось уже не таким строгим — им позволяли ухаживать за своими волосами, украшать оружие и платье. Изнурительные военные упражнения делали излишними гимнастику и другую спортивную нагрузку, обязательную в более раннем возрасте.
Воспитание спартанца не прекращалось с наступлением совершеннолетия и обрядом инициации, и продолжалось до зрелого возраста. «Никто не имел права жить так, как он хотел, напротив, город походил на лагерь, где был установлен строго определенный образ жизни и занятия, которые имели в виду лишь благо всех. Вообще спартанцы считали себя принадлежащими не себе лично, но отечеству».
Если им не давалось других приказаний, пишет Плутарх, они смотрели за детьми, учили их чему-либо полезному, или же сами учились от стариков. Ведь одно из главных предоставленных спартанским законодателем Ликургом своим согражданам преимуществ, согласно Плутарху, состояло в том, что у них было много свободного времени: «заниматься ремеслами им было строго запрещено, копить же богатство, что сопряжено с массой труда и забот, им не было никакой надобности: богатству уже никто не завидовал и не обращал на него внимания. (…) Вместе с деньгами, — пишет Плутарх, — исчезли в Спарте, конечно, и всякие тяжбы. Ни корысти, ни бедности там не стало больше места, вместо них явилось равное распределение достатка, простота же жизни имела своим следствием беззаботность. Танцы, пиры, обеды, гимнастика, разговоры в народных собраниях поглощали все их время, когда они не были в походе».
Те, кому не было еще тридцати лет, даже не ходили на рынок; продукты закупали их родственники и друзья. Большую же часть времени спартанцы проводили в гимнасиях и «лесхах», где они собирались для бесед друг с другом. «Ни о денежных, ни о торговых делах там никогда не шло речи, — главным предметом их разговора была похвала хорошему поступку и порицание — дурному; но и это было облечено в шутливую, веселую форму и, не оскорбляя никого, служило к исправлению других и наставляло их».
Таковы основные черты воспитания и быта спартанцев по Плутарху.
РН-Ш — LiveJournal
Феминизм разрушил Спарту?
Античную Спарту по праву можно назвать колыбелью европейского феминизма. Спартанское общество с его нарочито акцентированной суровостью и маскулинностью на деле было весьма матриархальным и нигде в античном мире женщина не чувствовала себя столь вольготно как в Спарте. Современные исследователи даже называют спартанок истинным прообразом мифических амазонок. Так почему же Спарта склонилась к упадку и какова в этом роль женщин?
Аристотель, наблюдавший своими глазами закат Спарты, так отзывался о положении спартанских женщин:
«…законодатель, желая, чтобы все государство в его целом стало закаленным, вполне достиг своей цели по отношению к мужскому населению, но пренебрег сделать это по отношению к женскому населению: женщины в Лакедемоне в полном смысле слова ведут своевольный образ жизни и предаются роскоши… При таком государственном строе богатство должно иметь большое значение, в особенности если мужчинами управляют женщины… Дерзость в повседневной жизни ни в чем пользы не приносит, она нужна разве только на войне, но лакедемонские женщины и здесь принесли очень много вреда… Первоначально свободный образ жизни лакедемонских женщин, по-видимому, имел основание… Когда же Ликург, по преданию, попробовал распространить свои законы и на женщин, они стали сопротивляться, так что ему пришлось отступить».
Историк Ю.В. Андреев отмечает: : «Аристотель был не так уж одинок и не так уж оригинален в своей неприязни к спартанским женщинам. Об их распущенности, роскошестве и расточительности был осведомлен уже его учитель Платон и писал о них почти в тех же выражениях, что и Аристотель, хотя и не так многословно (Leg 637с., 806с). Но еще задолго и до Аристотеля, и до Платона в чем-то сходные суждения высказал великий трагический поэт Еврипид. В его трагедии “Андромаха”, созданной еще в те времена, когда Спарта находилась в зените своей славы и могущества, старец Пелей сурово порицает спартанца Менелая за то, что он ничего не сделал для того, чтобы оградить свой семейный очаг от скверны прелюбодеяния.»
Он же упрекает спартофила Плутарха в непоследовательности: «В “Сопоставлении”, которым завершаются биографии Ликурга и Нумы Помпилия, он решительно отдает “пальму первенства” римскому царю, находя оптимальным избранный им способ решения “женского вопроса” {Plut. Lye. Numa; Comparat. 1П. 1-5). Акценты в оценке нравов и поведения спартанских женщин, а также их общественного положения здесь явно смещены в сторону “общих мест” антилаконской традиции.
Брачные обычаи спартанцев и в особенности обычай уступки жен другим мужчинам теперь уже не кажутся Плутарху такими уж превосходными. По его мнению, человек, способный на такое дело, либо совершенно равнодушен к своей супруге, либо, повинуясь закону, обречен терзаться жестокими муками ревности. Уже не вызывают у него былого восторга и спартанские принципы женского воспитания. Теперь он склоняется к мысли, что Ликург, допустив девушек и женщин к участию в атлетических состязаниях, предоставил им слишком большую и по природе им несвойственную () свободу, что не могло не шокировать поборников общественной нравственности в других греческих государствах и не раз служило поводом для насмешек и издевательства поэтов. Плутарх напоминает, что уже Ивик называл спартанских девушек “обнажающими бедра” (). что об их неистовой похотливости был хорошо осведомлен Еврипид (цитируется уже упоминавшееся место из “Андромахи”).
Эта ничем несдерживаемая свобода сделала спартанок “чересчур дерзкими () и мужественными (), что первыми испытали на себе их собственные мужья, ибо они и домашними делами распоряжались самовластно (), и при обсуждении важнейших государственных дел могли свободно высказывать свое мнение” (). Симпатии автора здесь явно на стороне римского законодателя, который в отличие от Ликурга сумел привить девушкам и женщинам скромность, стыдливость и послушание. Таким образом, Плутарх как бы раздваивается, солидаризируясь то с восторженными почитателями спартанских порядков, то, напротив, с их неистовыми хулителями, и в результате вступает в очевидное противоречие с самим собой.»
И напрасно Полибий и Плутарх писали, что сожительство с другими мужчинами происходило по воле мужа, сами спартанские источники указывают на иное. Например, сохраненная спартофилом Плутархом история Хилониды и Акротата рисует адюльтер вопреки воле мужа, причем адюльтер, поощряемый обществом.
Ю.В.Андреев: «О том, что распущенность спартанских женщин чаще всего понималась в древности именно как половое распутство, свидетельствует глосса в словарях Гезихия, Суды и Фотия с пояснением: “Предлагать себя () чужим (или, может быть, чужеземцам – ), ибо лаконяне очень плохо стерегут своих жен”. Тот же смысл имеет, по-видимому, и любопытный анекдот о некоем Гераде, утверждавшем, что спартанские законы не предусматривали никакого наказания за прелюбодеяние, так как само это преступление было здесь абсолютно неизвестно. Плутарх ссылается на эту историю в “Биографии Ликурга” (XV. 10), пытаясь подкрепить ею свои рассуждения о необыкновенном целомудрии семейной жизни спартиатов. Но скрытая скабрезная “соль” анекдота от него явно ускользает.»
Современные критики спартанских нравов отмечают – “Спартанки весьма охотно шли на сексуальные контакты с посторонними мужчинами, не дожидаясь, пока их принудят к этому их не слишком строгие мужья. Общественное мнение, по сей видимости, поощряло их, руководствуясь соображениями евгенического или какого-то иного порядка”.
Как возникла столь неоднозначная ситуация с общественным положением спартанок? А, видимо, все начиналось с идеи «подтянуть» женщин к мужчинам и сделать их равными за счет частичного отказа от специфического поло-ролевого воспитания девочек и мальчиков, здесь прослеживается дурно понятое равенство, равенство как «одинаковость» полов. Плутарх и Ксенофонт утверждают, что Ликург узаконил, чтобы и женщины выполняли те же самые упражнения, что и мужчины, и сделались через то крепкими и могли рожать крепкое и здоровое потомство. Таким образом, спартанские женщины должны были быть достойны своих мужей, так как тоже подчинялись суровому воспитанию. Так мыслилось Ликургом, но так не было на практике из-за того самого сопротивления женщин, упомянутого Аристотелем. Не дисциплина, а своенравие и своекорыстие укоренились среди спартанок, переиначивших заветы Ликурга по своему вкусу.
Спартанки получали не худшее, а даже лучшее образование, чем мужчины, и культурно над ними доминировали. Доминирование носило не только культурный, но и нравственный характер. Женщины Спарты, у которых погибли сыновья, шли на поле битвы и смотрели, куда они были ранены. Если они видели раны на спине, то уклонялись от похорон собственного дитя. Таким образом, женщина выступала как судья-инквизитор даже после смерти мужчины.
Ю.В.Андреев пишет: «Плутарх обращает особое внимание читателя на остроумие спартанских девушек, упоминает о насмешках и похвалах, которыми они осыпали юношей в своих песнях, возбуждая их честолюбие. Образчики такого рода острот и метких суждений представлены в принадлежащем тому же автору сборнике “Изречений лаконянок” (Moral, 240c-242d). Основную часть этих изречений составляют наставления матерей, обращенные к идущим в бой сыновьям (среди них и знаменитое “или с ним, или на нем”). Все они вещают как бы от лица самого спартанского государства, настойчиво повторяя главные заповеди официальной морали, некогда провозглашенные в “Воинственных элегиях” Тиртея. Как олицетворение деспотической власти закона они посылают на смерть своих сыновей и с презрением отказываются от них, если им удается вернуться живыми с поля битвы. Власть женщины-матери над своими детьми здесь как бы сливается с властью государства над гражданами.»
Такое нравственно-культурное доминирование женщин выливалось не только и не столько в культивирование мужественности (здесь роль женщины и государства, как справедливо отмечает Андреев, слиты воедино), оно влекло за собой половую распущенность женщин, фактическую свободу адюльтера для них и распространенность открытого сожительства с несколькими мужчинами.
Борьба Ликурга с «пустой бабьей ревностью», получив отпор от женщин, на практике вылилась в подавление мужской ревности. Очень любопытная версия «мужественности» – ты мужественно умри, защищая Спарту, и «мужественно» молчи, глядя, как жена тебе изменяет.
«Спартанские женщины были одновременно и матронами-домовладычицами и блудницами.» (Волков А.В. «Спарта. Со щитом и на щите.» – М.: Вече, 2005.)
Уже ко времени Пелопонесской войны былая мужественность спартиатов дала трещину – они начали сдаваться в плен десятками, причем это были представители самых знатных родов, такое себе представить ранее было невозможно. Здесь вспоминается исторически предшествовавший диалог афинянки и спартанки. Афинянка: “Вы единственные из женщин, которые правят мужами”, спартанка: “Но ведь мы единственные и рождаем мужей”. Ну, вот и результат правления – спартанские мужи в плену у афинских.
Ю.В.Андреев: «По Аристотелю (см. в особенности Polit. 1269b39-1270a8), уже Ликург столкнулся с распущенностью женщин и, пытаясь бороться с ней, вскоре убедился в своем бессилии. Плутарх подтверждает его слова, замечая, что женщины в Спарте всегда владычествовали над мужчинами (Agis. VII. 3). Но, что особенно важно, оба эти автора достаточно ясно дают понять, что причастность женщин к управлению государством отнюдь не была здесь каким-то изолированным или случайным явлением, что, скорее напротив, она может считаться закономерным следствием всего их образа жизни и того неподобающе высокого положения, которое они занимали в спартанском обществе.
И Аристотель, и Плутарх (первый косвенно, второй прямо) связывают политическое влияние и могущество спартанских женщин с их из ряда вон выходящим богатством. Но принадлежавшие им огромные состояния едва ли могли возникнуть в те времена, когда в Спарте еще действовала приписываемая Ликургу уравнительная система землепользования.»
Правильно, законы Ликурга были подвергнуты доработке с тем, чтобы ликургова утопия лучше отвечала интересам феминизированного общества «настоящих мужиков» и их повелительниц, здесь законы сначала невольно дали толчок росту феминизации общества, а затем сами стали и ее проводником и ширмой-прикрытием таких вещей, о которых Ликург и помыслить не мог.
Аристотель отмечал кризис спартанского общества, связанного с систематическим сокращением числа спартиатов – большая часть мужчин погибала на войне, и их земельные наделы переходили женщинам, в основном их дочерям, если не было наследников сыновей (дочери наследницы именовались «эпиклера» – оставшаяся при клере (при земельном участке) или «патруха» – наследница отца). Ко времени Аристотеля две пятых всей спартанской земли принадлежало женщинам, что вызывало у мыслителя культурный шок и критику такого своеобразного распределения собственности в пользу лиц, не служащих обществу.
Спартанское государство было верховным собственником земли, оно предоставляло в кормление воину-спартиату надел, обрабатываемый крепостными крестьянами – илотами. За этот лен воин был обязан службой, фактически это был зародыш феодальной военно-ленной системы, спустя века породившей дворянство. Обратите внимание, армия Спарты была профессиональной в своем ядре, как любая феодальная армия, и она не была простым милиционным ополчением полиса. Но было один нюанс, не знакомый феодализму, женщина фактически приравнивалась к госслужащим и ей причиталась часть дохода с поместья. Согласно Плутарху, мужчина получал 70 медимнов ячменя и соразмерное количество вина и масла, а женщина – 12 медимнов ячменя и соответствующую норму жидких продуктов. Т.е. женщина, даже если она была нищей до брака, обретала материальную независимость, палец о палец не ударив. Фактически так была реализована идея современных феминисток о «женской зарплате» – ренте, получаемой по факту половой принадлежности.
Ю.В. Андреев отмечает, что спартанки с юности занимались атлетикой, чтением, музыкой, поэзией, они, в отличие от мужчин, были освобождены от тяжелых государственных повинностей и даже от домашних дел, поскольку за них домашнюю работу выполняли служанки и рабыни. Это просто мечта для отечественных феминисток.
Спартанки обладали большим досугом еще и потому, что государство брало на себя обязанности по воспитанию детей. Таким образом, женщины могли наслаждаться пресловутой «жизнью для себя» и для собственного развлечения заниматься чем угодно, например, общественной жизнью. Они с юности общались в своем кругу, играли в командные игры, и приобретали нечто вроде «корпоративной солидарности», так что отраженная в известной античной комедии идея секс-бойкота мужчин со стороны женщин – шутка лишь отчасти, она вполне адекватно отражает высокий уровень половой солидарности спартанок и умение использовать ее как инструмент в общественной борьбе.
Спартанка весьма напоминает современную феминистку. Стараясь ни в чем не уступать мужьям, спартанки и одежду носили, напоминавшую мужскую. Не любили украшения, не пользовались косметикой и духами. Сильная и решительная спартанка рядом с хрупкой и робкой афинянкой могла показаться существом, лишенным пола или двуполым существом – гермафродитом.
Однако, социальная активность отдельных спартанских феминисток, за исключением отстаивания общих «корпоративных» интересов, могла быть пресечена феминистким же большинством. Например, если политическая программа бунтарок предполагала отказ от женского эгоизма и стяжательства. Здесь любопытный пример дает “Биография Агиса” в изложении спартофила Плутарха.
Ю.В.Андреев: «Факты, которые приводит здесь Плутарх, хорошо вписываются в ту мрачную картину, изображающую Спарту под властью женщин, которую мы находим в „Политике” Аристотеля. У читателя может создаться впечатление, что во времена Агиса IV чуть ли не все дела в спартанском государстве вершились двумя противоборствующими кликами знатных “дам”, одна из которых поддерживала юного царя в его реформаторских начинаниях, другая же активно ему противодействовала. Ближайшими союзницами и единомышленницами Агиса были, по словам Плутарха, его мать Агесистрата и бабка Архидамия.
Об Агесистрате историк сообщает (Agis. VI. 4), что эта женщина “пользовалась в государстве большим влиянием благодаря множеству клиентов, друзей и должников и многие общественные дела вершила самолично” (). Впрочем, в Спарте все это было в порядке вещей, ибо, как сказано немного ниже (VII. 3), “лакедемоняне всегда оставались под властью женщин и больше позволяли им заниматься государственными делами, чем сами вмешивались в дела домашние”, а в то время, о котором идет речь, и “богатства Лаконии по большей части находились в руках женщин”.
Заразившись консервативно-революционными идеями Агиса, Агесистрата и Архидамия не только сами отказались от своих огромных богатств в пользу государства, но и пытались склонить к тому же акту самопожертвования и гражданской сознательности также и других “дам из высшего общества” (Ibid. VII. 2-3; IX. 3). Однако их агитация, по-видимому, не имела большого успеха. В большинстве своем состоятельные женщины не пожелали расстаться с привычной для них роскошью и тем почетом и могуществом, которые им давало их богатство, и решительно воспротивились реформаторским замыслам Агиса, оказывая всемерную поддержку его главному сопернику…Потерпев поражение, сам Агис, а вместе с ним и его мать и бабка встретили смерть…»
Сам легендарный Ликург потерпел поражение в борьбе с женским эгоизмом и стяжательством, и Агис, пытавшийся вернуться к ликурговым заветам, был обречен, даже опираясь на поддержку родственниц.
Это, в общем-то закономерно, Агис и его родственницы пытались бороться при помощи идей Ликурга с тем самым обществом, которые реформы Ликурга и породили, после соответствующей доработки. Это общество современные историки называют тоталитарным. Но я не сторонник использования этого термина, и говорил бы о деспотическом полицейском государстве. Верховном собственнике всего и вся, активно промывающим мозги своим гражданам и ставящим свои интересы выше прав человека, о какой бы приватной сфере жизни не шла речь – о сексе, любви, браке, рождении и воспитании детей, везде признавался примат прав государства над правами личности. Эфорат и криптии действовали не хуже инквизиции.
И обратите внимание, примат прав государства над правами родителей в деле воспитания детей – это стержневой момент в современной ювенальной юстиции западного образца. Плутарх: «Ведь Ликург впервые признал, что дети принадлежат не их отцам, но всему государству…» И в Спарте и в современной Европе феминизм уживается с ювенальщиной. То, что мы наблюдаем своими собственными глазами – это медленный, но неуклонный дрейф западной женщины от роли матери к помеси детородной машины и инквизитора, проводящего в жизнь государственную идеологию.
У Аристотеля о положении спартанских женщин сказано так: в то время как спартанцы вели строгую, почти аскетическую жизнь, жены их предавались в своем доме необыкновенной роскоши. Это обстоятельство заставляло мужчин добывать деньги часто нечестными путями, ибо прямые средства были им запрещены. А какие же окольные пути оставались для мужчин, действовавших «токмо волей пославшей меня жены»? Взятки, коррупция – полное отрицание идей Ликурга при их формальном декларировании, махровое, разлагающее общество лицемерие политической элиты. Агис безнадежно опоздал со своей попыткой вернуть ликурговы нравы, марксизм-ленинизм при Брежневе и то был живее.
«Геродот, живший в период величия Спарты, с удивлением отмечает, что ни один спартанец не мог устоять перед взяткой. Это происходило, несмотря на тот факт, что презрение к богатству и любовь к простоте жизни были одним из основных правил, внушавшихся в спартанском воспитании. Нам говорят, что спартанские женщины были целомудренными, однако несколько раз случалось, что предполагаемый наследник царя отвергался, на том основании, что он не был сыном мужа его матери. Нам говорят, что спартанцы были непоколебимыми патриотами, однако царь Павсаний, победитель при Платее, окончил свою жизнь как предатель, подкупленный Ксерксом.» (Бертран Рассел. «История западной философии»)
Пелопонесскую войну также отмечала щедрая раздача взяток спартанским политикам, считается, что этот денежный поток окончательно сделал ликурговы законы верхом лицемерия.
Не только Плутарх и Ксенофонт, но и Аристотель признает, что Ликург пытался и спартанских женщин подчинить такой же строгой дисциплине как и мужчин, но встретил с их стороны решительный отпор.
Н.А.Ионина отмечает: «Предоставленные сами себе, женщины сделались своевольными, предались роскоши и распущенности, они даже стали вмешиваться в государственные дела, что в конце концов привело в Спарте к настоящей гинекократии (власти женщин). «Да и какая разница, — горестно вопрошает Аристотель, — правят ли сами женщины или же начальствующие лица находятся под их властью?» В вину спартанкам ставилось то, что они вели себя дерзко и нахально и позволяли себе роскошествовать, тем самым бросая вызов строгим нормам государственной дисциплины и морали. Аристотель полагает, что именно ненормальное положение женщин в спартанском обществе привело к тому, что Спарта во второй половине IV века до нашей эры страшно обезлюдела и лишилась своей былой военной мощи.»
Самое главное, на что стоит обратить внимание – распределение общественных богатств. Аристотель наблюдал начало упадка Спарты и отмечал, что две пятых земли находятся в руках женщин. Плутарх наблюдал уже погибшую Спарту и видел завершение процессов приведших к окончательному упадку государства, которому симпатизировал. И что он пишет? “Богатства Лаконии по большей части находились в руках женщин”.
Основное богатство в то время – земля. Если земельный фонд находится в руках женщин, то откуда взять землю под лены для «дворян»-спартиатов? Чем меньше ленов, тем меньше армия. Скажите, а современные феминистки – это многодетные матери? Нет? А с чего бы это их предшественницам, «живущим для себя», стремиться к браку с воином (когда внебрачная связь с кем попало, в отличие от такого брака, не грозит разделом наследственного поместья), и вообще, к многочисленному потомству? Чтобы доходы от поместья ушли из рук? А как же статусное потребление и роскошь? Так военные потери со временем перестали восполняться, а войны не прекратились и Лаконика начала обезлюживать.
Со слов Аристотеля некогда в Спарте было 10 тысяч воинов-спартиатов, но во время страшного поражения, нанесенного под Левктрами армией фиванцев, Спарта смогла выставить на битву уже менее одной тысячи профессиональных воинов-«дворян». «Лишь спартанки рожают мужей?» Как видим.
Ю.В.Андреев считает спартанок, ведших паразитический образ жизни, истинным прообразом легендарных амазонок и отмечает, что “свобода женщины представляет собой едва ли не самое парадоксальное порождение спартанского тоталитаризма”. Никакого парадокса здесь нет, если учесть, что философы еще с античности называли женщин опорой тирании. Эту матриархальную, пусть и до предела милитаризованную тиранию, по мере того, как она приводила к вырождению мужчин-спартиатов, не без успеха били патриархальные Афины и Фивы, ее завоевала патриархальная Македония, а похоронил – патриархальный Рим. Матриархат умудрился отравить даже опередившие свое время феодальные отношения, под властью женщин Спарта пришла в полный упадок, поэтому матриархальные порядки вполне справедливо считают источником регресса и деградации общества.
Любая военно-ленная система со временем загнивает, стоит только феодальной элите получить право собственности на поместье и эмансипироваться от служения обществу. Но прежде этого она успевает дать мощный толчок внешней экспансии государства и внутреннему развитию общества. Однако, как показывает пример Спарты, матриархальные порядки стремительно разлагают зарождающийся новый экономический строй, в данном случае – феодализм и ведут к тупому и эгоистичному проеданию его ресурсов, которые могли бы стимулировать социальный прогресс. Итог – регресс и вырождение, упадок государства, подчинение патриархальным завоевателям.
Женщины Спарты ( 1). – Reception-room “I LOVE…” — LiveJournal
Легендарная история об амазонках больше всего подходит именно спартанкам. Они с юных лет проходили физическую и военную подготовку – упражнялись в беге, борьбе, метании копья и диска.
По свидетельству Плутарха, эти упражнения отличались тем, что невозможно было для остальной Греции. Женская нагота в Спарте не была постыдной. Если всюду в Греции спортивные состязания предполагали мужскую наготу, а женские состязания были запрещены, то в Спарте во время состязаний одежды не слишком прикрывали женскую наготу. Сохранившиеся изображения демонстрируют спартанских бегуний в коротких хитонах.
Спартанские бегуньи (бронзовые статуэтки)
Можно предположить, что и в остальной Греции юные девушки не носили плотных одежд до пят, но только в Спарте они могли участвовать в соревнованиях, а возможно, участвовали и в войнах, обладая для сражений необходимыми навыками. Отголосок этого находим в идеальном государстве Платона, где применяется принцип: «в отношении к охранению государства природа женщины и мужчины та же самая».
Вспомним, что амазонки в мифологии числятся союзниками Трои. Это явно не ахейские женщины. Выходит, что реликт матриархата происходит вовсе не от коренного населения, завоеванного дорийцами? От кого же? Монголоидные черты одной из бегуний нам подсказывают: это народы, оставшиеся от микенской цивилизации, в которой отразилась минойская островная культура с очевидным приоритетом женщин.
До нас дошли законы критского города Гортины (5 в до н.э.), где имущественные права женщин были заметно более широкими, чем у ионийских греков. Этот дорийский город был известен ещё Гомеру, который отмечал там храмы Аполлона, Артемиды и Зевса. Артемида на Крите явно не уступала своих прав Аполлону. Аристотель в «Политике» сообщил еще и такую подробность: дорийцы, пришедшие на остров из Лаконики, нашли на Крите сложившуюся систему законодательства, которую переняли, а затем она была заимствована Ликургом. Он отмечал, что в его время периеки Крита (аналогичные в статусе илотам Спарты) продолжали пользоваться этими законами, предположительно введёнными ещё Миносом, царём Крита до Троянской войны.
На признаки матриархата указывает такая «асимметрия» в Гортинских законах: если раб придёт к свободной женщине и женится на ней, то дети будут свободными; если свободная женщина придёт к рабу, то дети будут рабами. То есть, свободная женщина, принявшая раба, сохраняет свободу своему потомству. Раб, принявший в свой дом свободную, оставляет своих детей рабами. Кроме того, при разводе женщина получала всё своё имущество, с которым пришла к мужу, а также половину полученного дохода от этого имущества за время совместного проживания. Отметим также высокие штрафы за изнасилование или прелюбодеяние, чрезвычайно возрастающие, если дело касалось свободных граждан и их жён.
Аристотель, в полной мере привязанный к общегреческим культурным обычаям, негативно отзывался о положении спартанских женщин:
«…законодатель, желая, чтобы всё государство в его целом стало закалённым, вполне достиг своей цели по отношению к мужскому населению, но пренебрёг сделать это по отношению к женскому населению: женщины в Лакедемоне в полном смысле слова ведут своевольный образ жизни и предаются роскоши… При таком государственном строе богатство должно иметь большое значение, в особенности если мужчинами управляют женщины, что и наблюдается большей частью живущих по-военному воинственных племён. Дерзость в повседневной жизни ни в чём пользы не приносит, она нужна разве только на войне, но лакедемонские женщины и здесь принесли очень много вреда… Первоначально свободный образ жизни лакедемонских женщин, по-видимому, имел основание… Когда же Ликург, по преданию, попробовал распространить свои законы и на женщин, они стали сопротивляться, так что ему пришлось отступить».
Аристотель, бывший очевидцем упадка Спарты, возможно, наблюдал и упадок вполне обоснованного ранее спартанского обычая. Он сообщил нам, что Ликург представлял не те племена, которые защищали этот обычай, а иные – во главе с царями и мужскими божествами.
Также Аристотель зафиксировал кризис спартанского общества, связанного с систематическим сокращением числа спартиатов – большая часть мужчин погибала на войне, и их земельные наделы переходили женщинам, в основном их дочерям, если не было наследников сыновей (дочери наследницы именовались «эпиклера» – оставшаяся при клере (при земельном участке) или «патруха» – наследница отца). Ко времени Аристотеля две пятых всей спартанской земли принадлежало женщинам, что вызывало у мыслителя культурный шок и критику неравномерного распределения собственности, переходившей в Спарте по наследству не только мужчинам, но и женщинам.
В действительности этот порядок был следствием длительного действия закона, защищавшего имущественные права женщин-родоначальниц. Утрата родовой истории в Спарте была связана вовсе не только с угасанием мужской ветви рода, но и женского. Женщины предпочитали выходить замуж за мужчин своего рода. Негативный фактор возник, когда борьба за руку эпиклеры приобрела массовый характер, а самих эпиклер стало множество в силу малодетности спартанских семей, теряющих отцов и сыновей в беспрерывных войнах.
Плутарх, ставший источником для разного рода выдумок, был не чужд романтических фантазий. Они касались не только умерщвления спартанцами больных детей (эта идея появилась, вероятно, под впечатлением идеи Платона, который в своем идеальном государстве предлагал умерщвлять или абортировать детей от слишком ранних или слишком поздних браков), но об особой роли в Спарте женской наготы. Плутарх полагал, что выступление обнажённых девушек на спортивных состязаниях хоть и содержали некий эротический момент, но при этом ещё и укрепляли чувство достоинства спартанок, приучавшихся к заботе о своём теле и «благородному образу мыслей».
Вероятно, Плутарх что-то перепутал. В спартанском искусстве нет женской обнаженной натуры. Зато она широко присутствует в афинском искусстве, где обнажённые божества были обычным объектом ваятелей. Примечательно, что Артемида, имевшая у Спартанцев характер богини-праматери, не изображалась без одежды даже фривольными афинскими мастерами. Впрочем, они не позволяли себе подобного и в отношении своей праматери Афины.
Атремида
Афинские изображения обнажённой Афродиты многочисленны, как и её храмы, где бытовала храмовая проституция, а одно из приемлемых для богини прозвищ так и звучало: Афродита-Проститутка (Афродита-Порнея). Спартанцы, не принимавшие подобной распущенности, награждали Афродиту презрительными и неприличными прозвищами: Афродита-Перибасо (буквально – «гулящая» или «уличная»), Афродита-Трималитис («пронзённая насквозь»). Это подтверждает, что проституция в Спарте была делом постыдным.
В ответ на спартанское презрение к распутству вся Аттика осыпала насмешками обычай спартанских девушек не носить ничего, кроме хитона с высоким боковым разрезом, открывавшим при ходьбе бедра. Даже сложилось устойчивое выражение «одеваться на дорический манер». Считается, что за пределами Спарты хитон был только домашней одеждой.
Плутарх склонен был объяснять участие женщин в жизни спартанского общества их воспитанием, а не правовым статусом. Хотя Плутархом и замечен независимый характер женщины в спартанском браке, он прибавлял к этому эротические фантазии о том, что в Спарте, якобы, практиковался тайный брак ради сохранения у супругов «пылкой любви»; о том, что пожилые мужья не препятствовали близким отношениям молодых жён с молодыми людьми, чтобы они могли «также вспахивать эту плодородную почву и бросать в неё семена красивых детей». И тому подобное.
Заметим, что Платон в своём идеальном государстве установил приемлемый для деторождения возраст мужчины – до 55 лет. Можно представить себе, что эта цифра была обоснована неким культурным стандартом, отделяющим зрелость от старости. До 60 лет спартанец оставался военнообязанным и мог в любой момент быть призван встать в строй и отправиться воевать. Старше этого возраста в Спарте было ничтожное число людей. Поэтому фантазия Плутарха – чистая выдумка.
Такая же выдумка Плутарха отнесена к Ликургу, который, якобы, требовал, чтобы все дети были общими. Эта фантазия также навеяна мысленным экспериментом Платона в области евгеники. В реальной Спарте у любого спартиата были родители, что выстраивало чёткие наследственные отношения. Кроме того, культурный код сообщал спартанкам гордость за то, что они рождают воинов и наследников. И только если верить Плутарху, можно предположить, что Ликург хотел, чтобы граждане рожались не как попало, а «от самых честных людей». При этом, будто бы, Ликург боролся с «глупой ревностью», препятствующей этим людям «сообща заводить детей».
Тот же Плутарх в повествовании о Ликурге передаёт короткую притчу:
«Часто вспоминают, например, ответ спартанца Герада, жившего в очень давние времена, одному чужеземцу. Тот спросил, какое наказание несут у них прелюбодеи. “Чужеземец, у нас нет прелюбодеев”, — возразил Герад. “А если все-таки объявятся?” — не уступал собеседник. “Виновный даст в возмещение быка такой величины, что, вытянув шею из-за Тайгета, он напьется в Эвроте”. Чужеземец удивился и сказал: “Откуда же возьмется такой бык?” — “А откуда возьмется в Спарте прелюбодей?” — откликнулся, засмеявшись, Герад».
При возможных остатках формы группового брака, трудно представить, чтобы супружеская неверность и сексуальные отношения вне брака могли быть в Спарте освещены законом. Только в Спарте вступление в брак было обязательным и закрепленным законом. В Афинах, например, Солон не только отказался ввести такой закон, определив, что «женщина – мертвый груз на жизни мужчины», но также стал основателем первого публичного дома (550 г. до н.э.). В Афинах был широко распространен и даже поощряем гетеризм. Демосфен говорил, что уважающий себя грек должен держать при себе, помимо жены, гетеру — «для душевного комфорта». Перикл из-за связи с милетской гетерой Аспасией развелся со своей женой. Помимо Афин другим центром эллинской проституции был Коринф, где действовал богатейший храм Афродиты, широко практиковавший храмовую проституцию. Существовал даже союз храмовых проституток-«антивесталок».
Совсем другая атмосфера царила в Спарте. Ликруг, согласно Плутарху, ввел закон, по которому холостяку приходилось распевать публично позорную песню. Тех, кто медлил с браком, не допускали на гимнопедии. Подтверждает это также история с неженатым спартанским полководцем Деркилидом, которого юноша не почтил вставанием, да еще крикнул ему: «Ты не породил никого, кто потом уступит дорогу мне». Такое непочтительное поведение было встречено всеобщим одобрением.
Афины, без стеснения наполнившие город публичными домами, уличными проститутками и гетерами, не испытывали больших проблем с супружескими изменами. Фактически они были постоянными и санкционированными. Вместе с тем, измена, не связанная с проституцией, каралась достаточно сурово. Изменившей мужу женщине запрещалось посещать храмltraditionalistы и пользоваться украшениями, а при нарушении запрета она могла подвергнуться избиению. Сводники могли наказываться смертью. Плутарх приводит обычаи других городов, когда прелюбодеек публично выставляют на позорное место и снабжают позорными прозвищами.
Антиспартанские настроения, как видно из «Древних обычаев», возникли в период упадка Спарты, когда её нравы подверглись разложению. Но до того в течение пяти веков спартанцы пользовались в Элладе доброй славой. В сочинении «Древние обычаи спартанцев» указано, что даже и в период упадка «одни лишь лакедемоняне благодаря тому, что в Спарте еще теплились слабые искры Ликурговых установлении, осмелились не принимать участия в военном предприятии македонян». Имеется в виду грабительский поход Александра Македонского в Малую Азию.
Источник
Общественное дело рождения детей Новости о нравах Древней Спарты: Культура: Lenta.ru
Греческий антрополог Теодорос Пициос, профессор Афинского университета, объявил о том, что спартанцы в древности не практиковали убийства новорожденных младенцев с явными пороками развития. К такому выводу он пришел, изучая человеческие останки из ущелья близ горы Тайгет: там были найдены только скелеты взрослых мужчин.
Античные авторы писали о том, что хилых детей жители Лакедемона сбрасывали в Апофеты (Апотеты, “место отказа”), расщелину у подножия Тайгета. Однако на каком основании Пициос утверждает, что он изучил останки именно из этого места, из сообщения France Presse понять невозможно. Антрополог заметил, что, с его точки зрения, практика инфантицида (детоубийства) в Спарте известна нам по “редким, поздним и неточным” источникам. Однако, по крайней мере, один из этих источников был и остается одним из самых популярных до сих пор античных текстов. Это – “Сравнительные жизнеописания” Плутарха (I век нашей эры).
В биографии Ликурга, лаконского законодателя, Плутарх сообщает о домашних нравах раннеклассической (по нынешнем меркам) Спарты.
Считая воспитание высшею и лучшею задачей для законодателя, он [Ликург] приступил к осуществлению своих планов издалека и прежде всего обратил внимание на брак и рождение детей…
Девушки должны были для укрепления тела бегать, бороться, бросать диск, кидать копья, чтобы их будущие дети были крепки телом в самом чреве их здоровой матери, чтобы их развитие было правильно и чтобы сами матери могли разрешаться от бремени удачно и легко благодаря крепости своего тела. Он запретил им баловать себя, сидеть дома и вести изнеженный образ жизни. Они, как и мальчики, должны были являться во время торжественных процессий без платья и плясать и петь на некоторых праздниках в присутствии и на виду у молодых людей. Они имели право смеяться над кем угодно, ловко пользуясь его ошибкой, с другой стороны, прославлять в песнях тех, кто того заслуживал, и возбуждать в молодежи горячее соревнование и честолюбие… Кроме того, женщине внушался благородный образ мыслей, сознание, что и она может приобщиться к доблести и почету.
Статуэтка спартанской девушки. Фото с сайта sikyon.com
Lenta.ru
Воспитание ребенка не зависело от воли отца, – он приносил его в “лесху”, место, где сидели старшие члены филы, которые осматривали ребенка. Если он оказывался крепким и здоровым, его отдавали кормить отцу, выделив ему при этом один из девяти земельных участков, но слабых и уродливых детей кидали в “апотеты”, пропасть возле Тайгета. В их глазах жизнь новорожденного была так же бесполезна ему самому, как и государству, если он был слаб, хил телом при самом рождении, вследствие чего женщины для испытания здоровья новорожденного мыли его не в воде, а в вине, – говорят, эпилептики и вообще болезненные дети от крепкого вина погибают, здоровые же становятся от него еще более крепкими и сильными.
Кормилицы ходили за ними очень внимательно и прекрасно знали свое дело. Они не пеленали детей, давали полную свободу их членам и всему вообще телу, приучали их не есть много, не быть разборчивыми в пище, не бояться в темноте или не пугаться, оставшись одни, не капризничать и не плакать.
Все дети, которым только исполнилось семь лет, собирались вместе и делились на отряды, “агелы”. Они жили и ели вместе и приучались играть и проводить время друг с другом. Начальником “агелы” становился тот, кто оказывался понятливее других и более смелым в гимнастических упражнениях. Остальным следовало брать с него пример, исполнять его приказания и беспрекословно подвергаться от него наказанию, так что школа эта была школой послушания. Старики смотрели за играми детей и нередко нарочно доводили до драки, ссорили их, причем прекрасно узнавали характер каждого – храбр ли он и не побежит ли с поля битвы. Чтению и письму они учились, но по необходимости, остальное же их воспитание преследовало одну цель: беспрекословное послушание, выносливость и науку побеждать.
Плутарх в своем тексте ссылается на философа Платона (427-347 года до нашей эры), который тоже подробно писал о благоразумном, с его точки зрения, устройстве семьи и брака. Сам Платон не упоминает Спарту как прообраз для своей тоталитарной (опять таки, по нынешним меркам) модели общества, но большинство интерпретаторов сходятся в том, что именно Лакония послужила философу источником вдохновения. В “Государстве” Платон, убежденный сторонник идеи, что рождение детей есть дело общественное, предлагает следующее.
Лучшие мужчины должны большей частью соединяться с лучшими женщинами, а худшие, напротив, с самыми худшими и что потомство лучших мужчин и женщин следует воспитывать, а потомство худших – нет, раз наше небольшое стадо должно быть самым отборным… Надо будет установить законом какие-то празднества, на которых мы будем сводить вместе девушек и юношей, достигших брачного возраста… Определить количество браков мы предоставим правителям… Жеребьевку надо, я думаю, подстроить как-нибудь так, чтобы при каждом заключении брака человек из числа негодных винил бы во всем судьбу, а не правителей… А юношей, отличившихся на войне или как-либо иначе, надо удостаивать почестей и наград и предоставлять им более широкую возможность сходиться с женщинами, чтобы таким образом ими было зачато как можно больше младенцев.
Все рождающееся потомство сразу же поступает в распоряжение особо для этого поставленных должностных лиц, все равно мужчин или женщин, или и тех и других, – ведь занятие должностей одинаково и для женщин, и для мужчин… Взяв младенцев, родившихся от хороших родителей, эти лица отнесут их в ясли к кормилицам, живущим отдельно в какой-нибудь части города. А младенцев, родившихся от худших родителей или хотя бы от обладающих телесными недостатками, они укроют, как положено в недоступном, тайном месте…
Когда же и женщины и мужчины выйдут из возраста, назначенного для произведения потомства, я думаю, мы предоставим мужчинам свободно сходиться с кем угодно, кроме дочери, матери, дочерей дочери и старших родственниц со стороны матери; женщинам же – со всеми, кроме сыновей, отца, и их младших и старших родственников. Но хотя мы и разрешим все это, они должны особенно стараться, чтобы ни один зародыш не вышел на свет, а если уж они будут вынуждены к этому обстоятельствами и ребенок родится, пусть распорядятся с ним так, чтобы его не пришлось выращивать.
Фрагмент средневековой миниатюры. Иллюстрация с сайта ulaval.ca
Lenta.ru
О практике детоубийства в Древней Греции мы знаем также от Полибия и других авторов. Но в современной науке проблема инфантицида в древности остается крайне дискуссионной. Ученые усердно ломают копья по этому вопросу последние лет тридцать. Так, античницы-феминистки настаивают на том, что греки отказывались выращивать дочерей и оставляли их умирать (тому есть аналоги в других регионах мира, в том числе в Китае). Демографы, располагающие статистикой по естественной смертности в Средние века, уверены, что никакой необходимости в детоубийстве не было: младенцы и так умирали с пугающей частотой, и нет оснований считать, что в Древней Греции ситуация с охраной здоровья матерей и детей была принципиально лучше, чем, например, в Европе X-XVI веков. Археологи, единственные, кто обязан предъявлять материальные свидетельства своих концепций, не имеют единой позиции по проблеме инфантицида, поскольку не располагают сколько-нибудь убедительными доказательствами. Например, можно допустить, что убитых или попросту оставленных без ухода новорожденных не хоронили на общих кладбищах. Но как доказать это или обратное? Никак. Так что пока упомянутый в начале этой статьи Теодорос Пициос не опубликует свои выкладки относительно идентификации спартанских Апофет, все желающие могут продолжать считать педагогические и евгенические теории спартанцев ужасными или прекрасными: кому что нравится.
Плутарх | Биография, творчество и факты
Популярные вопросы
Почему важен Плутарх?
Чем больше всего помнят Плутарха?
Популярность Плутарха основана в первую очередь на его параллельных жизнях , биографиях греческих и римских героев в парах, выбранных из-за сходства их характера или карьеры и каждая из которых сопровождается формальным сравнением. Они были разработаны для поощрения взаимного уважения между греками и римлянами и для демонстрации моделей поведения, демонстрируя благородные поступки и характеры.
Что написал Плутарх?
Плутарх был плодовитым писателем, написавшим более 200 произведений, не все из которых пережили древность. Помимо Parallel Lives , Moralia (или Ethica ), серия из более чем 60 эссе на этические, религиозные, физические, политические и литературные темы, является его наиболее узнаваемой работой.
Что сделал Плутарх?
Плутарх занимал главную магистратуру и другие муниципальные должности в Херонеи и руководил там школой с упором на философию, особенно этику.Общественные обязанности несколько раз приводили его в Рим, где он читал лекции по философии. Он поддерживал тесные связи с Академией в Афинах и с Дельфами, где он был священником на всю жизнь.
Какой была семья Плутарха?
Плутарх был сыном Аристобула, биографа и философа. Плутарх был женат на женщине по имени Тимоксена, и у них было по крайней мере пятеро детей. В сообщении Consolatio своей жене после смерти их маленькой дочери он упоминает четырех сыновей; из них по крайней мере двое пережили детство.
Плутарх , греческий Плутарх , латинский Плутарх , (родился 46 г. н. Э., Херонея, Беотия [Греция] – умер после 119 г. н. Э.), Биограф и автор, чьи работы сильно повлияли на развитие эссе, биографии, и историческое письмо в Европе с 16 по 19 век. Среди его примерно 227 работ наиболее важными являются Bioi parallēloi ( параллельных жизней ), в которых он рассказывает о благородных деяниях и характерах греческих и римских солдат, законодателей, ораторов и государственных деятелей, а также Moralia . или Ethica , серия из более чем 60 эссе на этические, религиозные, физические, политические и литературные темы.
Жизнь
Плутарх был сыном Аристобула, биографа и философа. В 66–67 Плутарх изучал математику и философию в Афинах у философа Аммония. Позже общественные обязанности приводили его несколько раз в Рим, где он читал лекции по философии, завел много друзей и, возможно, наслаждался знакомством с императорами Траяном и Адрианом. Согласно лексикону Suda (греческий словарь, датируемый примерно 1000 г. н. Э.), Траян удостоил его высокой награды – орнаментa consularia .Хотя это может быть правдой, сообщение церковного историка IV века Евсевия о том, что Адриан назначил Плутарха наместником Греции, вероятно, является апокрифом. Дельфийская надпись показывает, что он имел римское гражданство; его номен , или фамилия, Местрий, несомненно, был заимствован у его друга Луция Местрия Флора, римского консула.
Плутарх много путешествовал, посетив центральную Грецию, Спарту, Коринф, Патры (Патры), Сарды и Александрию, но обычно он поселился в Херонеи, где занимал главную магистратуру и другие муниципальные должности и руководил школой с широкой учебной программой. в котором центральное место занимала философия, особенно этика.Он поддерживал тесные связи с Академией в Афинах (он имел афинское гражданство) и с Дельфами, где примерно с 95 лет он был священником на всю жизнь; он, возможно, завоевал интерес Траяна и поддержал возродившуюся тогда моду оракула. Размер семьи Плутарха неизвестен. В Consolatio своей жене Тимоксене после смерти их маленькой дочери он упоминает четырех сыновей; из них по крайней мере двое пережили детство, и у него могли быть другие дети.
Литературная продукция Плутарха была огромной.227 наименований в так называемом каталоге Ламприаса, списке работ Плутарха, предположительно сделанном его сыном, не все аутентичны, но и не включают в себя все, что он написал. Порядок составления не может быть определен.
Получите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту. Подпишитесь сейчасЖизни
Популярность Плутарха основана в первую очередь на его параллельных жизнях . Те, которые посвящены другу Траяна Сосию Сенециону, который упоминается в жизнях «Демосфен», «Тесей» и «Дион», были призваны поощрять взаимное уважение между греками и римлянами.Демонстрируя благородные поступки и характеры, они также должны были служить образцом поведения.
Первая пара, «Эпаминонд и Сципион», а также, возможно, вступление и официальное посвящение, утеряны. Но план Плутарха явно заключался в том, чтобы опубликовать в последовательных книгах биографии греческих и римских героев в парах, выбранных, насколько это возможно, из-за сходства их характера или карьеры, с последующим формальным сравнением. Внутренние данные свидетельствуют о том, что жизней и были составлены в более поздние годы Плутарха, но порядок их составления можно определить лишь частично; нынешний порядок – это более поздняя перестановка, основанная в основном на хронологии греческих подданных, которые занимают первые места в каждой паре.Всего выжило 22 пары (одна пара представляет собой двойную группу «Агис и Клеомен» и «Гракхи») и четыре отдельные биографии Артаксеркса II, Арата, Гальбы и Отона.
Lives демонстрируют впечатляющие знания и исследования. Цитируются многие источники, и, хотя Плутарх, вероятно, не консультировался со всеми из первых рук, его исследования были явно обширными, и компиляция, должно быть, заняла много лет. В «Римском жизнях » ему мешало несовершенное знание латыни, которую он выучил в конце жизни, поскольку, как он объясняет в «Демосфене», политические задачи и преподавание философии полностью занимали его во время его пребывания в Риме и Италия.Форма жизней представляет собой новое достижение, не связанное тесно ни с предыдущей биографией, ни с эллинистической историей. Общая схема заключалась в том, чтобы дать рождение, юность и характер, достижения и обстоятельства смерти, перемежаясь с частыми этическими размышлениями, но детали варьировались как в зависимости от предмета, так и из доступных источников, в том числе рассказчиков анекдотов и авторов мемуаров, а также историки. Плутарх никогда не утверждал, что пишет историю, которую он отличал от биографии.Его целью было доставить удовольствие и назидать читателя, и он не скрывал своих симпатий, которые особенно проявлялись в его горячем восхищении словами и поступками спартанских королей и генералов. Его яростные и несправедливые нападения на Геродота, греческого историка V века до н.э., вероятно, были вызваны его чувством, что Геродот сделал Афинам больше, а Беотию – меньше, чем справедливо.
Что Плутарх писал о спартанском образовании?
Немного о Плутархе и Спарте, прежде чем мы перейдем к тому, что он сказал о спартанских образовательных практиках.
Даже в наши дни слово «спартанец» вызывает в воображении чувство минимализма, отсутствия роскоши, ведущей к дисциплине и успеху, и культуры жестокой борьбы. Это восхищение, которое мы испытываем к Спарте, существовало в древнем мире в огромных количествах – настолько, что часто историки писали о Спарте не такой, какой она была, а такой, какой они думали, что она должна быть. Так много написанной спартанской истории написано с идеализированной точки зрения.
Также следует помнить, что историки часто не писали свой собственный материал, а вместо этого использовали работы более ранних историков, у которых были свои точки зрения и предубеждения.
Что подводит нас к Плутарху. Он писал о цивилизации, которой не существовало сотни лет, и по некоторым событиям, о которых он писал, тысяча лет отделяла его от тех событий. Плутарх был также, учитывая уклон его писаний, тем, кто боготворил спартанцев и их образ жизни.
Так что, действительно ли то, что Плутарх, действительно произошло или соответствует спартанскому мышлению, иногда вызывает сомнения. Учитывая это, нет никаких сомнений в том, что в Спарте была уникальная милитаризованная культура, которая способствовала развитию гордости, физической формы и храбрости и подняла равенство полов в большей степени, чем любая другая культура раньше.
Вот кое-что из того, что Плутарх писал о спартанском образовании:
«Они научились читать и писать из чисто практических соображений; но все другие формы образования, которые они запретили в стране, книги и трактаты были включены в это в такой же степени, как и мужчины. Все их образование было направлено на быстрое подчинение авторитету, стойкость в невзгодах и победа или смерть в битве ».
“Им не разрешалось выезжать за границу, чтобы они не имели никакого отношения к чужим путям и недисциплинированному образу жизни.”
«Они напоили илотов и продемонстрировали их молодежи как средство от чрезмерного пьянства».
«Кефисофонта, который утверждал, что он может говорить целый день на любую тему, они изгнали из страны, сказав, что хороший оратор должен поддерживать свое выступление в соответствии с обсуждаемой темой».
http://penelope.uchicago.edu/Thayer/E/Roman/Texts/Plutarch/Moralia/Instituta_Laconica*.html
https: // en.Википедия. журнал.
Враги Спарты, столкнувшись с устрашающими спартанскими силами, увидели бы стену щитов, ощетинившуюся копьями, неумолимо обрушивающуюся на них – не под удар барабанов, а, как объясняет греческий историк Фукидид, «под музыку многих». ute-Players, постоянное учреждение в их армии, не имеющее ничего общего с религией, но предназначенное для того, чтобы они продвигались равномерно, шагая во времени, не нарушая их порядка.”
Небольшие остатки древнего города Спарта, столицы региона Лакония, расположенного на полуострове Пелопоннес в современной Греции, но влияние его уникальной культуры невозможно игнорировать. В отличие от северных Афин, Спарта была известна своей строгостью – ее «спартанский» характер – был и остается пресловутым. Государство, управляемое негибким военным режимом, люди которого существовали почти исключительно для службы армии, спартанцы славились своим профессионализмом, огромной физической и психологической стойкостью и абсолютной преданностью защите своей земли.Никакие великие философы никогда не возникли бы из спартанской культуры так, как они возникли в Афинах.
Даже в самые могущественные времена спартанцы не доверяли величественным памятникам. Представленный здесь театр Спарты был построен римлянами в 30 г. до н. Э. Это место было построено недалеко от древнего святилища Афины Халкиоикос, покровительницы Спарты.
Фотография DEA / Age FotostockПожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.
Афины и Спарта
Основан примерно в IX веке до нашей эры.К., короли Спарты руководили обществом, мало интересовавшимся интеллектуальными и художественными занятиями, кроме патриотической поэзии. Религия действительно играла центральную роль в этом военном обществе. Эффективная военная машина почти во всех остальных отношениях, война была немыслима только во время торжеств, посвященных Аполлону Карнею. Они отмечались каждое лето, иногда в полный сезон кампании, и прерывать их считалось нечестивым.
Афинские взгляды на Спарту колебались между восхищением и страхом, в зависимости от того, были ли их воинственные соседи союзниками или врагами.Без участия спартанцев в войне против Персии в начале V века до н. Э. – особенно их героической позиции в решающей битве при Фермопилах в 480 году – персы вполне могли завоевать Грецию. Однако позже в том же веке Афины оказались в состоянии войны со своим яростным бывшим союзником, и это предприятие сильно истощило их энергию и ресурсы. Даже когда Афины переживали золотой век, конфликт со Спартой в значительной степени привел к их политическому упадку.
Пелопоннесская война, в которой Афины сражались со Спартой, началась в 431 г. до н. Э.C. Вначале афинский государственный деятель Перикл приказал всем жителям региона Аттики укрыться в крепких стенах столицы. Несмотря на ворчание некоторых людей, что это равносильно трусости, многие афиняне понимали прагматизм Перикла. Афины были сильны на море, но спартанцы были непобедимы на суше. Перикл знал, что столкновение с врагом будет означать верное поражение. Полная преданность Спарты военному величию и дисциплине принесла им устрашающую репутацию и уважение врагов.
Какими бы благочестивыми они ни были воинственны, спартанцы усердно преподносили часть своей военной добычи в качестве подношения в Святилище Аполлона в Дельфах. На изображении изображен Толос в Святилище Афины в Дельфах.
Фотография Тома Маки, Fototeca 9×12Пожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.
Мальчики – мужчинам
С самого рождения спартанские мальчики были подготовлены как физически, так и морально к их будущей неизбежной боевой службе. Большинство мальчиков жили со своими семьями до семи лет, после чего их доставляли в agoge – частично военную академию, частично в учебный лагерь – для обучения в качестве солдат.Семейные узы ослабли, и молодые призывники фактически стали принадлежать государству. Римский историк I века Плутарх подробно описывает режим, которому подвергались молодые спартанцы:
[T] обучение наследников было рассчитано на то, чтобы заставить их хорошо подчиняться приказам, переносить лишения и побеждать в битвах … Когда им было 12 лет. , у них больше не было туник, они получали один плащ в год, имели твердую плоть и мало знали о банях. Они спали вместе … на ложах, которые собрали для себя, отламывая руками – без ножей – верхушки тростника, росшего вдоль реки Еврот.
Когда надвигалась война, Герусия, совет старейшин, решил, когда брать из этого бункера молодых бойцов. Их предложение затем должно было быть одобрено спартанским собранием. Затем вызывались спартанские мужчины в возрасте от 20 до 60 лет, начиная с самых опытных. Каждый год эфоры, или магистраты, выбирали 300 лучших гоплитов в Спарте, чтобы стать hippeis – элитными солдатами, составлявшими частную гвардию короля.
Бронзовая стена: сила спартанских щитов
Пожалуйста, соблюдайте авторские права.Несанкционированное использование запрещено.
Некоторые гоплитовые щиты, подобные приведенному выше, были разработаны с отверстиями, через которые можно было воткнуть копья. Археологический музей Оливериано, Пезаро, Италия
Фотография Скала, ФлоренцияИзвестный как гоплон – от которого происходит имя его носителя, гоплит – щит вместе с копьем был самым важным оружием спартанский воин. Каждый щит был круглым и выпуклым, весил более 15 фунтов и имел диаметр три фута.Щиты были специально сделаны из слоев дерева, которые были закруглены и склеены. Снаружи был покрыт тонким слоем бронзы, поверхность которой, блестящая на солнце и повторяющаяся по всему строю, представляла для врага устрашающее зрелище. Спартанские гоплиты организовались в плотную фалангу, которая затем безжалостно продвигалась вперед за этой бронзовой стеной.
Марш на войну
Для начала военной кампании было много причин.Например, Спарта могла столкнуться с реальной угрозой, что побудило ее принять участие в битве при Платеях в 479 г. до н.э., которая фактически положила конец всем попыткам персов вторгнуться на греческие земли. В других случаях Спарта вступала в споры со своими соперничающими греческими городами-государствами, особенно с Афинами и Фивами. Восстания рабов нужно было подавить в зародыше – илоты, покоренные народы, порабощенные спартанцами, должны были регулярно подавляться.
Столкнувшись с чужеземным врагом, спартанский царь сначала приносил жертву Зевсу Агетору, чтобы узнать, одобряют ли боги эту кампанию.Если бы это было замечено, официальный носитель огня, пирфор , брал священный огонь с жертвенника и нес его с собой на протяжении всего марша, чтобы обеспечить божественную защиту. В качестве бонуса он также обеспечил экспедицию постоянным источником огня. Мясо козлов и овец, принесенных в жертву Зевсу, затем использовалось в пищу для солдат.
Подчиненные, но не порабощенные Спартой, горные жилища Скиритаи изображены на этом памятнике VI в. До н. Э.C. ваза в виде лучников. Они сражались бок о бок с гоплитами как элитные наемники. Государственные музеи Берлина
Фотография BPK / Scala, ФлоренцияПожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.
Во время марша Скиритаи, горные наемники к северу от Спарты, и Голгофа были размещены впереди. Они несли легкое вооружение и сформировали устрашающие силы обороны и разведки перед колонной. Затем двое длинных шеренг гоплитов встали по бокам от грузовых мулов; рабы-носильщики-илоты; и мирные жители – врачи, ремесленники, кузнецы, плотники и кожевники, несущие все предметы, которые могут понадобиться компании.
Спартанец в коринфском шлеме, закутанный в плащ. Художественный музей Уодсворта Атенеум, Хартфорд, Коннектикут
Фотография Бриджмана / ACПожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.
Каждый солдат будет носить с собой провизию на 20 дней. Он состоял из ржаного хлеба, сыра и соленого мяса, которое в духе спартанского эгалитаризма распространялось как среди солдат, так и среди офицеров. Большинство походов проводилось поздней весной, когда воды было мало, поэтому приходилось брать питьевую воду.
Каждый спартанский солдат носил свое собственное оружие, в то время как раб-илот отвечал за все свое имущество. Ночью у солдат были только накидки, чтобы защитить их от холода. Они не спали в палатках, а лежали на земле или в простых укрытиях.
Канун битвы
После того, как армия подошла к границе спартанского региона, царь принес новую жертву, на этот раз посвященную Зевсу и Афине. Достигнув поля битвы, спартанцы разбили лагерь в наиболее подходящем месте – по возможности рядом с источником воды.Сам лагерь был построен в форме квадрата с животными, припасами и рабами посередине. Элитные Скиритаи и кавалерия постоянно патрулировали возвышенности для наблюдения. Иногда охранника больше беспокоили рабы-илоты, пытающиеся бежать из лагеря, чем нападение вражеской армии.
Упакованный в фалангу, гоплит использовал свой щит для защиты своей левой стороны, как это видно на этом снимке VI века до нашей эры. бронзовая фигура. Государственные музеи Берлина
Фотография BPK / Scala, ФлоренцияПожалуйста, соблюдайте авторские права.Несанкционированное использование запрещено.
Спартанские солдаты в походе придерживались строгого графика. Принеся соответствующее утреннее жертвоприношение, король отдал приказ своим офицерам. Перед завтраком будут физические упражнения, осмотр, смена караула, а затем военное обучение. Историк Плутарх отмечает, что, как это ни парадоксально, война для спартанцев воспринималась почти как праздник: «Их физические упражнения тоже были менее строгими во время кампаний, и [им] был разрешен менее жесткий режим.Они были единственными людьми в мире, для которых война давала передышку в подготовке к войне ».
Днем солдаты соревновались в спортивных упражнениях, в которых полемарх (высокопоставленный военачальник) выступал в качестве судьи и вручал приз победителю, обычно это мясо на обед. В конце дня солдаты пели гимны и стихи VII века до нашей эры. поэт Тиртей, чье творчество превозносило спартанский патриотизм.
The Hoplite
Пожалуйста, соблюдайте авторские права.Несанкционированное использование запрещено.
Одежда гоплитов для битвы. Афинская чашка начала V века до нашей эры. Венский музей, Австрия
Фотография Питера Коннолли, альбомОдетые для битвы спартанцы и афиняне были похожи друг на друга. На этой расписной афинской чаше (вверху) показаны черты характера, которые были проявлены всеми такими группами в грекоязычном мире в 400-х годах до нашей эры. В предыдущие века греческие воины носили очень толстые, тяжелые доспехи, от большей части которых к классическому периоду в значительной степени отказались.Для тех, кто сражался по обе стороны в Пелопоннесской войне, доспехи должны были состоять из: (1) наголенников на ногах; (2) нагрудник; и (3) шлем. К этому периоду сплошные бронзовые броневые пластины были заменены кусками, сделанными из слоев льняной ткани, склеенных вместе, усиленных погружением в уксус и соль и усиленных слоями бронзы. Помимо защиты, (4) щит использовался для нанесения ударов и барж. У каждого солдата было длинное копье и (5) короткий железный меч. Несмотря на единообразие одежды гоплитов, спартанский воин носил характерный алый плащ, защищающий его от холода, хотя перед боем его всегда снимали.
На рассвете в утро битвы, иногда в пределах видимости врага, спартанские гоплиты полировали свои покрытые бронзой щиты, готовили оружие и тщательно укладывали свои длинные волосы, как часть символически заряженного ритуала. Когда битва была неизбежна, молодого козла приносили в жертву Артемиде Агротере, богине охоты. Мудрецы исследовали внутренности под бдительным оком царя, который отдавал приказ атаковать, только если мог рассчитывать на божественное одобрение.
Когда звучала труба, все спартанские гоплиты пели гимн или военную песню под названием «Песнь Кастора», названную в честь почитаемого спартанского героя. Пение сопровождалось флейтистами, игравшими со своих позиций в строю. Спартанская фаланга, плотный военный строй, обычно состоящий из восьми человек, начинала наступление с поднятыми копьями в такт музыке. Одним из критериев репутации спартанцев как храбрых и смелых людей был темп, с которым они действовали: их армия приближалась к линиям врага медленнее, чем их соперники, всегда следуя устойчивому ритму, задаваемому флейтами.
Rise to Combat
Боевые методы Спарты были аналогичны тем, которые применялись в других частях грекоязычного мира. Воины гоплитов сформировали фаланги, которые продвигались в ногу. Передний ряд представлял собой барьер из соединенных вместе щитов, из которых торчала длинная линия копий.
Единство внутри фаланги было решающим, и спартанские фаланги имели устрашающую репутацию держателей своих построек. Во время Пелопоннесской войны и спартанская, и афинская стороны использовали дополнительный класс солдат – пельтасты.Это подразделение легкой пехоты дополнило хорошо вооруженных – и часто громоздких – гоплитов. Но главной силой спартанцев оставалась фаланга. Командиры противника справедливо опасались колоссального ущерба, который могла нанести эта дисциплинированная масса.
The Phalanx
Пожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.
Греческая фаланга из вазы Киджи в про-коринфском стиле. Седьмой век до нашей эры. Национальный этрусский музей, Рим
Фотография из Художественного архиваФаланга была сформирована из компактных колонн гоплитов, которые поддерживали формацию на точной требуемой ширине и глубине.Одним из ключей к победе было владение большим и мощным блоком бойцов, чем у врага. Спартанский строй обычно составлял минимум восемь строчек в глубину. (1) У каждого солдата было свое собственное копье, которое он держал перед собой, параллельно с копьем своих товарищей-воинов. Целью тех, кто находился в первом ряду, было повредить руки, горло или глаза своих противников. (2) Линии фронта использовали свои щиты, чтобы прорваться к линии врага и попытаться прорвать ее. Если и случался прорыв, то для врагов спартанцев это почти всегда означало начало конца.
Когда столкнулись первые линии, все солдаты продвигались вперед своими щитами. Все гоплиты сильно прижимались к спине человека впереди, в то время как те, кто в первых трех или четырех рядах, метали свои копья.
Целью фаланги было разбить линию врага. Пока брешь не была сделана, в плотно упакованных спартанских линиях было мало потерь, и солдаты позади могли немедленно закрыть бреши, оставленные любыми людьми, которые все же упали. Если фаланга когда-либо разваливалась, солдаты оставались уязвимыми, испытывая искушение отказаться от своих щитов и бежать.Для спартанцев такой исход был слишком постыдным, чтобы думать о нем. Рипсаспиа, «отбрасывание щита в битве» фактически означало дезертирство.
Не оставляя ни памятников, ни эпосов, непреходящее наследие Спарты представляет собой военный идеал, воплощенный в Леониде, герое Фермопил, увековеченном здесь в статуе в современном городе Спарта в Греции.
Фотография Zoonar / N. Сорокин / Возраст ФотостокПожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.
Победа Спарте
Несмотря на пугающую репутацию, спартанская армия была очень сдержанной, когда победила врага. По словам Фукидида, спартанцы «долго и упорно сражались до разгрома своего врага, но этого добились, преследуя их только в течение короткого времени и недалеко».
Эта практика была, в сущности, прагматичной: обеспечив военный объект, было мало смысла подвергать спартанские силы без необходимости дальнейшей опасности, особенно если у врага были люди верхом на лошадях.Вместо этого король приказывал трубачам издать звук отступления, и армия начинала возвращать мертвых. Когда побежденные враги хотели забрать тела своих павших, они посылали представителя для переговоров о передаче с королем Спарты.
Тела павших спартанцев были перенесены на собственных щитах на место рядом с полем битвы для захоронения. Они будут удостоены мемориала с выгравированной эпитафией, например, написанной для спартанцев, погибших, защищая Фермопилы от персов: «О Незнакомец, скажи спартанцам, что мы остаемся здесь, подчиняясь их приказам.”
Growing Up Spartan
Пожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.
Войска царя Архидама III потерпели поражение от фив при Левктре в 371 г. до н. Э. С этого момента репутация непобедимой Спарты рухнула.
Фотография BPK / Scala, Флоренция С семи лет, , спартанский мальчик был отправлен в военную академию, известную как agoge, , где он будет помещен под
надзор учителя и инструктора, payonomos. Оттуда он будет зачислен в спартанскую армию. С 20 до 29 лет он был частью гебонтов, возрастной группы, которую спартанское общество считало еще не вполне взрослой, поскольку браки поощрялись только после 30 лет. Теоретически все спартанские мужчины были обязаны служить в армии до достижения им. статус старейшины, или геронов, в возрасте 60 лет, но многие продолжали служить на поле боя. Один из поздних царей Спарты, Архидам III (вверху) пал в битве в 338 г. до н. Э.когда считалось, что ему было около 62 лет.
В соответствии с освященной веками спартанской традицией, на месте битвы часто устанавливались другие указатели. Одним из самых распространенных был ствол дерева, одетый в шлем, доспехи и оружие побежденных. Если битва была особенно значительной, можно было построить каменный памятник, например, статую льва в честь спартанского вождя Леонида, которая была установлена на поле битвы при Фермопилах.
Когда ритуалы закончились, армия начала свое триумфальное возвращение в Спарту.Для тех, кто не вернулся, горе их семьи из-за их потери было спасено данью общества, которое превозносило павших как героев. Худшая участь для любого спартанца – трусость на поле боя.
На протяжении всей истории матери плакали, видя своих сыновей, отправляющихся на войну; Однако спартанские женщины разработали другой ритуал, направленный на предотвращение позора, который постигнет их, если их сын будет колебаться при исполнении служебного долга. Плутарх пишет, что спартанские матери вручили щит своим сыновьям с увещеванием: Либо с этим, либо с этим – либо возвращайтесь со щитом, победив; или вернуться, лежа на нем мертвым.
Антонио Пенадес, плодовитый писатель о Спарте и Афинах, преподает историю Греции в Музее Либера в Валенсии, Испания.
Создание Плутархом спартанской матери
Эта статья реализована в рамках проекта «Восточное Средиземноморье с 4-го века до нашей эры до поздней античности», реализуемого в рамках Международного Ph.D. Программа проектов Фонда польской науки, софинансируемая Европейским Союзом, Фондом регионального развития в рамках Меры 1.2 Усиление человеческого потенциала в секторе науки Операционной программы «Инновационная экономика».
[1] Бек, Марк. 2002. « Плутарх Траяну: Посвящение и собрание Апофтегматы ». В Штадтере, Филип А. – Ван дер Стокт, Люк [ред.]. Мудрец и Император. Плутарх, греческая интеллигенция и римская власть во времена Траяна (98–117 гг. Н. Э.), Lueven: Lueven University Press, 163–173.
[2] Брэдфорд, Альфред С. 1986. “ Gynaikokratoumenoi: Правили ли спартанские женщины спартанскими мужчинами? ” Ancient World, 14, 13–16.
[3] Картледж, Пол. 2001. « спартанских жен: освобождение или лицензия? » в Картледж, Пол. Спартанские размышления. Лондон: Дакворт, 106–126.
[4] Де Блуа, Лукас. 2005. “ Ликург Плутарха: Платоническая биография “. В Фёссинге, Конрад [Ред.]. Biographie und Prosopographie. Internationales Kolloquium zum 65. Geburtstag von Anthony R. Birley. Штутгарт: Франц Штайнер Верлаг, 91‒102.
[5] Спрос, Нэнси. 1994. Рождение, смерть и материнство в классической Греции .Балтимор: Издательство Университета Джона Хопкинса.
[6] Деттенхофер, Мария Х. 1993. “ Die Frauen von Sparta. Gesellschaftliche Position und politische Relevanz .” Клио, 75, 61–75.
[7] Диллон, Мэтью. 2007. « Были ли спартанки, умершие при родах, удостоены надгробных надписей? Читать ἱερῶν или λεχοῦς у Плутарха Ликургоса 27.3 ». Гермес: Zeitschrift fur klassische Philologie, 135, 149–156.
[8] Дафф, Тимоти Э. 1999. Жизни Плутарха.Изучение добродетели и порока . Оксфорд: Издательство Оксфордского университета.
[9] Фантам, Элейн. 1995. « спартанок: женщины в обществе воинов, ». В Fantham, Элейн и др. Женщины в классическом мире: изображение и текст. Нью-Йорк: Oxford University Press, 56–67.
[10] Фигейра, Томас Дж. 2010. « Гинекократия: как женщины контролируют мужское поведение в архаической и классической Спарте, ». В Пауэлле, Антон – Ходкинсон, Стивен [ред.]. Спарта: политическое тело. Суонси: Классическая пресса Уэльса, 265–296.
[11] Френч, Валери. 1997. « Спартанская семья и спартанский упадок: изменения в методах воспитания детей и отказ от реформ ». В Гамильтоне, Чарльз Д. – Кренц, Питер [ред.]. Полис и Полемос: Очерки политики, войны и истории в Древней Греции в честь Дональда Кагана. Клермонт: Regina Books, 241–274.
[12] Ходкинсон, Стивен. 2000. Собственность и богатство в классической Спарте . Суонси: Классическая пресса Уэльса.
[13] Кулеша, Рышард.2013. « Спартанская семья ». Эос, 207–221.
[14] Кулеша, Рышард. 2014. « Женщины Спарты ». [готовится к печати].
[15] Кунстлер, Бартон Л. 1987. « Семейная динамика и женская власть в Древней Спарте, ». Гелиос, 13, 31–48.
[16] Ле Корсу, Франция. 1981. Plutarque et les femmes dans Vies Paralleles . Париж: Les Belles Lettres.
[17] Миллендер, Элен. 2009. “ Спартанская диархия: сравнительная перспектива .”В Ходкинсоне, Стивен – Пауэлл, Антон [ред.]. Спарта: сравнительные подходы и классическая перспектива. Суонси: классическая пресса Уэльса.
[18] Мосе, Клод. 1991. « женщин в спартанских революциях третьего века до нашей эры ». В Померое, Сара Б. [Ред.]. Женская история и древняя история. Чапел-Хилл и Лондон: Издательство Университета Северной Каролины, 138–153.
[19] Оллье, Франсуа. 1933. Le mirage spartiate: étude sur l’idéalisation de Sparte dans l’antiquité grecque de l’origine jusqu’aux cyniques .Париж: Э. де Боккар.
[20] Оллье, Франсуа. 1943. Le mirage spartiate: étude sur l’idéalisation de Sparte dans l’antiquité grecque du début de l’école cynique jusqu’à la fin de la cite . Париж: Les Belles Lettres.
[21] Пеллинг, Кристофер. 2002. “ The Apophthegmata Regum et Imperatorum и Римская жизнь Плутарха “. В Пеллинге, Кристофер [Ред.]. Плутарх и история. Восемнадцать этюдов. Лондон: Классическая пресса Уэльса и Дакворта, 65–89.
[22] Помрой, Сара Б. 2002. Спартанские женщины . Оксфорд: Издательство Оксфордского университета.
[23] Пауэлл, Антон. 2004. « Спарта:« Современная женщина представляет »» (рецензия на Pomeroy, S. B. 2002. Spartan Women). The Classical Review, 54, 456–467.
[24] Редфилд, Джеймс. 1978. “ Женщины Спарты “. Классический журнал, 73, 146–161.
[25] Ромеро Гонсалес, Дамарис. 2008. “ El prototype de mujer espartana en Plutarco .”В Николаидисе, Анастасиос Г. [Ред.]. Единство работы Плутарха: темы” морали “в” жизнях “, особенности” жизней “в” морали “. Берлин – Нью-Йорк: Walter de Gruyter, 679 №688.
[26] Schneeweiss, Gerhart. 1979. “История и философия у Плутарха. Наблюдения за Ликургом Плутарха”. В Bowersock, Glen W. – Burkert, Walter – Putman, M.C.J. [Eds.]. Арктурос. Эллинистические исследования, представленные B.M.W. Нокс. Берлин – Нью-Йорк: Вальтер де Грюйтер, 91‒102.
[27] Стадтер, Филип А.2008. « Заметки и анекдоты: наблюдения за межжанровыми апофтегматами ». В Николаидис, Анастасиос Г. [Ред.]. Единство работы Плутарха: темы «морали» в «жизнях», особенности «жизней» в «морали». Берлин – Нью-Йорк: Вальтер де Грюйтер, 53‒66.
[28] Томмен, Лукас. 1999. “ Spartanische Frauen “. Museum Helveticum, 56, 129‒149.
[29] Тигерстедт, Эжен Н. 1974. Легенда о Спарте в классической античности, I . Стокгольм – Гетеборг – Упсала: Альмквист и Викселл.
[30] Тигерстедт, Эжен Н. 1974. Легенда о Спарте в классической античности, II . Стокгольм – Гетеборг – Упсала: Альмквист и Викселл.
[31] ван дер Сток, Люк. 2004. “ Плутарх в Плутархе: Проблема Гипомнемы “. В Галло, Итало [Ред.]. La Biblioteca di Plutarco. Atti del IX Convegno plutarcheo, Павия, 13–15 января 2002 г. Неаполь: М. Д’Аурия, 331–340.
[32] Уордман, Алан. 1974. Жизни Плутарха . Лондон: элек.
[33] Задорожный, Алексей В. 2012. « Мимесис и (plu) прошлое в жизнях Плутарха ». В Гретлейн, Йонас-Кребс, Кристофер Б. [Ред.]. Время и повествование в античной историографии. «Плюпаст» от Геродота до Аппиана. Кембридж: Издательство Кембриджского университета.
[34] Цвейг, Белла. 1993. “ Единственные женщины, которые рожают мужчин: гиноцентрический, межкультурный взгляд на женщин в древней Спарте “. В ДеФорест, Мэри [Ред.]. Женская сила, мужская игра. Очерки классической древности в честь радости К.Король. Воконда: Издательство Bolchazy-Carducci, 32–53.
Ликург Спартанский: Жизнь и законы
История
То, что известно о Ликурге в истории, взято в основном из книги Плутарха «Жизнь Ликурга ». Это собрание многих мыслей Плутарха, а не реальная биография. Историки не могут быть уверены, был ли Ликург реальной исторической фигурой или нет. Однако он упоминается в литературных произведениях таких древних философов, как Платон.Считается, что если бы Ликург жил, то это было бы в период c. 820-730 гг. До н. Э.
Ликург очень уважал справедливость. Он был младшим сыном царя Спарты. Его отец, король и старший брат погибли в битве. Старший брат оставил после себя беременную жену. Жена предложила выйти замуж за Ликурга и убить ребенка, который стал бы следующим королем, если бы это был мальчик, чтобы жена и Ликург могли сохранить власть. Ликург солгал ей и сделал вид, что согласен. Когда ребенок родился, Ликург не приказал его убивать.Вместо этого он назвал мальчика Харилаусом и представил его жителям Спарты как их будущего царя. Он был назначен опекуном своего племянника Харилая.
Когда Харилай был ребенком, некоторые из ревнивых родственников ребенка, в том числе собственная мать мальчика, обвинили Ликурга в планировании убийства Харилая. Чтобы снять с себя всякую вину в случае причинения вреда ребенку, Ликург решил жить на Крите, пока Харилай не достигнет совершеннолетия и не родит сына. Ликург отказался от своей власти и покинул Спарту.
На Крите Ликург изучал цивилизацию, Гомера и различные формы правления в надежде узнать новые вещи, которые сделают Спарту сильнее. Он побывал во многих местах, собирая обрывки знаний по пути, одним из примеров которых является разделенное военное и обычное население, чему он научился от египтян.
В конце концов, спартанцы написали Ликургу и попросили его вернуться. Однако прежде, чем Ликург вернулся, он посетил оракул в Дельфах, чтобы попросить совета.Оракул в Дельфах был очень важен в раннем греческом мире и был местом поклонения Аполлону. Оракул сказал Ликургу, что государство, которое следует его законам, станет знаменитым. Ликург организовал сторонников, чтобы внести изменения в Спарту.
Реформы Ликурга
Одной из важных реформ, проведенных Ликургом, было создание Герусии . Он состоял из двадцати восьми человек, которые решали, когда вопрос выносится на всеобщее голосование с гражданами.
Дополнительно была создана конституция. Эта конституция стала известна как Великая Ретра. Великая Ретра была устной конституцией, а не записанной, что было запрещено Ликургом на основании Дельфийского оракула.
Ликург, как известно, создал syssita . Эта практика требует, чтобы все спартанские мужчины старше семи лет обедали вместе в одном большом зале. Каждая syssitia , или группа людей, которые ели друг с другом, состояла примерно из пятнадцати человек.Каждый человек ежемесячно вносил бушель муки, восемь галлонов вина, пять фунтов сыра и два с половиной фунта инжира, а также небольшую сумму денег на покупку рыбы. Если член приносил жертву богам или охотился, в каждом случае он должен был послать часть, чтобы поделиться со своей syssitia . Это будут единственные два случая, когда мужчина сможет есть дома, а не со своей syssitia . Спартанские женщины проводили большую часть своего времени, за едой и прочим, друг с другом.
Ликург перераспределил землю между каждым гражданином так, чтобы каждый гражданин имел равную долю. Он также создал новую валюту и забрал все золото и серебро. Эти деньги, имея очень небольшую ценность, уменьшили зависимость Спарты от денег и внешней торговли.
Одним из наиболее важных изменений, внесенных Ликургом, стала разработка модели agoge . agoge – это программа строгого обучения и военной подготовки, необходимая для всех спартанских мужчин.В возрасте семи лет мальчиков забрали из семей и поместили в эту военную среду.
Смерть
Легенда гласит, что после проведения реформ Ликург планировал отправиться к оракулу в Дельфах, чтобы принести жертву Аполлону. Перед отъездом он заставил людей дать клятву соблюдать его законы до его возвращения. Люди так и сделали, и Ликург отправился в Дельфы. Как только оракул подтвердил, что его законы хороши и что спартанский народ будет знаменит, он заморил себя голодом вместо того, чтобы вернуться домой, чтобы спартанцы должны были следовать его законам до скончания веков.
Воспоминание
Ликург изображен как один из двадцати трех великих законодателей на стене в зале Палаты представителей США.
Краткий обзор урока
Хотя существуют споры о существовании Ликурга из Спарты, он легендарен в том смысле, что он создал законы Спарты, которым следовали массы. Среди достижений Ликурга были создание совета мужчин, которые решали, когда вопрос выносится на всенародное голосование с гражданами, устная конституция под названием Великая Ретра и образовательная / военная программа для спартанских мальчиков.
Результаты обучения
В зависимости от ваших воспоминаний об уроке, приведенном выше, позвоните:
- Расскажите о жизни Ликурга из Спарты
- Выделите достижения Ликурга в отношении реформации Спарты
- Объясните, каким образом смерть Ликурга укрепила его наследие
Древнее спартанское государственное образование
Согласно «Лакедемонскому государству» и «Элленике» Ксенофонта и «Ликургу» Плутарха в Спарте, ребенок, которого считали достойным воспитания, передавался их матери на попечение до 7 лет.В течение дня, однако, ребенок сопровождал отца в syssitia («обеденные клубы»), чтобы они сидели на полу и постигали спартанские обычаи с помощью осмоса. Ликург ввел практику назначения государственного служащего, пайдономоса , для помещения детей в школу, надзора и наказания. Дети ходили босиком, чтобы побудить их быстро двигаться, и их поощряли учиться противостоять стихиям, имея только одну одежду. Детей никогда не насытили едой и не накормили изысканными блюдами.
Школа 7-летних мальчиков
В возрасте 7 лет пайдономо организовали мальчиков в группы по 60 человек в каждой, получившие название ilae . Это были группы сверстников одного возраста. Большую часть времени они проводили в этой компании. ilae находились под наблюдением iren ( iren ) в возрасте около 20 лет, в доме которого ели ilae . Если мальчики хотели больше еды, они отправлялись на охоту или в набеги.
Лакедемонские дети так серьезно относились к своему воровству, что юноша, украв молодого лиса и спрятав его под пальто, позволил ему вырвать себе внутренности зубами и когтями и умер на том месте, а не пусть это будет видно.
(Плутарх, «Жизнь Ликурга»)
После обеда мальчики пели песни о войне, истории и морали или eiren проверяли их, тренируя их память, логику и способность говорить лаконично. Неизвестно, научились ли они читать.
Ирен, или младший начальник, обычно оставался с ними немного после ужина, и одному из них он велел спеть песню, другому он задавал вопрос, на который требовался обдуманный и осознанный ответ; например, кто был шафером в городе? Что он думал о таком поступке такого человека? Они использовали их таким образом рано, чтобы вынести правильное суждение о людях и вещах и узнать о способностях или недостатках своих соотечественников.Если у них не было готового ответа на вопрос, кто был хорошим, а кто с плохой репутацией гражданин, на них смотрели как на тупых и беспечных людей, у которых было мало или совсем не было чувства добродетели и чести; кроме того, они должны были дать вескую причину того, что они сказали, причем краткими и исчерпывающими словами; тот, кто не справился с этим или не отвечал цели, получил от своего хозяина большой палец. Иногда ирен делали это в присутствии стариков и магистратов, чтобы увидеть, справедливо ли и в должной мере он их наказал; и когда он поступал неправильно, они не упрекали его перед мальчиками, но когда они уходили, его призывали к ответу и исправляли, если он впадал в крайность снисходительности или строгости.
(Плутарх, «Жизнь Ликурга»)
Приемные сыновья в посещаемости
Не только школы для сыновей Спартиата, но и приемных сыновей. Ксенофонт, например, отправил двух своих сыновей в Спарту для обучения. Таких учеников называли трофимов . Даже сыновья helots и perioikoi могли быть допущены, как syntrophoi или mothakes , но только если спартиат усыновил их и заплатил их взносы.Если бы у них все получилось исключительно хорошо, они могли бы позже получить право на участие в спартиатах. Вина могла быть фактором, потому что helots и perioikoi часто принимали детей, которых спартиаты отвергали при рождении как недостойные воспитания.
Физическая культура
Мальчики играли в мяч, катались на лошадях и плавали. Они спали на камышах и терпели порку – молча или снова страдали. Спартанцы изучали танец как вид гимнастической подготовки боевых танцев и борьбы.Эта практика была настолько важной, что Спарта была известна как танцевальное место еще со времен Гомера.
От Агоге до Сисситии и Криптеи
В 16 лет молодые люди покидают агоге и присоединяются к syssitia, хотя они продолжают обучение, чтобы присоединиться к молодежи, которая становится членами Krypteia (Cryptia).
До сих пор я, со своей стороны, не вижу никаких признаков несправедливости или недостатка справедливости в законах Ликурга, хотя некоторые, кто признают, что они хорошо продуманы, чтобы стать хорошими солдатами, объявляют их несовершенными с точки зрения справедливости.Криптия, возможно (если бы это был один из таинств Ликурга, как говорит Аристотель), высказал и ему, и Платону такое же мнение о законодателе и его правительстве. В соответствии с этим постановлением магистраты время от времени частным образом отправляли в страну некоторых из самых способных молодых людей, вооруженных только кинжалами и прихватив с собой немного необходимого провизии; днем они прятались в труднодоступных местах и там лежали близко, но ночью они вышли на шоссе и убили всех илотов, на которых они могли высветить; иногда они нападали на них днем, когда они работали в поле, и убивали их.Также как и Фукидид в своей истории Пелопоннесской войны, говорит нам, что многие из них, после того как спартанцы отметили их храбрость, увенчались гирляндами, как лица, получившие избирательные права, и вошли во все храмы символически. почестей, вскоре исчезнувших внезапно, их было около двух тысяч; и ни один человек ни тогда, ни после не мог дать отчета, как они пришли своей смертью. И Аристотель, в частности, добавляет, что эфории, как только они вступали в должность, объявляли им войну, чтобы они могли быть убиты без нарушения религии.
(Плутарх, «Жизнь Ликурга»)
Ресурсы и дополнительная информация
- Картледж, Пол. «Грамотность в спартанской олигархии». Журнал эллинистических исследований , т. 98, ноябрь 1978 г., стр. 25–37.
- Константиниду, Сотерула. «Дионисийские элементы в спартанских культовых танцах». Phoenix , т. 52, нет. 1/2, Весна-Лето 1998, стр. 15-30.
- Фигейра, Томас Дж. «Беспорядочные пожертвования и средства к существованию в Спарте.» Труды Американской филологической ассоциации (1974–2014 гг.) , т. 114, 1984, стр. 87-109.
- Харлей, Т. Резерфорд. «Государственная школа Спарты». Греция и Рим , т. 3, вып. 9, май 1934 г., стр. 129–139.
- Уитли, Джеймс. «Критские законы и критская грамотность». Американский журнал археологии , т. 101, нет. 4, октябрь 1997 г., стр. 635-661.
немногословных женщин» Плутарха | Поэзия Журнал
АРГИЛЕОНИС
Аргилеонида после смерти своего сына Брасида спросила нескольких проходящих мимо амфиполитан, добился ли ее сын хорошего конца, достойного Спарты.Когда они прославили его, заявив, что он превзошел всех других спартанцев в подвигах, она ответила: «Незнакомцы, мой сын был храбрым и правдивым, но у Спарты много лучших».
ГОРГО
Горго, дочь царя Клеомена, когда Аристагор Милезиец подстрекал его к войне против Дария от имени ионийцев, обещая кучу денег и собирая взятку, чтобы преодолеть его угрызения совести, сказала: «Если ты не бросишь тотчас же выбраться из дома, этот ничтожный иностранец погубит тебя.”
•
Когда ее отец сказал ей заплатить мужчине меру зерна, она спросила, за что. «Потому что он научил меня делать наше вино пригодным для питья». На что она возразила: «Вы имеете в виду, что вина будет выпито больше, а винные пьяницы превратятся в энофилов».
•
Когда она увидела слуг, завязывающих Аристагору туфли, она сказала: «Смотри, папа! У незнакомца нет рук “.
•
Когда иностранец, одетый в мягкую мантию, двинулся к ней, она усмехнулась: «Вы называете это пропуском? Ты даже не мог сойти за женщину.”
•
На вопрос женщины из Аттики: «Почему вы, спартанские женщины, единственные, кто правит мужчинами?» она ответила: «Мы единственные, кто их рожает».
•
Когда ее муж Леонид отправился в Фермопилы, она увещевала его показать себя достойным Спарты. Когда она спросила его, что ей делать в свою очередь, он сказал: «Выходи замуж за храброго человека и рожай привязанных детей».
ГИРТИЯ
Когда сына ее дочери вернули с тренировочных стычек мальчиков, разбитого на дюйм до своей жизни, и друзья и семья начали кричать, она сказала: «Перестань рыдать: он показал, какая кровь в его жилах», – добавив, что храбрым людям нужен был не шум, а врач.
•
Когда посыльный прибыл с Крита, чтобы объявить о смерти Акротата, она сказала: «Когда вы продвигаетесь против врага, разве он не убьет или не будет убитым? Мне приятнее слышать, что он умер достойным меня, своего города и своих предков, чем если бы он жил вечно как трус ».
ДЕМЕТРИЯ
Услышав, что ее сын трус и недостоин ее, она убила его. Это ее эпиграмма:
Преступник Деметрий был убит своей матерью.
Он был спартанцем, а она была другой.
АНОНИМНЫЕ СПАРТАНСКИЕ ЖЕНЩИНЫ
Женщина-спартанка, сын которой дезертировал, видя, что он недостоин своей страны, заявила: «Моего потомства нет!» и отправил его. Это ее эпиграмма:
Плохое семя – прочь в темноту, где Широкая река
Напрашивается своим течением на дрожащих робких оленей.
Бесполезный щенок, короткая соломинка, убегай в Аид!
Ни Спарты, ни одной из ее дам.
•
Другой, услышав, что ее сын упал при исполнении служебных обязанностей, сказал:
Скорбь по трусам.Я не пролил по тебе слезы,
Мое дитя. Я спартанец; Ты тоже.
•
Другой, услышав, что ее сын жив и здоров, оставив сражение, написал ему: «Плохой слух опорочивает тебя. Удалите его или себя “.
•
Другой, когда ее сыновья ускользнули от битвы и вернулись к ней, сказал: «Как вы думаете, куда вы бежите, извините, беглецы? Пытаетесь прокрасться сюда, откуда вы пришли? ” и подняла ее халат и показала им.
•
Другой, увидев своего сына, приближающегося с битвы, спросил: «Как дела в Спарте?» Он ответил: «Все мертвы!» Взяв черепицу, она взбесила его, сказав: «А я полагаю, они прислали тебя, чтобы сообщить нам плохие новости?»
•
Когда мужчина рассказал матери о храброй смерти своего брата, она ответила: «Разве не жаль, что ты не присоединился к нему в таком славном путешествии?»
•
Женщина, отправившая своих пятерых сыновей на войну, с тревогой ждала за городом и спросила приближавшегося мужчины, в какую сторону идет битва.Когда он ответил, что все ее сыновья погибли, она возразила: «Прости, раб, я не об этом просила». Когда он сказал, что Спарта побеждает, она сказала: «В таком случае я с радостью приму смерть моих сыновей».
•
Другой, отправив хромого сына на передовую, сказал: «Думай о доблести на каждом шагу».
•
Другой, когда ее сын, хромая, вернулся из боя, раненный в ногу и в мире боли, сказал: «Помни о храбрости, и ты забудешь о боли».
•
Спартанец, который был так тяжело ранен, что вынужден был бороться на четвереньках, стеснялся выглядеть так нелепо.Его мать сказала ему: «Разве не лучше ликовать отвагу, чем краснеть от смеха дураков?»
•
Другая спартанка протянула своему сыну щит и ободрила его: «Как щит или носилки».
•
Другая дала своему сыну щит, когда он отправился на войну, сказав: «Твой отец всегда хранил это для тебя. Берегите себя, а не себя “.
•
Другой, когда ее сын пожаловался, что его меч слишком короткий, сказал: «Шаг вперед, прибавь к нему ногу.”
•
Посредник спросил спартанскую матрону, готова ли она к роману. Она ответила: «Девочкой я научилась подчиняться отцу; как женщина, мой муж. Если предложение этого мужчины становится все популярнее, пусть он сначала спросит моего мужа.
•
Бедная спартанская девушка, когда ее спросили, какое приданое она принесет своему жениху, ответила: «Моя родная … остроумие».
•
Когда спартанскую девушку спросили, была ли она на свободе с мужчиной, она ответила: «Нет, но он был со мной.”
•
Незамужняя девушка, которая тайно забеременела, сделала аборт и была настолько дисциплинирована, что даже не пискнула, так что ни ее отец, ни ее соседи не догадывались: красиво противопоставив своему уродливому поступку, она справилась со своей агонией.
•
Пленница-спартанка, выставленная на аукцион, на вопрос, какие задачи ей можно поручить, ответила: «Чтобы ей можно было доверять».
•
Другой, задавший тот же вопрос, сказал: «Быть хозяйкой дома.”
•
Третий, которого кто-то спросил, была бы она хорошей девочкой, если бы он ее купил, ответила: «Да, а если нет».
•
Четвертая, спросив, что она умеет делать, ответила: «Будь свободной». И когда покупатель заставил ее выполнять задачи, не подходящие для свободной женщины, она сказала: «Я принесу вам раскаяние покупателя!» и покончила с собой.