Все насекомые похожи тем что: Чем похожи все насекомые? А. летают Б. зимой погибают в. имеют голову,грудь,брюшко г. имеют крылья,хвост,ноги

Насекомые | РАЭ

Насекомые (лат. Insécta) — класс беспозвоночных членистоногих животных. Название класса происходит от глагола «сечь» (насекать) и представляет собой кальку с французского «insecte» (латинского insectum, ср. греческое ἔντομον с тем же значением), означающего «животное с насечками». Тело насекомых покрыто хитинизированной кутикулой, образующей экзоскелет, и состоит из трёх отделов: головы, груди и брюшка. Во многих группах насекомых второй и третий сегменты груди несут по паре крыльев. Ног три пары, и они крепятся на грудном отделе. Размеры тела насекомых от 0,2 мм до 30 см и более.
Полный жизненный цикл насекомых включает эмбриональное развитие (фаза яйца) и постэмбриональное, сопровождающееся метаморфозом. Выделяют два основных типа метаморфоза — неполное и полное превращение. Неполное превращение характеризуется прохождением насекомым трёх фаз развития (яйцо, личинка и имаго), а полное — четырёх (яйцо, личинка, куколка и имаго). У насекомых с неполным превращением личинки внешне похожи на взрослых насекомых, отличаясь от них меньшими размерами тела, отсутствием или зачаточным состоянием крыльев и половых придатков. Насекомые с полным превращением характеризуются червеобразными личинками, и лишь взрослые особи обладают всеми особенностями, характерными для отряда в целом. В фазе личинки у насекомых происходит рост и развитие, а в фазе имаго — размножение и расселение.
Описано более 1 млн видов насекомых, что делает их самым многочисленным классом животных, занимающих всевозможные экологические ниши и встречающихся повсеместно, включая Антарктиду.
Наука, изучающая насекомых, называется энтомологией.
Насекомые, как известно, существа холоднокровные, их активность сильно зависит от температуры окружающей среды. При низких температурах они малоактивны и стараются переждать холода в состоянии спячки. Однако обитающие в Антарктике насекомые для защиты от местных холодов используют как криопротекторные, так и антиобезвоживающие механизмы.

Belgica antarctica (лат.) — вид бескрылых комаров-звонцов из семейства Chironomidae (отряд двукрылые, Belgica Jacobs, 1900, Orthocladiinae). Эндемики Антарктики. Крупнейшие истинно сухопутные (не покидающие поверхность земли) животные Антарктиды.

Распространение: Антарктический полуостров Антарктиды (от уровня моря до 150 м; на юг до 64°S). Остров Мордвинова (Элефант) (Южные Шетландские острова), на юг до скалистого мыса Cape Tuxen в проливе Gerlache Strait, в обоих местах от 61°S до 65°27’S.
Длина тела у самок равна 1,5—3,2 мм (ширина – 0,3-0,5 мм), у самцов – 1,6-2,5 мм (ширина – 0,3- 0,85 мм). Цвет покровов от тёмного красновато-бурого до чёрного (усики, голова и ноги немного светлее, коричневые). Глаза мелкие, состоят из 35-40 фасеток. Преимагинальные стадии имеют следующие размеры: куколки – 3-4 мм, взрослые личинки – от 4,5 до 5,0 мм (ширина – 0,4-0,6 мм; голубовато-серые, голова – красноватая), яица – около 0,3 мм (беловатые). Антенны лишь немного длиннее головы, состоят из 4 члеников: 1 и 3 сегменты короткие (их длина примерно равна ширине) и 2 и 4 длинные (вдвое длиннее своей ширины). Нижнечелюстные щупики очень короткие, состоят из 4 сегментов.
Два года Belgica antarctica проводит в виде личинки обитающей во мху, между корней трав, в почве в расщелинах скал, в нижних частях птичьих гнёзд (чаек и глупышей), в мелких водоёмах и лужицах с зелеными водорослями. Во взрослое насекомое превращается всего на пару недель. Этого достаточно, чтобы успеть совершить брачный танец и отложить яйца. В течение своей короткой жизни взрослые особи не питаются, посвящая всё время поиску партнёра и соревнуясь друг с другом за самку: численный перевес самцов у B. antarctica — 6 к 1. Взрослых  находят в почве скалах, на снегу и, даже, на телах живых пингвинов.
Холода ставят перед ним нелёгкий выбор: оставаться в незамёрзшем состоянии, но потерять много жидкости, или сохранить жидкость, но подвергнуться риску повредить себе что-нибудь кристаллами льда. Как оказалось, B. antarctica одинаково использует обе возможности.
Когда личинка решает замёрзнуть, её тело и ткани становятся жёсткими, что защищает их от повреждений при охлаждении. Исследователи полагают, что этим эффектом B. antarctica обязана синтезирующемуся в это время антифризному коктейлю. Одним из его составляющих является углевод трегалоза, который прежде обнаруживался в тканях растений и животных, устойчивых к дегидратации. Личинки проводят зиму в укрытиях под камнями, где температура всё же не достигает самых низких значений. Но что происходит, если насекомым всё-таки приходится терять воду? Личинки B. antarctica могут потерять до 70% жидкости тела (притом что для человека смертельным является расставание всего с 15%). Разумеется, для этого у них существуют специальные белки, которые предотвращают потерю воды; кроме того, чтобы уменьшить степень дегидратации, личинки собираются вместе и зимуют большими скоплениями. Но главным  фактором защиты личинок от иссушения служит их запас углеводов. Эти углеводы идут на синтез веществ, предотвращающих водопотерю. Эксперименты показали, что личинки могут выдерживать четыре цикла «сушки», пятый же оказывается последним для 35% насекомых: запас углеводного сырья исчерпывается.
Так что при понижении температуры у личинок сначала включается устойчивость к высыханию, а потом — холодоустойчивость. По словам исследователей, за зиму личинкам редко приходится выдерживать больше четырёх циклов «переморозки», так что ничто не мешает B. antarctica благоденствовать — если, конечно, так можно сказать о жизни в Антарктиде.

Чтобы понять, как этим комарам удалось адаптироваться к морозам и повышенному уровню ультрафиолетовой радиации, ученые решили расшифровать их ДНК (http://www.nature.com).
Выяснилось, что длина генома Belgica antarctica составляет всего 99 миллионов пар нуклеотидных оснований, что делает данный вид рекордсменом среди насекомых по этому показателю. Ранее обладателями самого короткого генома считались нательные вши (105 млн нуклеотидных пар) и представители отряда Strepsiptera, крошечные создания, паразитирующие на других насекомых (108 млн нуклеотидных пар). Антарктические комары смогли «сжать» свой геном до рекордных размеров, убрав оттуда все повторы и некодирующие участки (интроны). При этом насекомые не стали поступаться «осмысленной» ДНК: ученые насчитали у Belgica antarctica около 13500 функциональных генов – примерно столько же их имеется и у других двукрылых. Единственная значимая потеря связана с генами, отвечающими за обоняние – в Антарктике это чувство комарам не нужно, поскольку, в отличие от родичей из средней полосы, им не надо находить цветы или животных для кровососания. Источники пищи Belgica antarctica очень ограничены: ими служат водоросли, бактерии и навоз пингвинов.
Также специалисты выяснили, что у этих комаров постоянно «включены» гены, отвечающие за реакцию на температурный шок: у всех остальных насекомых они работают лишь время от времени. В дальнейшем ученые надеются изучить геном и других антарктических членистоногих, например, клещей. Тогда будет ясно, является ли укорочение генома универсальным рецептов выживания в Антарктике, или же это уникальная особенность Belgica antarctica.

Glaciopsyllus antarcticus (лат.) –  вид блох из семейства Ceratophyllidae. Эндемик Антарктиды. Паразиты птиц. Длина самок 4 мм, самцов – 3 мм.
Распространенность в Антарктиде: около антарктических станций Дейвис (68°35’S, 77°58’E), Case (66°17’S, 110°32’E) и Моусон (67°32′, 62°53’E), а также небольшой (~1 км) скалистый остров Ardery Island примерно в 3 км от берега Антарктиды (66°22′ S. 110°26′ E.; Wilkes Station), гора Svarthamaren (71°53′S, 05°10′E; Mühlig-Hofmannfjella, Земля Королевы Мод), Robertskollen (71°28′S, 03°15′W; на севере Ahlmannryggen)
Впервые были обнаружены на птенцах буревестников антарктического глупыша. Также найдены на снежном буревестнике (Pagodroma nivea), антарктическом буревестнике (Thalassoica antarctica), капском голубке (Daption capense) и качурке Вильсона (Oceanites oceanicus).

Насекомые: «А чего нас бояться?»

— Ты боишься, что ли, насекомых?

— Боюсь…

— Почему?

— Ну, у них же все эти усики… И еще лапки.

— Ну и что? У тебя вон тоже есть усики. И лапки.

Подслушанный разговор

Захватят ли насекомые мир?

Насекомые похожи на нас. У них есть конечности, «руки» и «ноги». Они дышат воздухом, едят еду, заводят детей, проводят время с себе подобными, рождаются и умирают. Как и мы, они — живые.

Насекомые не похожи на нас. Их глаза без зрачков ничего нам понятного не выражают. Как часто в хоррорах объектом страха становится существо, у которого, по нашим меркам, что-то не так с глазами: или их нет совсем, или их очень много? Глаза мухи разделены на равные части без «композиционного центра» (то есть без зрачка), они слишком большие, они горят красным или зеленым огнем. Тому, у кого такие глаза, ни в коем случае нельзя доверять. И мы не доверяем.

Мы — во всяком случае, так принято считать — руководствуемся разумом. А вот насекомыми правят инстинкты. Они не знают любви, ненависти, сострадания и страха. Им не чужд каннибализм, и есть они могут не только сородичей, но и самих себя. Они не радуются жизни и не боятся смерти.

Пожалуй, позволительно вообще усомниться, присуще ли насекомым чувство, сравнимое с нашим страданием. Рыжий таракан, поранив ножку при линьке, охотно сосет вытекающую из раны кровь и часто, не ограничиваясь слизанной каплей, вгрызается в собственную плоть. Если тело пчелы, пока она сосет подсахаренную воду, аккуратно и быстро разрезать острыми ножницами надвое, она и не прервет свою трапезу. Больше того, в этом случае удовольствие от приема пищи, если только насекомому дано испытывать удовольствие, будет длиться намного дольше: пчеле теперь никак не удается заполнить свой зобик кормом. Все, что она всасывает хоботком, тут же тонкой сахаристой струйкой вытекает сзади из разреза. Вскоре пчела оказывается посреди лужицы сладкого сока. Наконец, измученная беспрерывным сосанием, она валится с ног.
(Из книги австрийского энтомолога Карла Фриша «Десять маленьких непрошеных гостей»)

Похоже, что, по человеческим понятиям, они вообще ничего не чувствуют. Ну а по своим собственным понятиям насекомого? «В пяти концах растягивалась нить, и насекомое не хочет жить. Оно дышать не хочет, тем не менее, никто не может знать его намерений», — писали в середине XX века Анри Волхонский и Алексей Хвостенко. И современные ученые-энтомологи с ними согласны: о том, что «на уме» у насекомых, мы даже не подозреваем.

Нам с вами очень трудно будет понять, что они чувствуют, потому что между нашими органами чувств и их органами чувств очень большая дистанция. Не хочу сказать «пропасть», потому что стимулы примерно те же, но их обработка и восприятие, по-видимому, ничего общего с нашими не имеют. Скажем, у нас с вами глаза фокусируются. Я на вас смотрю, вижу детали лица, а то, что позади вас, для меня в расфокусе. У насекомого нет фокусировки. Ему чем ближе, тем яснее видно. Поэтому когда комар вас видит издалека, вы для него какое-то смутное пятно, правда вкусно пахнущее. Но когда он пикирует, он видит все лучше и лучше. Когда он садится к вам на руку, то видит мельчайшие подробности вашей кожи. Все поры, все волоски. То есть он рассматривает вашу кожу как бы под микроскопом, находит нужную точку и втыкает свой челюстной аппарат вам прямо в сосуд. Как он находит этот сосуд — до сих пор толком не понятно. Мы-то вену видим, но комар в вену не целится, он питается из более тонких сосудов. Как он находит, каким чувством? Кто знает? Наркоманы бы за эту информацию, наверное, отдали все: как в вену попасть, когда их уже нету.
(Из интервью заведующего кафедрой энтомологии СПбГУ Владимира Дмитриевича Иванова)

Отсюда легко перейти к конспирологическим теориям — насекомые это пришельцы из космоса! Пока что они выжидают, но однажды непременно захватят мир. Почему бы и нет? Известно, что насекомые жили на Земле задолго до первых предков человека. Причем некоторые — тараканы, например — с тех пор почти не изменились. Не секрет, что и в гипотетическом постапокалипсисе уцелеть «букашкам» будет гораздо проще. Даже ядерное оружие для них не так уж страшно. А еще они очень маленькие, быстрые, юркие. И их гораздо, гораздо больше…

«Комнатная муха откладывает за один прием около ста яиц, а в течение жизни — свыше тысячи. Если бы из всех этих яиц вылуплялись личинки и, развиваясь, давали новых мух, которые бы, в свою очередь, так же размножались, то одна парочка наших знакомых произвела бы уже во втором поколении 500 тысяч, в третьем 250 миллионов, в четвертом 125 миллиардов мух», — бесстрашно подсчитывает Фриш.

Если мухи сделаются более ответственными родителями, то вскоре на Земле не останется никого, кроме голодных мушиных личинок, покрывших планету толстым слоем. А ведь это только мухи — а сколько есть других насекомых, не менее плодовитых?

Так что, кажется, захват мира пока отложен: слишком просто при желании его удалось бы осуществить. А раз так, то можно выдохнуть, да? Вы уже перестали бояться, ведь правда?

Бог с головой жука

Исследуя инстинкты человека, ученые выяснили, что шестимесячные младенцы при виде пауков испытывают страх. И хотя пауки не насекомые, но относятся они к тому же самому классу существ — членистоногим. Классу, где у всех по шесть (насекомые), восемь (паукообразные), а то и больше (многоножки и ракообразные) конечностей. Конечности эти беспорядочно шевелятся, напоминая первозданный хтонический хаос. А их обладатели могут не хило так цапнуть — и младенцы отчего-то знают об этом, хотя пока еще ни разу с ними не встречались.

Взрослый тоже нервно отмахивается или пытается раздавить насекомое, даже если знает, что, скажем, жук-усач совсем никакой не хищник и худшее, что он может сделать, если почувствует опасность, — начнет угрожающе скрипеть. «А вдруг? — беспокоится инстинкт, толкая под руку. — А мало ли?»

Инстинкту разбираться некогда: пока выяснишь, усач это или «кусач», можно и коньки отбросить. Но инстинкт, положим, можно попробовать «усмирить». Справлялись же как-то древние египтяне, у которых жук-скарабей слыл одним из самых почитаемых животных. А бог Хепри (он же Хепера) с головой жука (или жуком вместо головы) считался символом рассвета, зарождения жизни — чуть ли не началом всех начал.

Древние придерживались любопытных воззрений относительно скарабеев, считали, что самок скарабеев не существует, а «скарабей» означает «единственный», то есть существо, самовоспроизводящееся без участия самки. Жук, сформировав навозный шарик, катит его с востока на запад и, вырыв ямку, прячет в ней шарик на двадцать восемь дней. На двадцать девятый день он выкапывает шарик, бросает его в воду, и из него вылезают скарабеи. Тот факт, что скарабей летает в самое жаркое время дня, а также форма шариков с личинками, позволил отождествить насекомое с солнцем. Незримая сила бога Хеперы заставляла солнце катиться по небу, и скарабей, катящий навозные шарики, получил имя «хепер», то есть «тот, что катит». Солнце несет в себе зародыши жизни, поэтому шарик скарабея, содержащий личинки жука, отождествляли с солнцем как с существом, особым образом воспроизводящим жизнь. А поскольку бог Хепера в древности считался богом воскресения, то скарабей, отождествлявшийся с ним, превратился в символ бога и стал знаком воскресения. Мертвое человеческое тело тоже в некотором роде заключает в себе зародыш жизни, то есть зародыш духовного тела, появляющегося на свет благодаря молитвам и церемониям, совершаемым во время погребения. В этом — тождественность шарика с личинками и мертвого тела. Египтяне считали, что, подобно тому как насекомое дает жизнь своим личинкам, находящимся в шарике, фигурка скарабея — символ бога Хеперы — дает жизнь мертвому телу, в которое эта фигурка вкладывается вместе со «словами власти».
(Бадж Уоллис, «Магия Древнего Египта. Тайна Книги мертвых»)

И не одни египтяне «такие умные»: по утверждениям доцента кафедры археологии и этнографии НГУ Сергея Алкина, в эпоху неолита насекомые и их личинки отождествлялись с душами усопших. Это подтверждают археологические находки: в древности на территории современной Восточной Азии существовал настоящий культ насекомых.

Что же случилось? Почему сегодня при виде жуков никто не преисполняется благоговения, отчего, по существу, проигрывают все: и мы, лишенные благости, и они, которых мы нещадно давим?

Похоже, что «многие знания — многие печали»: с развитием науки мы узнали насекомых ближе. И бояться от этого их стали гораздо больше.

Рисунок «гигантской» блохи из книги Micrographia («Микрография») Роберта Гука, 1665[/i]

Монструозная блоха

Еще каких-то пятьсот лет назад большая часть насекомых была недоступна человеческому взгляду. Ну прыгает кто-то себе, ну кусается маленькая черная точка. Неприятно, конечно, но вполне терпимо.

До тех пор, пока «микроскопических дел мастера», ученые вроде Роберта Гука и Антони ван Левенгука, не поглядели на эти точки в свои микроскопы. Открывшийся ученым микромир вскоре узрели и другие — что-то было зарисовано, напечатано, а с развитием фотографии и заснято. Так землянам открылось, что буквально в двух шагах прыгают и ползают настоящие монстры.

Иногда прогресс развивается быстрее, чем человеческая психика — и это создает проблемы. В XIX веке земляне в общей массе оказались не готовы к восприятию корпуса революционных идей, опровергающих божественный замысел. И с тех пор, по выражению Жана-Поля Сартра, у каждого из нас в душе дыра размером с Бога и каждый заполняет ее, как может.

Похожая вещь с микромиром: во всей своей красе он не вписался в представления людей о гармонии, о том, как должно выглядеть живое существо. И хуже всего, что он не был выдуман безумным автором готической прозы. Это реальность («фильм основан на реальных событиях»), она живая, такая же, как мы… и совершенно не такая же.

Блоха ест, пьет, спит, плодится, рождается и умирает — значит, она часть жизни. А раз так, то она и часть нас, потому что мы тоже имеем к этой жизни прямое отношение. А раз блоха часть нас, то и мы… нет, об этом лучше не думать.

Развитие блохи от яйца до взрослой особи – из книги Антони ван Левенгука Opera omnia s. Arcana naturae etc («Тайны природы, открытые Антонием Левенгуком при помощи микроскопов»), 1695

На инстинктивный, вшитый «разработчиками» страх перед членистоногим как носителем опасности наложился «патч 1.1» — иррациональный ужас из категории «что ты такое», «как это развидеть» и «моя жизнь не будет прежней». Человек заглянул в фасеточные глаза, которые вспыхнули напротив калейдоскопом огней. И то, что он в них увидел, ему не понравилось.

В основе этого чувства, впрочем, страх совершенно не новый: ужас перед непривычным, перед обновлением как таковым — словом, то, что в порыве мизантропии можно назвать обывательской косностью. Усобицы, религиозные войны, идеологические дрязги, сетевой троллинг — природа этих явлений та же, что и у желания раздавить заползшего в дом жука. Что-то ты очень на меня не похож — а не стереть ли мне тебя в порошок, пока ты не сделал со мной что-то в схожем духе? А если выяснится, что опасности в «другом» не было — ничего, главное перестраховаться. И, кстати, вспомните, сколько вы знаете фильмов про инопланетян, где власти атакуют гостей из космоса с первых минут, не разбираясь, добрые они или злые, «а то мало ли что»? И это все тоже об этом.

«Другие»

Конечно, если есть «обыватели», в противовес им должны быть и «умники». В 1822 году умирающий Эрнст Теодор Амадей Гофман заканчивает повесть «Повелитель блох». Ближе к ее финалу юная Розочка, романтический символ чистоты, доброты и вообще всего самого лучшего, сталкивается с повелителем лицом к лицу. Поначалу вид огромной, сверх нормы, блохи ее пугает, но «мастер-блоха посмотрел на нее такими умными приветливыми глазами», что страхи тут же отступили.

Блохи, которыми правит повелитель, оказываются, несмотря на малосимпатичный с точки зрения человека вид, славным народом вольных прыгунов, обладающих знаниями, которые и не снились прямоходящим «двуногам». Мудрый, добродетельный мастер-блоха становится ангелом-хранителем для Перегринуса Тиса, который смирил недоверие перед миниатюрным сплетением усиков и лапок, о чем не пожалел. А возникающие было у Тиса сомнения, подслушанные повелителем блох, всегда разбивались мастером с присущими ему интеллектом и тактом:

Вы дивитесь уму и силе духа крохотного, обычно презираемого насекомого, и это доказывает ― не во гнев вам будь сказано ― по меньшей мере недостаточность вашего научного образования. Я бы посоветовал вам почитать, что говорится о мыслящей и управляемой собственной волей душе животных у греческого философа Филона или по крайней мере в трактате Иеронима Рорария «Quod animalia bruta ratione utantur melius homine» [«Почему неразумные живые существа лучше пользуются разумом, нежели люди»] или в его же «Oratio pro muribus» [«Речь в защиту мышей»]. Вы должны были бы знать также, что думали Липсиус и великий Лейбниц об умственных способностях животных или что сказал ученый и мудрый раввин Маймонид о душе животных. Едва ли тогда вы приписали бы мой ум тому, что я некий злой демон, и уж не стали бы мерить духовную силу ума по физическим размерам тела. Мне думается, что в конце концов вы склоняетесь к остроумному воззрению испанского врача Гомеса Перейры, который видит в животных только искусно сделанные машины без способности мышления, без свободной воли, движущиеся непроизвольно, автоматически. Но нет! Я не допускаю, что вы можете дойти до такой пошлости, добрейший мой господин Перегринус Тис, и твердо уверен, что благодаря моей ничтожной особе вы давно уже усовершенствовали свой взгляд на вещи.

Иллюстрация к одному из первых изданий «Повелителя блох» Гофмана, 1826

«Маленький — не значит плохой, а «страшность» и красота — понятия условные» — открытие на уровне «негры тоже люди». И тем не менее Гофман со своим явно читающимся призывом не рубить блох с плеча оказался в меньшинстве. Через 90 лет Франц Кафка пишет «Превращение» — выдающийся культурно-энтомологический текст, где автора сложно заподозрить в инсектофилии. В одной из комнат дома семейства Замза поселился не поддающийся изображению («Его нельзя нарисовать даже на дальнем плане…» — предупреждал Кафка иллюстратора первого издания) невыразимый ужас. И имя ему — насекомое.

Сложно заподозрить, ну а мы попробуем. Не было ли у Кафки желания лишний раз подчеркнуть инаковость, трагическую изолированность своего персонажа, делая его не кем-нибудь, а именно «жучарой»? Не правда ли, Грегор Замза после превращения — единственный герой текста, который от начала до конца вызывает сочувствие? Став «чудовищем», выпрыгнув из клетки общественных нормативов, внутренне он делается лучше, чем был. Но внешне Грегор перестает соответствовать хоть каким-то общепринятым нормам. «Превращение» — это о том, что если ты «другой», то получишь от родного отца смертельный удар яблоком по нежной хитиновой спинке. Наш «правильный» мир, он не для инвалидов, уродов, гомиков, нигеров, трансвеститов, нищих, пенсионеров, шлюх, мух, клопов, тараканов, жуков… У нас тут свои очень строгие правила.

Если человек терпимо относится к «другим», то для большинства он сам «другой». Если ваш друг спокойно реагирует на существование геев, как скоро вы начнете смотреть косо в его сторону? А если он с симпатией отзывается о комарах и осах — не ждать ли от него ядовитого укуса, когда вы отвернетесь?

Обложка первого издания «Превращения» Кафки, 1916

В японской новелле XII века «Любительница гусениц» из сборника «Цуцуми тюнагон моногатари» («Рассказы среднего государственного советника Цуцуми») героиню Химэгими троллят за то, что она предпочитает гусениц бабочкам и посвящает все свободное время наблюдениям за ними, рассуждая так: «Что за чудовищная глупость — любить лишь цветы да бабочек! Настоящий человек постигает суть вещей с душой непредвзятой».

И вот Химэгими собрала у себя несметное число отвратительных насекомых, разложила их по корзинам и коробкам. И все для того, чтобы посмотреть, что же из них получится. Особенное восхищение Химэгими вызывали своей задумчивостью волосатые гусеницы. Зачесав волосы назад, днем и ночью разглядывала она гусениц на своей ладони.
(Из сборника «Японская новелла», составитель А. Н. Мещеряков, 2003)

Троллят девушку все и дружно — ясно ведь, что того, кто вступится, будут троллить еще сильнее. Что-то вроде нынешнего школьного буллинга. Да и вряд ли сегодня было бы лучше: что для своей эпохи, что для нашей Химэгими совершенно не в тренде. Кажется, даже при «мыслящем» взгляде на насекомых приоритет до сих пор отдается позиции Аристотеля, описанной им в «Истории животных»: изучать «жуков» следует лишь для того, чтобы, начав с малого, постепенно познать «более высоких» созданий, где на самом верху, естественно, человек.

Конечно, с годами что-то да менялось. В 1857 французский историк и натуралист, автор термина «ренессанс» Жюль Мишле пишет L’insecte. Исследователь насекомых Хью Раффлз так характеризует этот не переведенный на русский язык текст:

Его не убеждает превосходство бабочки, тезис, будто это самое пленительное из животных — реализация потенциала гусеницы, точно так же как взрослый человек считается реализацией потенциала (к лучшему или к худшему) ребенка. Отчасти этот тезис порожден дарвинистской телеологией: акцент на размножении как на цели существования подтверждает, что половозрелая форма животного — единственная, которую стоит брать в расчет. Отчасти тезис в более общем плане связан с эволюцией: логика незрелости и развития, продвижение через все более грандиозные, более высокоразвитые стадии к самым высокоразвитым, к самым идеальным состояниям — идея, которой с конца девятнадцатого столетия глубоко пронизаны политическая, культурная и частная жизнь, вопреки тому, что наш опыт политической, культурной и частной жизни категорично говорит нам, что нет никаких гарантий целенаправленного прогресса.

Однако эти и им подобные суждения «окопались» на периферии. В целом, спустя девять веков с тех пор, как милая Химэгими померла (не исключено, что, сбросив ненужные крылышки и сделавшись ворсистой изумрудной красавицей, она оказалась в лучшем мире), сегодня энтомология и ее жрецы по-прежнему в положении маргиналов. Молодой исследователь ручейников Михаил Валуйский утверждает, что новые знакомые, узнав о его изысканиях, реагируют хоть и без испуга, но и особой доброжелательности не проявляют:

[/blockquote]Обычно говорят: «М, насекомые. Странно. Ручейники? Кто это вообще такие?» Я говорю: «Да, вот такая тема. Такой вот я странный парень. У нас вся кафедра такие странные». Обычно на этом народ отстает. Они где-то записывают у себя в голове: «Ага, вот это странный парень, он занимается чем-то, чего мы не понимаем». На этом все заканчивается. Среди университетских коллег с других кафедр реакция тоже примерно такая: «Ручейники? Интересно, что же это вы там такое по ним публикуете?[/blockquote]

Страх из инстинкта, страх от рассудка, страх того, что не похоже на нас, страх тех, кто якшается с теми, кто не похож на нас, страх иметь отношение к непохожим… Кажется, набралось порядочно. А сами энтомологи, вы думаете, насекомых не боятся? Еще как! Хью Раффлз записал свои мысли, возникшие во время осмотра экспозиции Монреальского инсектариума:

Как странно, что мы смотрим на насекомых как на красивые предметы, что после смерти они становятся красивыми предметами, когда в жизни, пробегая по деревянным половицам, затаившись в углах и под скамейками, путаясь у нас в волосах и забираясь за воротник, заползая в рукава… только вообразите, какой воцарился бы хаос, если бы они вернулись к жизни. Даже в этом музее нас обуял бы бессознательный порыв броситься и раздавить их.

Да уж, захватывающая была бы картина: уважаемый насекомолюб, автор толстенной «Инсектопедии», в которой рассказывает о насекомых с живой нежностью и фанатским интересом, забыв все и вся топчет палочников и богомолов. А что делать? Не станешь же вопить, стараясь пересилить писк и жужжание: тише, тише, ребята, давайте успокоимся и немного поговорим. Кто рискнет говорить с беснующийся массой? Да и вообще, как с ними говорить?

Перспективы диалога

А ведь о чем-то, кажется, могли бы поведать насекомые, будь у нас возможность вступить с ними в разговор или хотя бы переписку. Об этом задумался тот же Хью Раффлз, в том же инсектариуме:

Если понаблюдать, как люди переходят от витрины к витрине в музейном зале, сразу подметишь, что многие из этих «предметов» обладают мощной «психической силой». Это явствует из того, как все — и я тоже — лавируют между экспонатами, из того, как мы все продвигаемся вдоль рядов: слегка робко, а затем резко останавливаемся, а иногда резко пятимся. Как-то странно, что мы так себя ведем, потому что насекомое не только заперто в плексигласовом ящике, но и не представляет теперь ни малейшей физической опасности, если вообще представляло ее раньше. Такое ощущение, словно эти насекомые — вместе со своей красотой — проникают в какие-то тайные закоулки нашей души, и в ответ нечто как бы табуированное влечет нас к насекомым.

Отталкивающие и притягательные, опасные и прекрасные, влекущие и запретные — насекомые словно расположились на границе двух миров. Того, в котором существуем мы и в котором они подобны нам, и другого, о котором мы не имеем ни малейшего представления. Где разрезанная напополам оса продолжает объедаться медом, а таракан с удовольствием ест собственные ноги.

Они вроде стражей: обитатель границы может пропускать через нее, не правда ли? Помните, как Иван Царевич, сумев повернуть к себе избушку на курьих ножках, умудрился расположить к себе хозяйку, мертво-живого «пограничника» на рубеже измерений? И получает шанс прикоснуться к трансцендентному, побывать в мире духов, который символизирует Тридевятое царство. (Можно заметить, что сущности, способные приобщить к трансцендентному в диапазоне от бабы Яги до Энди Уорхола, вообще редко обладают канонической красотой. Но если преодолеть первичное отторжение, извлеченный в итоге опыт окажется бесценным).

В такое же своего рода царство нас могли бы отвести насекомые. Нет, не в мир духов, но в мир непознанного, где, быть может, позволяется выйти за границы личностной и даже человеческой субъективности. Мир, где человек ты или насекомое — уже нет разницы, потому что нет понятий и значений, задаваемых человеком и человеческим.

И это, может статься, по-настоящему и ужасно, и прекрасно — куда ужаснее и прекраснее, чем любой самый яркий и самый хищный жук. Но для этого нужно перейти от беспрерывных атак и оборон к диалогу. И тут опять — как это сделать? Завкафедрой энтомологии СПбГУ обнадежить на этот счет не готов. Но перспективы, говорит, есть.

Язык насекомого — это набор каких-то сигналов, совершенно нам чуждых. Где-то летают бабочки, между собой общаются. У них диалог идет химическим путем. То есть и вопросы, и ответы у них химические. Мы можем расшифровать эти химикаты, но мы не понимаем, о чем они. Мы видим, что диалог идет, но не понимаем, о чем он.
Мы можем посадить в банку каких-то насекомых, и если взять пробу воздуха, мы видим, что там есть какие-то повторяющиеся наборы летучих веществ. Мы знаем, откуда они у них выделяются, из каких желез, можно эти железы найти, но мы не понимаем, о чем этот разговор. У самца и самки есть железы, они о чем-то беседуют химическим способом. И мы видим их сложное поведение на этом фоне, когда несколько самцов, например, прилетают к самке, сидят рядом, ничего не делают. Самка явно их пригласила, может быть, спариваться. Они пытаются договориться — и не могут, я был свидетелем такого. Посидели — разлетелись.
Диалог с насекомыми возможен в перспективе, когда мы поймем, какие сигналы они могут правильно интерпретировать, понимать. Можно будет что-то им сказать, чего-то от них добиться. Я над этим вопросом раньше работал, и сейчас тоже. Работа продолжается.

Усики и лапки

Но на ученых надейся, а сам тоже не плюй в колодец. Начните с простого — с принятия (первая стадия). Насекомые вокруг нас, и с этим ничего не сделать. В вашей квартире почти наверняка обитают чешуйницы или сенокосцы. Им подходит микроклимат наших домов, они едят кусочки бумаги, пыль и другой в изобилии производимый нами мусор. Они очень маленькие, их немного, при свете они крайне редко показываются на глаза и не несут для человека никакой опасности.

При этом в Сети вы найдете массу статей из серии «как вывести чешуйниц». Но зачем, для чего? Потому что у них усики и лапки? Так ведь и у вас у многих тоже есть усики, и почти у всех лапки. Ну и что теперь?

Страшно, неприятно, поэтому хочется избавиться — это понятно, конечно. Но, как гласит картинка из депрессивного сегмента интернета, «быть грустным так просто, а ты потрудись». Статьи не лгут: извести чешуйниц и правда не так уж сложно. Но почему бы не потрудиться? Даже не для себя — для коллективного земного будущего.

Положим, в будущем ученые все-таки наладят диалог с насекомыми — а что, если они не захотят с нами говорить? О чем можно говорить с теми, кто уничтожает их, маленьких хрупких существ? Не только «кусучих» и «злючих», а всех подряд, иногда, как иные дети, даже забавы ради?

Конечно, можно им сказать: «Мы боимся». И тогда насекомые удивленно поинтересуются: «Чего нас бояться?» И здесь им, конечно, можно объяснить и про инстинкты, и про инаковость, и про то, и про другое… Но все равно, как ни крути, неловко это все как-то и неудобно у нас получится.

Насекомые, паукообразные и другие членистоногие

Жук. Паук. Сороконожка. Омар.

Членистоногие бывают почти любой формы и цвета, какие только можно вообразить. И их можно найти в самых разных средах, от океанских глубин до сухих пустынь и густых тропических лесов. Но у всех живых членистоногих есть две общие ключевые характеристики: твердый экзоскелет и ноги с суставами. Последнее не должно вызывать удивления. Членистоногое в переводе с греческого означает «сочлененная стопа».

Суставы членистоногих работают так же, как наши, отмечает Грег Эджкомб. Он работает в Музее естественной истории в Лондоне, Англия. Этот палеобиолог изучает членистоногих. По его словам, у многих из них есть «коленные» суставы, очень похожие на наши.

Наши твердые части — кости — находятся внутри, под кожей. По словам Эджкомба, членистоногие вместо этого размещают свои прочные материалы снаружи, где они действуют как доспехи. Это позволяет им жить в суровых условиях, в том числе под водой и под землей.

Различные виды членистоногих обладают многими уникальными чертами, но все они делятся на четыре основные группы: хелицераты (Чех-ЛИСС-ур-айтс), ракообразные (Крус-ТАЙ-шунз), многоножки (МЕЕР-э-э-э-подз) и насекомые.

Хелицеры этого австралийского воронкового паука представляют собой два клыка. Они могут доставить смертельный яд. Кен Гриффитс/iStock/Getty Images Plus

Хелицеры: паукообразные, морские пауки и мечехвосты

Уникальные особенности помогают ученым разделить членистоногих на подгруппы. У большинства членистоногих есть челюсти, похожие на наши, называемые мандибулами. Но, в отличие от нас, членистоногие пережевывают из стороны в сторону, если только они не хелицераты. У этих тварей челюсти заменены на сочлененные клыки и похожие на ножницы резаки. Эти животные получили свое название от тех альтернативных ротовых органов, которые называются хелицерами.

Паукообразные (Ах-РАК-нидз) относятся к одному классу с острыми грызунами. У некоторых есть яд в хелицерах. Но вам не нужно подходить слишком близко к этим клыкам, чтобы идентифицировать этих тварей, потому что у большинства паукообразных восемь ног.

Педагоги и родители, подпишитесь на шпаргалку

Еженедельные обновления, которые помогут вам использовать Science News Explores

в учебной среде

Спасибо за регистрацию!

При регистрации возникла проблема.

В группу паукообразных входят пауки и скорпионы. Но есть и странные представители этого класса, такие как солифугиды (Soh-LIF-few-jidz). Они чем-то похожи на пауков, но не являются пауками. И у них гигантский ротовой аппарат, который «может буквально разрубить и разорвать добычу на куски», — говорит Линда Райор. Она биолог-паукообразный из Корнелльского университета в Итаке, штат Нью-Йорк. «Что действительно здорово в паукообразных, так это то, что все они хищники», — говорит она. И они «более чем готовы идти друг за другом!»

Морские пауки и мечехвосты принадлежат к другим классам хелицеровых. Морские пауки выглядят как пауки, но живут в океане и достаточно отличаются, чтобы принадлежать к их собственному классу. А мечехвосты иногда считают паукообразными. Несмотря на название, это

, а не настоящие крабы, так что они не ракообразные. И их ДНК похожа на ДНК паукообразных. Но у них 10 ног, а не восемь.

Ракообразные: крабовые морские существа … обычно

Если вы когда-нибудь ели вкусных крабов, лобстеров или креветок, значит, вы ели ракообразных. Тем не менее, в эту группу членистоногих также входят менее аппетитные ракушки, мокрицы, криль и планктон.

Размеры ракообразных варьируются от японского краба-паука, который может достигать более четырех метров (13 футов), до крошечных микроскопических копепод. «Эти ребята действительно важны, потому что они являются основой пищевой цепи», — говорит Брайан Фаррелл. Он энтомолог Гарвардского университета в Кембридже, штат Массачусетс. Он работает в его Музее сравнительной зоологии.

Большинство ракообразных живут в воде, отмечает Фаррелл. Но некоторые мокрицы, также называемые ролли-полли, обитают на суше. Хотя у них четырнадцать ног, не путайте их с многоножками.

1. Крошечные оленьи клещи имеют крошечные хелицеры. Но эти кровопийцы опасны, потому что они могут распространять болезни. Ладислав Кубеш/iStock/Getty Images Plus
2. У сороконожек есть челюсти за острыми ядовитыми щипцами. Здесь у пинчеров черные кончики. Наттават-Нат/iStock/Getty Images Plus
3. Мечехвосты — это не настоящие крабы, а хелицераты — животные, более тесно связанные с паукообразными, например, пауки. Dawnamoore/iStock/Getty Images Plus
4. : некоторые насекомые, такие как австралийская трость, имеют специально модифицированные тела. Здесь он предлагает хороший камуфляж для своего небольшого мира. Врангель/iStock/Getty Images Plus
5. Копеподы могут быть крошечными. Но эти ракообразные являются важной пищей для многих более крупных животных. NNehring/E+/Getty Images

Многоножки: многоногие членистоногие

Вы, наверное, знаете два основных типа многоножек: многоножки и многоножки. Многоножки живут на суше, и у большинства из них лот ножек. И хотя сороконожки и многоножки могут выглядеть одинаково, между ними есть ключевое различие. «Все сороконожки — хищники, — говорит Фаррелл. — У них есть клыки.

Эти клыки не являются хелицерами. Вместо этого многоножки едят челюстями, как это делают ракообразные и насекомые. Но у них также есть пара ядовитых клыкообразных ног.

Многоножки, напротив, травоядные. Поскольку они едят растения, им не нужно быстро двигаться. Таким образом, многоножки намного медленнее многоножек.

Насекомые: самая большая группа членистоногих

На суше обитает больше видов насекомых, чем всех других членистоногих вместе взятых, говорит Кип Уилл. Он энтомолог из Калифорнийского университета в Беркли. Пчелы летают, жуки ползают, как крошечные бронированные танки, а австралийская трость замаскировалась, чтобы выглядеть как лист, смешанный со скорпионом. Какими бы разными ни были насекомые, почти все они имеют шесть ног и одни и те же три части тела — голову, грудь и брюшко. «Они просто модифицировали каждый из них таким образом, что иногда они выглядят очень, очень по-разному», — объясняет Уилл.

«На самом деле нет ничего», что привело бы к эволюции всех этих разных форм насекомых, — говорит Уилл. Возможно, это связано с тем миром, в котором они живут. Из-за их небольшого размера, говорит Уилл, насекомые видят мир не так, как мы. Например, «может быть одно дерево, на котором у вас есть насекомые, которые питаются корнями, под корой, умирающей древесиной, почками, цветами, пыльцой, нектаром и, — говорит Уилл, «это просто продолжается и продолжается».

Для каждого из этих источников пищи может потребоваться немного другая форма тела. Это как целая экосистема на одном дереве — и каждый вид имеет разную форму, чтобы выполнять разные роли.

Жуки — один из самых разнообразных видов насекомых. Но это всего лишь одно из множества разных членистоногих. группа насекомых. В эту группу входят клопы-вонючки и постельные клопы. Это означает, что все жуки — насекомые, но не все насекомые — жуки.

Теперь, когда вы знаете больше об членистоногих, в следующий раз, когда кто-то попросит вас посмотреть на «крутого жука», который окажется пауком, вы сможете точно сказать, почему он действительно классный, но не жук.

Силовые слова

Подробнее о сильных словах

паукообразные : Группа беспозвоночных животных, в которую входят пауки, скорпионы, клещи и клещи. У многих есть шелковые или ядовитые железы.

членистоногие : Любое из многочисленных беспозвоночных животных типа членистоногих, включая насекомых, ракообразных, паукообразных и многоножек, которые характеризуются экзоскелетом, сделанным из твердого материала, называемого хитином, и сегментированным телом, к которому прикрепляются сочлененные придатки в пары.

жук : Отряд жесткокрылых, включающий не менее 350 000 различных видов. У взрослых особей, как правило, твердые и/или роговидные «передние крылья», которые закрывают крылья, используемые для полета.

ошибка : сленговое название насекомого. Иногда это даже используется для обозначения микроба. (в вычислительной технике) Сленговый термин, обозначающий сбой в компьютерном коде, инструкции, управляющие работой компьютера.

многоножки : класс хищных членистоногих с нижними челюстями, которые функционируют как клыки. У них много ног (отсюда их прозвище стоногие). У них также есть пара ядовитых клыкообразных ног.

chelicera : Пара ротовых органов паукообразных, которые обычно включают когти или клыки. Пауки часто используют их для захвата добычи, иногда для того, чтобы издавать звуки, а в паутине — для разрезания нитей шелка. Животные, которые являются их хозяевами, известны как хелицератов .

копепод : Разновидность мелких ракообразных, обитающих в соленой и пресной воде. Некоторые виды из них являются планктоном, плывущим по течению. Другие проводят время на морском дне. Эти животные не ограничиваются океанами; копеподы также встречаются в пресной воде, от прудов до луж. Они часто служат пищей для более крупных видов, и большинство из них питаются фитопланктоном — одноклеточными организмами, получающими энергию от солнца.

ДНК : (сокращение от дезоксирибонуклеиновой кислоты) Длинная двухцепочечная спиралевидная молекула внутри большинства живых клеток, несущая генетические инструкции. Он построен на основе атомов фосфора, кислорода и углерода. У всех живых существ, от растений и животных до микробов, эти инструкции говорят клеткам, какие молекулы производить.

экосистема : Группа взаимодействующих живых организмов, включая микроорганизмы, растения и животных, и их физическая среда в определенном климате. Примеры включают тропические рифы, тропические леса, альпийские луга и полярную тундру. Этот термин также может применяться к элементам, которые составляют некую искусственную среду, такую ​​как компания, классная комната или Интернет.

энтомолог : Биолог, специализирующийся на изучении насекомых. Палеоэнтомолог изучает древних насекомых, главным образом, по их окаменелостям.

окружающая среда : Сумма всех вещей, которые существуют вокруг какого-то организма или процесса и условий, которые эти вещи создают. Окружающая среда может относиться к погоде и экосистеме, в которой живет какое-либо животное, или, возможно, к температуре и влажности (или даже к размещению вещей поблизости от интересующего объекта).

эволюционировать : (прил. эволюционировать) Меняться постепенно в течение поколений или длительного периода времени. В живых организмах такая эволюция обычно включает случайные изменения в генах, которые затем передаются потомству индивидуума.

Это может привести к появлению новых признаков, таких как измененная окраска, новая восприимчивость к болезням или защита от них, или изменения формы (такие как ноги, усики, пальцы ног или внутренние органы). Неживые объекты также могут быть описаны как эволюционирующие, если они изменяются с течением времени. Например, миниатюризация компьютеров иногда описывается как превращение этих устройств в более мелкие и сложные устройства.

экзоскелет : Твердое защитное внешнее покрытие тела многих животных, у которых отсутствует настоящий скелет, например насекомое, ракообразные или моллюск. Экзоскелеты насекомых и ракообразных в основном состоят из хитина.

травоядное : Существо, питающееся преимущественно или исключительно растениями.

криль : Крошечные креветкоподобные ракообразные, обитающие в океане и являющиеся основным источником пищи для некоторых китов.

буквально : Термин, который фраза, которую он модифицирует, точно соответствует действительности. Например, сказать: « Так холодно, что я буквально умираю , означает, что этот человек на самом деле ожидает скорой смерти в результате переохлаждения.

нижние челюсти : (у млекопитающих) Челюсть или челюстная кость. (у насекомых) Ротовой аппарат, используемый для укусов

микроскопический : Прилагательное для вещей, которые слишком малы, чтобы их можно было увидеть невооруженным глазом. Чтобы рассмотреть такие маленькие объекты, как бактерии или другие одноклеточные организмы, требуется микроскоп

многоножки : Длиннотелые травоядные членистоногие с множеством сегментов. Большинство сегментов тела имеют две пары ног. Их прозвище: тысяченогие.

нектар : Сахаристая жидкость, выделяемая растениями, особенно цветами. Он способствует опылению насекомыми и другими животными. Его собирают пчелы и превращают в мед.

палеобиолог : Ученый, изучающий организмы, жившие в древние времена — особенно в геологически древние периоды, такие как эпоха динозавров.

планктон : Небольшой организм, дрейфующий или плавающий в море. В зависимости от вида планктон варьируется от микроскопических размеров до организмов размером с блоху. Некоторые из них крошечные животные. Другие – растительноподобные организмы. Хотя отдельные планктон очень малы, они образуют огромные колонии, насчитывающие миллиарды. Самое большое животное в мире, синий кит, питается планктоном.

хищник : (прилагательное: хищный ) Существо, которое охотится на других животных за большую часть или всю свою пищу.

добыча : (сущ.) Виды животных, поедаемые другими. (v.) Нападать и поедать другой вид.

Solifugae : Отряд паукообразных, который включает разнообразную группу паукообразных животных, населяющих засушливые земли по всему миру.

виды : Группа сходных организмов, способных производить потомство, способное выживать и воспроизводиться.

паук : вид членистоногих с четырьмя парами ног, которые обычно плетут шелковые нити, которые они могут использовать для создания паутины или других структур.

грудная клетка : Средняя часть тела насекомого. Между головой и брюшком он несет ноги и крылья.

ткань : сделанная из клеток, это любой из различных типов материалов, из которых состоят животные, растения или грибы. Клетки в ткани работают как единое целое, выполняя определенную функцию в живых организмах. Например, различные органы человеческого тела часто состоят из разных типов тканей.

Черта : Характерная черта чего-либо. (в генетике) Качество или характеристика, которые могут быть унаследованы.

древесина : Пористая и волокнистая структурная ткань, содержащаяся в стеблях и корнях деревьев, кустарников и других древесных растений.

Кертис Сегарра был стажером по написанию научных статей осенью 2020 года в Science News . Он имеет степень бакалавра наук о системах Земли в Тринити-университете. Он заканчивает магистерскую программу по научной журналистике в Нью-Йоркском университете. Его работы были опубликованы в Mongabay, News-O-Matic и Scienceline.

Сходства насекомых и человека | Спросите у биолога

показать/скрыть слова, чтобы узнать

Фермент: белок, изменяющий скорость химических реакций.

Ген: участок ДНК, который указывает клетке, как строить белки. Как человек, вы обычно получаете набор инструкций от мамы и еще один от папы… далее

Орган: специализированная или отдельная структура, состоящая из групп тканей (например, сердце, мозг и т. д.). .).

Белок: тип молекулы, присутствующей в клетках живых существ, состоящей из специальных строительных блоков, называемых аминокислотами.

Чем похожи насекомые и люди?

Тело человека и насекомых очень разные. Но есть много способов, в которых они на самом деле очень похожи. Из-за этих сходств изучение физиологии насекомых полезно для медицины и сельского хозяйства.

Как вы думаете, какая часть вашей ДНК совпадает с ДНК плодовой мухи? Вы бы угадали 60%? Правильно, 60% кода ДНК дрозофилы и человека идентичны. Это означает, что большинство генов человека и насекомых одинаковы и функционируют очень похоже.

Chrysochroa fulgidissima, или жук “тамамуси”, имеет больше общего с людьми, чем вы думаете. Изображение Брайана Адлера.

Большинство ферментов, вырабатываемых насекомыми и людьми, также очень похожи. Мышечные и нервные клетки также работают одинаково у людей и насекомых. У нас обоих есть мозг, сердце, пищеварительный тракт, репродуктивные органы и мышцы, которые делают более или менее одинаковые вещи. Людям и насекомым нужны кислород и пища, и все они производят отходы.

Анатомия и физиология насекомых и человека во многом схожи. У всех животных есть органы, которые выполняют разные функции в организме. Каждый из этих органов состоит из групп различных видов клеток.

Некоторые органы насекомых и человека состоят из одних и тех же типов клеток. Например, скелетные мышцы жуков состоят из мышечных волокон, имеющих ту же структуру и функции, что и скелетные мышцы человека. Жировое тело распределено по всему телу как насекомых, так и человека, и эта ткань состоит из липидных клеток, которые иногда также вырабатывают гормоны.

Мозг жука состоит из многих тысяч нейронов, которые передают информацию с помощью химических и электрических сигналов, как и в человеческом мозгу. Насекомые также стареют и могут заболеть такими заболеваниями, как рак. Вы можете найти сходство между насекомыми и людьми почти во всех системах организма, от клеток до тканей и органов.

Насекомые и люди также имеют сходство в том, как они относятся друг к другу. Как и люди, многие насекомые дарят подарки или поют для потенциальных партнеров. Они также борются за территорию. У общественных насекомых, как и у людей, разные особи выполняют разную работу. Армии ведут войну, королевы рождают всех рабочих колонии, а насекомые могут работать вместе, чтобы строить большие строения.

Чем насекомые отличаются от людей?

Похоже, у нас много общего с насекомыми. Так в чем же отличия, кроме размера и формы тела? Давайте посмотрим поближе.

ФУНКЦИЯ		ЧАСТЬ ЧЕЛОВЕКА		ЧАСТЬ НАСЕКОМЫХ
Опора кузова		Кости		Экзоскелет
Дыхание		Легкие		Трахеальные трубки, воздушные мешки
Доставка кислорода		Белки крови (гемоглобин)		Трахеальные трубки
Нервная система		Централизованный (головной, спинной мозг, нервы)		Децентрализованный (головной мозг, ганглии, нервы)
Перекачиваемая жидкость		4-камерное сердце		Длинное трубчатое сердце
Контроль уровня воды/ фильтрация отходов		Почки		Мальпигиевы канальцы задней кишки
Удаление токсинов		Печень		Жировое тело
Видение		Глазки камеры		Составные глазки
Запах		Нос		Антенны
Вкус		Язык		Ротовой аппарат, ноги, крылья

Насекомые имеют прочный внешний скелет, который линяет по мере роста. Нажмите, чтобы узнать больше.

Вместо того, чтобы полагаться на кости в качестве опоры, насекомые имеют крепкий экзоскелет. В то время как у людей есть легкие, насекомые дышат через заполненные воздухом трубки, называемые трахеями, которые находятся в разных местах на теле.

Для доставки кислорода люди используют белки в крови. У насекомых трубки, которые пропускают кислород в тело, на самом деле продолжают становиться все меньше и меньше и проходят рядом с большинством клеток тела. Кислород доставляется в виде газа через трахеи, а не растворяется в крови и связывается с белками (гемоглобин).

Нервная система насекомых рассредоточена по всему телу, с несколькими ганглиями (маленькими головными мозгами) и крупными нервами в разных частях тела. У человека головной и спинной мозг являются центральными командными центрами.

Сердца насекомых представляют собой длинные открытые трубки вместо четырехкамерных насосных органов. У людей есть почки, которые фильтруют отходы из их систем и помогают контролировать уровень воды в организме. Мальпигиевы канальцы и задняя кишка выполняют те же функции у насекомых.

Некоторые органы человека и насекомых сильно различаются, например, сердце. Слева — четырехкамерное сердце человека (сразу после пересадки сердца), а справа — увеличенное изображение длинного тонкого трубчатого сердца жука. Изображение человеческого сердца работы Василия Ивановича Каледы; Сердце жука в лаборатории Харрисона.

Печень человека выводит токсины из организма. Насекомые делают это с помощью широко распространенной ткани, называемой жировым телом (которая действует как печень, помимо хранения молекул жира и углеводов).

Насекомые имеют сложные глаза с множеством фасеток; у людей глаза-камеры с одним зрачком каждый. Насекомые улавливают запахи с помощью своих усиков, а люди — с помощью носа. Насекомые могут ощущать вкус не только ротовым аппаратом, но и ногами, а некоторые могут даже использовать для этого крылья.

Как ученые изучают анатомию и физиологию насекомых?

Большинство насекомых настолько малы, что сложно представить все эти одинаковые части внутри такого крошечного тела. Как мы можем знать, что все эти вещи происходят в чем-то таком маленьком?

Специальный рентгеновский аппарат, называемый микроКТ, можно использовать для получения изображений насекомых с высоким разрешением. Изображение Окриджской национальной лаборатории.

Специальные микроскопы и достижения в области рентгеновской визуализации позволяют нам увидеть, что происходит внутри этих крошечных насекомых. Микрометоды позволяют измерять большинство химических веществ и функции систем насекомых. Это означает, что насекомые важны для изучения, даже несмотря на их небольшой размер. Поскольку насекомые маленькие, довольно легко изменить пищу, которую они едят, температуру и другие условия в экспериментах. Некоторые насекомые, такие как плодовые мушки, являются превосходными «генетическими моделями организмов» с генами, которые можно легко изменить.

Итак… хочешь заглянуть внутрь насекомого? Посетите наше виртуальное вскрытие жука, где вы можете заглянуть внутрь жука прямо на своем компьютере.