Трутневой стихи про лето: Стихи про лето – Евгения Трутнева
Стихи про лето – Евгения Трутнева
<<< Евгения Трутнева
“Если в небе ходят грозы”, “Летом зорьки хороши!”, “С новым утром”, “Ходит солнышко высоко”, “Урожай” и другие.
Огород (Евгения Трутнева)
Свежий ветер пахнет мятой,
Васильками, лебедой,
И туман прозрачной ватой
Проплывает над водой.
В летней, временной квартире
Свежесть утра хороша!
Грабли, пальцы растопырив,
Отдыхают в шалашах.
На морковке и на свекле
Гнется зелень от росы.
Огурцы, и те промокли,
Намочила все усы.
И в горох, в зеленый ворох,
Лезут капельки воды.
На зеленых помидорах,
Как на яблонях, плоды.
Солнце жаркими лучами
Тянет травы из земли.
Полосатыми мячами
Тыквы в зелени легли.
Кабачки, как поросята,
Греют теплые бока.
И плывут, плывут куда-то
Золотые облака.
На рыбалке (Евгения Трутнева)
Над рекой туман клубится,
Утро свежестью полно.
Холодна в реке водица,
В ней пока темным-темно.
А на дне проснулся к сроку
Желтоглазый, как сова,
Краснопёрый бойкий окунь,
В серебринках голова.
Бойко выплыл ёрш колючий,
Весь в чешуйчатой броне,
Погрозил, на всякий случай,
Двум плотичкам в глубине.
Медленно проплыли мимо
В травке тонкой и рябой
Полосатые налимы,
С длинным усом под губой.
Из травы покрытой тиной,
Приоткрыв зубастый рот,
В кожуре своей змеиной
Щука, крадучись, плывёт.
Поплавок нырнул, как рыбка,
Перед лодкой рыбака,
Заходила рябью зыбкой,
Взбудоражилась река.
Гнётся, рвётся удилище,
Леска стала, как струна…
Кто в воде спасенья ищет?
Это щука! Вот она!
У неё один обычай —
Воевать на дне речном!
Еле справишься с добычей —
Лодка ходит ходуном!
Где-то пеночка запела,
Пронеслись гурьбой стрижи…
Посветлело, потеплело…
Летом зорьки хороши!
**** (Евгения Трутнева)
Стало вдруг светлее вдвое,
Двор как в солнечных лучах –
Это платье золотое
У березы на плечах.
Утром мы во двор идём –
Листья сыплются дождём,
Под ногами шелестят
И летят… летят… летят…
Пролетают паутинки
С паучками в серединке,
И высоко от земли
Пролетают журавли.
Всё летит! Должно быть, это
Улетает наше лето.
С новым утром (Евгения Трутнева)
Первый луч шагнул по саду
На цветах зажег росу
Заблестела с кадкой рядом
Паутинка на весу.
Золотыми стали лейки —
Все четыре, до одной.
Загорелся на скамейке
Позабытый нож складной.
Закричал петух с задворок:
«Не пора ли вам вставать?»
Солнце вышло из-за шторок,
Село с боку на кровать.
Ветер сдул с окошка мячик…
На усадьбу детской дачи
Возвращается с водой.
Зазвучал, запел в столовой
Репродуктор со стены,
Снова день встречает новый
Гимном Сталинской страны.
В доме сразу шумно стало:
Смех, веселье, беготня…
Вот — оно пришло начало
Летнего, большого дня!
Ждут в лесу пути-тропинки,
Голубые рудники.
Завтрак в поле у ложбинки,
Незабудки, васильки,
На лугу ручей под ивой,
Берег солнечный, речной.
С добрым утром, день счастливый
Мирный день страны родной!
**** (Евгения Трутнева)
Ходит солнышко высоко,
Тяжелей летит пчела,
Налилась малина соком,
Падать в травы начала.
Ночью беглая зарница
Над покосами видна.
Золотистая пшеница
Стала гнуться от зерна.
Полон алой крупной вишни
В сосняке маслята вышли,
Первый маленький отряд.
Белый гриб похож на пряник;
Сыроежки — всех цветов.
Солнце яблоки румянит
В темной зелени садов.
На покосе травы косят,
Грабли сено ворошат.
А в траве у старых сосен
Земляника хороша!
И черника стала зрелой —
В синих бусинах кусты.
Столько дела, столько дела
У ребят до темноты!
Урожай (Евгения Трутнева)
Ветерок летит по нивам.
Гнет колосья до земли.
По овсам зеленогривым
Волны сизые прошли.
Жнейки в золоте пшеницы
Машут крыльями, как птицы.
Урожай, урожай!
Наше лето провожай!
Сколько сладкого гороха,
Огурцы как на подбор!
На гряде сорвать не плохо
Красный, крупный помидор!
Пробежишься огородом,
Съешь морковку мимоходом!
Наше лето провожай!
Над кудрявыми садами.
Пробегает ветерок,.
А сады полны плодами-
Всё в садах созрело в срок!
Сколько яблок будет снято!
Побежимте в сад, ребята!
Урожай, урожай!
Наше лето провожай!
**** (Евгения Трутнева)
Снова солнечное лето,
Снова вольная пора!
Сколько песен будет спето
У походного костра!
До свиданья, милый город!
До свиданья, школа, дом!
Впереди леса и горы,
Завтрак в ельнике густом.
Быть здоровым, ловким, смелым
Нам страна дала приказ,
Чтоб здоровым человеком
В сентябре вернуться в класс!
**** (Евгения Трутнева)
Если в небе ходят грозы,
Если травы расцвели,
Если рано утром росы
Гнут былинки до земли,
Если в рощах над калиной
Вплоть до ночи гул пчелиный,
Если солнышком согрета
Вся вода в реке до дна,
Значит, это уже лето!
с этими стихами читают:
◦ стихотворения для детей про лето ◦
◦ сборник стихов о лете Ирины Токмаковой ◦
◦ летние стихи Зинаиды Александровой ◦
Стихи о временах года
Детям – Стихи, сказки, легенды, рассказы
* * *
Четверо художников,
Столько же картин.
Белой краской выкрасил
Все подряд один.
Лес и поле белые,
Белые луга:
У осин заснеженных
Ветки как рога…
У второго — синие
Небо и ручьи.
В синих лужах плещутся
Стайкой воробьи.
На снегу прозрачные
Льдинки-кружева.
Первые проталинки,
Первая трава.
…На картине третьего
Красок и не счесть:
Желтая, зеленая,
Голубая есть…
Синяя река,
Белые, пушистые
В небе облака.
А четвертый золотом
Расписал сады,
Нивы урожайные,
Спелые плоды…
Всюду бусы-ягоды
Зреют по лесам,
Кто же те художники?
Догадайся сам.
Е. Трутнева
ВРЕМЕНА ГОДА
Придумала мать дочерям имена,
Вот Лето и Осень, Зима и Весна.
Приходит Весна — зеленеют леса,
И птичьи повсюду звенят голоса.
А Лето пришло — всё под солнцем цветет,
И спелые ягоды просятся в рот.
Нам щедрая Осень приносит плоды,
Дают урожаи поля и сады.
Зима засыпает снегами поля.
Зимой отдыхает и дремлет земля.
А. Кузнецова
ЯНВАРЬ
У него лишь краска — снег,
А кисть — озорник-мороз…
Но простой его пейзаж
Дорог каждому из нас.
Из инея свитерок
Снял с березки ветерок.
Под окном залег сугроб, —
Белый сказочный сурок.
— Это что за краска — снег?
— Это что за кисть — мороз?!
Отложил январь этюд:
— Разве только в краске — суть?!
В. Тян
МАРТ
Отшумели все метели,
И морозы не трещат.
С крыш закапали капели,
И сосульки в ряд висят.
Веселее и теплее
Стали мартовские дни.
В нашем садике в аллеях
Уж проталины видны.
В. Алферов
ЗДРАВСТВУЙ, ВЕСНА!
Здравствуй, здравствуй, красавица-весна,
Мы посеяли в землю семена;-
На окне расцветают цветочки.
О. Высотская
ПЕСНЯ О ВЕСНЕ
Уходи, мороз, косматый!
Слышишь, старый, или нет?
И над садом, и над хатой
Голубой весенний свет.
Солнце ласково смеется,
Светит ярче, горячей,
И с пригорка звонко льется
Разговорчивый ручей.
Он лучистый, серебристый,
Он сверкает и дрожит,
А другой, такой же чистый,
Рядом весело бежит.
Ты не слышишь, дед сердитый,
Как в заоблачной дали,
Над землей, дождем умытой,
Закричали журавли.
А зима сдала, осела –
Хватит ей озорничать!
Выходи ребята, смело
Песни петь и май встречать!
Я.
Колас
ВЕСНА
Весна торопилась на речку,
Чтобы скользить по каточку.
Ступила на твердые льдины —
Открылись речные глубины…
Весна поспешила к поляне
Снегу набрать на ладони,
Пушинок, снежинок нежных!
И открылся подснежник.
Э. Мошковская
ВЕСНА
Уходи, Зима седая!
Уж красавицы Весны
Колесница золотая
Мчится с горной вышины!
У нее не лук, не стрелы,
Улыбнулась лишь, и ты,
Подобрав свой саван белый,
Поползла в овраг, в кусты.
А. Майков
АПРЕЛЬ
Долго шла весна тайком
От ветров и стужи,
А сегодня — прямиком
Шлепает по лужам,
Гонит талые снега
С гомоном и звоном,
Чтобы выстелить луга
Бархатом зеленым.
«Скоро, скоро быть теплу!» —
Эту новость первой
Барабанит по стеклу
Серой лапкой верба…
Я. Аким
МАЙ
Зеленый, красный,
Яркий май,
С ребят пальтишки
Поснимай!
Деревья в листики одень,
Звени ручьями
Целый день!
Куда я в мае
Ни пойду,
Везде я солнышко
Найду!
С. Капутикян
ЛЕТО
Хочешь поглядеть на лето?
В лес пускают без билета.
Приходи!
Грибов и ягод
Столько —
Не собрать и за год!
А у речки, а у речки
С удочками человечки.
Клюнуло!
Смотрите — щука!
Щуку на берег втащу-ка.
Хорошо, устав от зноя,
По росе скакать в ночное,
Кашу на костре сварить,
До утра поговорить…
Я.
Аким
ОСЕНЬ
Дождь,
Дождь
Целый день
Барабанит в стёкла.
Вся земля,
Вся земля
От воды размокла.
Воет, воет
За окном
Недовольный ветер:
Хочет двери он сорвать
Со скрипучих
Петель.
Ветер, ветер,
Не стучи
В запертые сени,
Пусть горят
У нас в печи
Жаркие поленья.
Руки тянутся
К теплу,
Стёкла запотели,
На стене
И на полу
Заплясали тени.
Собирайтесь
У меня
Слушать сказку
У огня!
Я. Аким
ОСЕНЬ
Берёзы косы расплели,
Руками клёны хлопали,
Ветра холодные пришли,
И тополи затопали.
Поникли ивы у пруда,
Осины задрожали,
Дубы, огромные всегда,
Как будто меньше стали.
Всё присмирело. Съёжилось.
Поникло. Пожелтело.
Лишь ёлочка пригожая
К зиме похорошела.
М. Садовский
Еще про:
- времена года
| < Предыдущая | Следующая > |
|---|
Дрон Казим Али – Стихи
Рай лежит под ногами твоей матери. Стих, который я слышал так часто, что я не знаю, является ли это священным писанием или хадисом .
Хадисы , означающие предания пророка, всегда сопровождаются тщательной устной линией передачи того, кто что кому сказал, и кто слышал, кто сказал, что они слышали. Обычно возвращается к одной из жен пророка, которая слышала, как пророк сказал это.
Завеса также между тем, что вы хотите видеть и не можете видеть, что вы хотите услышать, но не слышите.
В butoh танцоры представлены в виде белого дыма, призраки, пересекающие сцену-как-матку, двигаясь так медленно, что вы даже не замечаете их присутствия.
Если рай лежит под ногами моей матери, то как я найду путь внутрь, если она меня не впустит.
Теперь я смотрю на каждое лицо, на каждое тело, когда оно движется по платформе метро, вниз по лестнице и вокруг платформы, в поезда, с них.
После смерти моей тёти Чанд-мумани я представлял их каждой пламенем, в каждой горит тело, сжигая топливо души.
Мишель после родов гуляла по городу, представляя всех блестящими, окаймленными амниотической крошкой.
Но неужели так, как пишет Фанни, тело только машина, за рулем которой душа.
Или что-то из нас погрузилось в материю тела, часть нас собственно плоть, неотделимая от него и по смерти, истинно рассеянная, дым.
Тело жены пророка всегда между нами. Кто что сказал.
В таком случае действительно есть о чем горевать при смерти: что душа – ветер, а не бессмертие.
Женщина средних лет сидит впереди меня в поезде, одетая в зеленую пухлую зимнюю куртку. Волосы, хоть и зачесанные назад, вьющиеся и нечесаные.
Неопрятность вызывает у меня нежность.
Всегда чувствовал о себе неряшливость, неловкость, уродство.
В детстве такая зависть к птицам, к грациозным склонам, к мускулистым мальчишкам.
В поезде, несущемся над землей на 125-й улице. Думая о том, чтобы споткнуться.
Дом за домом, идя по той или иной улице. Идем в библиотеку, идем в школу.
Где каждая женщина средних лет – моя мать.
Ожидание, когда ему доверят правду.
В моих волосах почти столько же серебра, сколько и в ней.
Любое местоимение здесь может быть неверно истолковано. Он может иметь в виду, что вы можете иметь в виду I.
Странный список того, что я хочу сделать в ближайшие пять лет: учиться буто . Напишите автобиографию. Возвращайтесь в Париж. Заблудиться там, где я не был.
И начни это говорить.
Марко и я переехали в Марбл-Хилл летом 2006 года.
Позвольте мне рассказать вам историю о городе, который плывет по океану.
В противоположность Атлантиде, упавшей в море, или Каскадии, грозящей из него снова подняться.
Мраморный холм, настоящий холм, возвышающийся на самой северной оконечности острова Манхэттен, выступающего в месте слияния реки Гудзон и ручья Спьютен-Дайвил.
Ветер – это инструмент, отдельная часть небесного оркестра.
Сегодня я прочитал о турецком мулле, который отменяет 800 различных хадис относительно обращения с женщинами, найденный в настоящее время или считающийся, по крайней мере, неверным.
Неправда.
Неверные законы, высеченные в огне или высеченные в камне.
В Коране сказано: «Это Книга. В ней нет сомнения».
Все для веры в то, что человеческое животное является злым и требует закона.
Что требует если не фактического насилия, то хотя бы его угрозы.
Хотя бы ярость.
Здесь, в Мраморном холме, вы находитесь там, где вас нет.
Оркестровая река, которая изгибается и изгибается к северу от острова.
Кораблям, направляющимся в Верхний Ист-Сайд из Олбани, все труднее и труднее преодолевать мучительный и извилистый Спайтен Дайвиль.
Итак, канал взорван, и то, что когда-то было северной оконечностью Манхэттена, стало островом.
Прогуливаясь по одному из парижских мостов, я попал в местечко под названием Les Mauvises Garçons. Боясь войти, я перешел улицу в другую харчевню.
Я пробыл три часа.
Лучистые от движения, улицы не помнят ушедших.
Столб на площади Бастилии не кладет кирпич или брус.
В десяти милях от Шартра не осталось ничего, кроме зерна поперек и серого над головой темного ворона, кричащего на полях.
Эти мысли ничто, следуют одна за другой.
Сомалийские лесбиянки ожидают своей казни. Два мальчика в Иране осуждены за пьянство и непристойное поведение и повешены за это. Мальчики. 16 и 18. В интернете была видеозапись фактического повешения.
Сам смотрел.
«Ты устаешь, переписывая священные тексты, — пропела Лалла, — но ярость внутри тебя не покидает».
Арабская строчка «Это Книга. В ней нет сомнения» можно также прочитать как «Это, несомненно, Книга…»
Дорогая мама, здесь потеряна папка с моими стихами где-то летом 2006 года, когда я путешествовал между Пенсильванией, Нью-Йорком, Вирджинией, Мэном и вашим домом в Буффало. В папке было письмо к тебе.
Хотя я искал, искал и не нашел его, я уверен, что он все еще где-то в доме в Буффало. Конверт с папкой внутри. Внутри папки разрозненные стихи. В стихах было письмо.
Завеса между тем, что вы хотите видеть, и тем, что вы не можете видеть.
Эмили Дикинсон отправила свое первое письмо Томасу Хиггинсону без подписи. К неподписанному письму она приложила запечатанный конверт меньшего размера, в котором была визитная карточка, на которой она написала свое имя.
Когда Колин Пауэлл говорил в ООН о вторжении в Ирак, рабочих попросили повесить черную драпировку на картину Пикассо Герника .
Который иначе был бы на заднем плане, окружая его, пока он говорил.
Между вами и высказыванием есть тело и мальчик, мальчик, которым вы никогда не могли говорить.
Ярко-красный браслет времени.
«Ярость», — так Голуэй Киннелл объяснила намерение Дикинсон написать свои стихи.
Поэзия и ярость во время войны. Гражданская война для нее.
Что такое моя война? Не тот, о котором ты думаешь.
Не скажу.
Постоянное состояние, точно такое же, как белый шум в телевизоре после того, как станция прекратила свое вещание.
Но кто уже выходит из эфира.
А чей воздух.
Тогда приезжайте в Мраморный холм.
Каждую ночь сон нарушается тем, что кто-то снаружи снова и снова запускает двигатель своей машины, прежде чем уехать.
Автомобильная сигнализация или две.
Уличный фонарь за окном светит в спальню, яркий, как луна, но более оранжевый.
Оранжевый, как шафрановый шарф, который я носил до Токудо .— «уходя из дома». Когда Аншо стал монахом и взял новое имя.
В тот день я села рядом с молодым человеком с милой улыбкой. Садовник. Имя Марко.
Поезд проезжает следующий квартал. Мы находимся на втором этаже, так что послушайте, если мы действительно обратим внимание.
Сейчас его грохот на рельсах, звон, когда двери вот-вот закроются, уже порядка фонового шума.
Я еще не научился спать всю ночь.
Мраморный холм был островом в течение двадцати лет до того, как ручей Спьютен Дайвил, все еще протекающий под землей под 228-й улицей, был засыпан и присоединен к материку.
Сам город, моя жизнь, тот первый буто спектакль, который я увидел.
Мужчина с такими медленными и интенсивными движениями, такой внутренний.
Вы едва ли знали, что он вообще двигался, и вдруг он пронесся через всю сцену, согнувшись, держа в руках стеклянную чашу, в которой плавала рыба.
Ничего из того, что вы даже заметили, не было на сцене.
Пока я это пишу, автосигнализация. Поезд.
Потом тишина.
Поэзия дронов — о применении сенсорных технологий в качестве инструментов письма
Опубликовано • в рубрике Исследования.
- Дроны
- поэзия
Летом 2017 года я оказался в новой ситуации, когда научил дрона писать стихи. За такими усилиями всегда стоит история, и в этой статье будет краткая предыстория того, как мой основанный на практике подход к исследованиям привел к этому последнему проекту, который пока еще находится в зачаточном состоянии и носит название 9.0192 Форма волны .
Мое внимание, как художника и исследователя, сосредоточено на создании различных методов, с помощью которых цифровые медиа, как разнообразную матрицу действий, артефактов и инфраструктур, можно исследовать, объяснять и представлять заново. В последние годы я стремился, в частности, задействовать и оценить огромные сложности современной цифровой среды с точки зрения практика — рассматривать ее как «структуру того, чего еще не существует», используя фразу новаторского цифрового автора.
Майкл Джойс (2003, стр. 616) и исследовать, какие потенциальные способы мышления и выражения он может поддерживать.
Мой подход основан на том, что было охарактеризовано как «перформативный», «материалистический» поворот последнего десятилетия в гуманитарных науках. Здесь понимается, что человеческое знание действует не только на уровне текста, абстрактного и окулярного, но фундаментально связано со всем диапазоном материальных структур и процессов, которые одновременно конституируют мир и делают его наблюдаемым (см. Солтер, 2010). Эта точка зрения подчеркивает, что раскрытие мира происходит в масштабах и продолжительности, намного превышающих наши врожденные способности восприятия и познания, — что всегда существует избыток возможных точек зрения, ощущений и отношений, которые невозможно полностью охватить.
С этой точки зрения производство знания всегда включает в себя исследовательский, творческий аспект, когда мир воспроизводится заново в пространстве каждого исследования, актуализируя еще больше своего потенциала.
Более того, такие перформансы требуют вовлечения различных акторов, как человеческих, так и нечеловеческих, в модуляцию их различных способностей восприятия и действия в экспериментальной среде, которую они составляют, актуализируя это таким образом, чтобы определить, а затем измерить определенные задействованные процессы. Здесь мы могли бы подумать о научном оборудовании, в котором сложные и разнообразные аппараты, настроенные сборки различных энергий и материалов производят определенные явления способами, которые можно зарегистрировать и сделать измеримыми с точки зрения человеческого восприятия и когнитивных порогов, но которые, что важно, никогда не исчерпывайте возможные модели поведения, измерения и понимания, которые могут быть сделаны впоследствии (см. Pickering, 19).95; Барад, 2003). Другой пример можно найти в создании новых художественных произведений. Здесь свойства различных сред, инструментов и техник задействуются и исследуются на практике, создавая динамику, результат которой представляет собой кристаллизованный след этого обмена между человеком и материальной средой, а впечатления от нереализованных возможностей являются катализатором для будущей работы.
Чтобы понять резонанс этих критических настроений в отношении изучения цифровых технологий, мы можем проследить заявления, сделанные в контексте теории и практики медиа такими писателями, как Юсси Парикка (2012), который обсуждает, что «критика медиа заключается не только в высказывании вещи, речь идет о замысле и материальности — критике в альтернативной манере, так сказать против течения» (стр. 43). Здесь производство экспериментальных, спекулятивных или «воображаемых» цифровых медиа функционирует не как абстрактное окно в априори области, а как аппарат для запутывания критической мысли в конкретных структурах, практиках и допущениях, составляющих современную среду, создавая условия, в которых могут появиться новые идеи и альтернативы.
Именно подобные видения вдохновили меня на то, чтобы положить основанные на практике методологии в основу моих собственных исследований. Хотя я был заинтересован в творческом переплетении литературного выражения с возможностями цифровой мультимедиа — часто упоминаемой как «цифровая» или «электронная литература», — этот драйв первоначально проявился в создании того, что я назвал «твердотельной поэзией» (см.
Carter, 2017). Это включало преобразование текста в визуальные формы, которые должны были проиллюстрировать, как цифровые системы как формации, включающие и поддерживающие дискретную информационную среду, обладают совершенно другим качеством перцептивной деятельности, чем у человека, — воспроизводя проскальзывания, двусмысленности и текучесть нашего восприятия. письменные сообщения в цифровые электрические сигналы, преимущества которых проистекают именно из того, что они превышают пространственные и временные пороги, благодаря которым мы познаем и выражаем мир.
Именно при разработке этой основной программы я обдумывал, как я мог бы инвертировать эти первоначальные предикаты и найти способы анализа визуальных данных — цифровых изображений — в форме поэзии. Такие усилия послужили бы катализатором для более подробного размышления не только о различных способах, с помощью которых люди и цифровые системы воспринимают и осмысливают мир, но и представили бы средство для рассмотрения материальных условий, в которых цифровое восприятие стало возможным в первый случай — конкретное аппаратное обеспечение, программное обеспечение для обработки изображений и задействованные методы извлечения сигналов.
Более того, учитывая популярную ассоциацию сбора цифровых данных с постоянно растущими степенями распространенности, разрешения и точности, появится возможность деконструировать генеалогию технологий и дискурса, которые позволяют и увековечивают эти видения, намечая основу для альтернативы. более условное изображение сенсорного в процессе.
Следуя этим направлениям исследований, я собрал основные компоненты своего последнего проекта Waveform — название, которое напоминает об обработке непрерывных сигналов окружающей среды в дискретные «формы волн», используемые цифровыми системами. Здесь платформа дронов используется для захвата изображений различных моделей набегающих океанских волн на различные пляжи Корнуолла. Этот выбор места обусловлен моим интересом к роли цифровых датчиков в сборе данных об окружающей среде, что является частью все более актуальной научной задачи по картированию воздействия человеческой деятельности в глобальном масштабе. Кроме того, используя дрон, в отличие от обычной цифровой камеры, я стремился представить более явный пример наблюдающего агента, действующего как часть более широкой сенсорной и интерпретирующей сети, и, таким образом, подорвать любое представление о сенсорных системах как о представлении Декартовский «вид из ниоткуда».
Изображения, собранные дроном, обрабатываются отдельно с помощью простой формы программного обеспечения машинного зрения, которое я разработал с использованием набора инструментов Processing с открытым исходным кодом. Это программное обеспечение анализирует сцену и пытается провести линию там, где, по его мнению, находится край береговой линии. По замыслу это неопределенный процесс, приводящий к некоторым несоответствующим результатам, но любые возникающие в результате ошибки помогают сформулировать функционирование системы как сконструированный технический артефакт, основанный на тщательной настройке непредвиденных обстоятельств, а не на первозданном «черном ящике». абстракция.
Заключительный этап творческого процесса включает в себя точки данных, которые составляют обнаруженную береговую линию, используемую для информирования о выборе, сделанном алгоритмом генерации поэзии (снова разработанный с использованием Обработка ), целью которого является создание выходных данных, которые тематически реагируют на морскую тематику.
аспекты исходного изображения. У этого заключительного этапа есть несколько аспектов, но один из наиболее важных для меня касается того, как исправляются обнаруженные машиной сигналы, чтобы сделать их доступными для людей-наблюдателей, и могут ли в художественном контексте альтернативные стратегии представления данных заставить нас более чувствительны к последствиям нашего современного момента.
Запланированный результат проекта Waveform , продолжающегося до 2017/18 года, — создание нескольких последовательностей изображений, которые описывают различные этапы, на которых появляются окончательные стихи, и собирают их в законченную книгу художника.
В качестве способа исследования Waveform стремится создать умозрительную сборку медиа, которая объединяет ряд технологий, методов и взглядов на функционирование и назначение цифровых сенсорных систем. Поступая таким образом, это дает мне возможность не только получить практическое представление об этих системах по мере их разработки и развертывания, особенно в отношении того, как первая влияет на результаты второй, но и критически осмыслить то, что может быть описано как современная эстетика чувственного.
То есть оценить практические и концептуальные пути, посредством которых различные явления устанавливаются как вступающие в чувственные отношения — береговых линий, пикселей и поэтических отрывков — и то, как эти отношения затем представляются, чтобы быть понятыми и осмысленными разными людьми. архитектуры интерпретации — различные коллективы людей, машин, научных и художественных дискурсов.
Как творческому предприятию технические свойства Waveform придают ему определенный резонанс в ряде недавних дебатов, касающихся проблем, связанных со сбором крупномасштабных данных, наблюдением с помощью дронов, а также алгоритмической сортировкой и повторной обработкой цифровых изображений. Таким образом, можно было бы провести исследование потенциала Waveform для функционирования в качестве активистского вмешательства, чтобы продемонстрировать потенциал дронов и цифрового зондирования для работы таким образом, чтобы подорвать коммерческие или военные импульсы, с которыми они чаще всего ассоциируются.
Однако, как теоретик и практик, я по-прежнему опасаюсь делать смелые заявления в этом направлении. Несмотря на то, что я нахожу критически и творчески провоцирующим использование дронов для создания поэзии из волн, такие усилия в лучшем случае представляют собой лишь очень небольшой акт сопротивления коварно сложным силам, вызывающим социальные и политические болезни поздней современности. Хотя я могу надеяться, что Waveform будет служить средством для постановки важных вопросов и, возможно, даже источником вдохновения, я бы не хотел представлять его ни в качестве модели, ни в качестве замены тяжелой, трудной задачи прямого политического участия.
Тем не менее, если оставить в стороне это замечание (имеющее отношение к вечным дебатам о политической эффективности искусства), я бы сказал, что Волновая форма действительно предлагает определенную ценность в прототипировании альтернативного подхода к сенсорному и его понимания. Работая против господствующих векторов контроля, абсолютизма и циничной эксплуатации абстрактного, преследуя направления экспериментального исследования и воображения, Форма волны свидетельствует о возможности и потенциале перемен, считывая сигналы развивающегося мира не такими, какие они есть или какими они должны быть, а тем, какими они могли бы быть.
Заинтересованные читатели могут следить за развитием Waveform на сайте автора, richardacarter.com/waveform, и @RichardACarter2 в Твиттере.
Каталожные номера
Барад, К. (2007). Постгуманистическая перформативность: к пониманию того, как материя становится материей. Знаки: Журнал женщин в культуре и обществе , 28(3), 801-831.
Картер, Р. (2017). Твердотельная поэзия [Онлайн]. Доступно по адресу:
http://richardacarter.com/solid-state-poetry/ [По состоянию на 19 июля 2017 г.].
Джойс, М. (2003). Формы сирены: исследовательские и конструктивные гипертексты. В Н. Уордрип-Фруин и Н. Монтфорд (ред.). Новый медиа-ридер . Кембридж, Массачусетс: MIT P, стр. 614-624.
Парикка, Дж. (2012). Что такое медиаархеология? Кембридж: Polity Press.
Пикеринг, А. (1995). Мангл практики: время, сила и наука . Чикаго, Иллинойс: Чикаго UP.
Солтер, К.
(2010). Запутанные: технологии и трансформация производительности . Кембридж, Массачусетс: Массачусетский технологический институт, стр.
Связанные сообщения
Дом моей матери: поэма Minecraft
Виктория Беннетт и Адам Кларк составляют одну из двух команд, которым мы помогаем в рамках программы стипендий для платформы письма 2015 года в сотрудничестве с Creative Writing at Bath Spa Unive…
Что такое эмбиентная литература?
Можем ли мы сформировать цифровую литературную форму, используя окружающий нас мир?
Что происходит с литературой, когда читатель подвижен и вовлечен в повествование как в пространстве, так и во времени?
Ч.