Рассеяно внимание: Как преодолеть рассеянность: что делать с рассеянным вниманием

Как преодолеть рассеянность и невнимательность у ребёнка

С первых дней пребывания в детсаду и школе важнейшими когнитивными способностями для ребёнка становятся внимание и концентрация. Умение сосредоточиться облегчает восприятие материала и адаптацию к новому этапу жизни. Внимание ребёнка не формируется само: на него влияет среда, а это не только школа и семья. Современное общество, к сожалению, заточено на поверхностное усвоение информации. Это можно заметить по динамичным компьютерным играм и частой смене кадров в фильмах. Всё это перевозбуждает нервную систему, отчего концентрация внимания снижается. Отсюда – рассеянность. Сегодня поговорим о том, что вызывает невнимательность детей, как избавиться от проблемы, а главное – как не допустить её появления.

‍

‍

Что такое внимание и каким оно бывает?

‍

Внимание – это умение направлять восприятие на объекты и сосредотачиваться на них. Внимание можно уделять не только внешнему миру, но и собственным переживаниям и действиям. В это время задействованы память, мышление и сенсорика.

Навык задерживать внимание совершенствуется с возрастом. До 3 лет дети непроизвольно реагируют на внешние стимулы: движущаяся игрушка, яркие кадры в мультике, музыка из окна. Со временем ребёнок становится избирательным к раздражителям. В 4-5 лет ребёнок уже может фокусироваться на задаче 10-20 минут. С каждым годом эта цифра растёт. Произвольным внимание становится только к 5-6 годам. К 8-летнему возрасту ребёнок способен не просто концентрироваться, но и удерживать в поле внимания 3-7 объектов одновременно.

У внимания есть несколько важных характеристик:

• произвольность – осознанная направленность внимания на нужный объект;
• концентрация – намеренное удержание объекта в фокусе внимания;
• устойчивость – способность не реагировать на отвлекающие факторы;
• объём внимания – число объектов, на которых внимание одновременно задерживается;
• распределение – навык многозадачности, т. е. параллельного выполнения действий;
• переключаемость – способность переносить внимание с одного объекта на другой;
• избирательность – умение выделять наиболее важные объекты или их отдельные части и свойства.

Все эти навыки помогают ребёнку слушать учителя и родителей, усваивать информацию, переключаться, например, с индивидуальной работы на групповую. Но развитое внимание, разумеется, нужно детям не только для школы. Внимание помогает разбираться в людях и ориентироваться в жизни, налаживать общение и создавать вокруг безопасное пространство. В дальнейшем карьера человека во многом зависит от того, как сильно он отдаётся любимому делу.

‍

Как понять, что ребёнок рассеян?

‍

• Ребёнок неусидчив, легко отвлекается и часто не слушает собеседника.
• Приходится по несколько раз произносить просьбу, прежде чем малыш её выполнит.
• Ребёнок быстро выполняет задачи только под надзором извне (чтобы от него отстали).
• Вы замечаете, что малыш забывает только что поступившую информацию, например, из книг и мультфильмов (а в старшем возрасте – материалы урока).
• Многие дела ребёнок бросает на полпути, оставляя незаконченными поделки, рисунки, домашние задания.
• Выполняя несколько действий одновременно или в строгой последовательности, малыш устаёт и жалуется.
• Школьник делает уроки, но не вникает в суть заданий и допускает массу ошибок.
• Ребёнок регулярно что-то теряет, не запоминает, куда положил вещи, а также может потеряться сам даже на ежедневном маршруте.

‍

Причины рассеянности и невнимательности

‍

Отсутствие интереса и мотивации

‍

Если ребёнку не нравится то, что он делает, он делает это рассеянно. Малышей в таком случае можно обхитрить, превратив занятие в игру. Например, сборы в школу могут стать соревнованием по быстрому надеванию одежды. А если ребёнку скучно учить буквы посредством прописей, предложите испечь печенье в виде алфавита или нарисовать азбуку на песке у любимой речки. Детей постарше можно заинтересовывать учёбой через интересные факты о мире или науке и личные истории о том, как школьные знания пригодились вам в жизни.  

‍

Высокая нагрузка, болезни и стресс

‍

• Если ребёнок устал, перевозбудился или проголодался, внимание снижено. Поэтому давайте ему расслабиться и следите, чтобы первичные потребности были удовлетворены. Не заставляйте ребёнка делать домашнюю работу после школы: сделайте перерыв на пару часов. В младших классах дети должны делать 10-минутные перерывы каждые полчаса интеллектуальной деятельности, а подросткам можно отдыхать по 15 минут спустя каждые 40 минут.
• Когда ребёнок находится в конфликте с ровесниками, семьёй или учителем, психоэмоциональное напряжение будет мешать сосредоточиться. Если в семье что-то произошло (родители разводятся или умер родственник), ребёнку тоже надо адаптироваться к тревожной обстановке. На это уходит так много сил, что не остаётся внимания на учёбу. В таких случаях помогают доверительные разговоры или психолог.
• Физическая слабость ослабляет и ментальные способности. Не требуйте высокой концентрации от ребёнка, подхватившего вирус или бактериальную инфекцию. Обострившиеся хронические болезни, которые были вялотекущими, тоже влияют на внимательность, потому что истощают нервную систему. Лучший выход – сходить к врачу и получить лечение.

‍

Прокрастинация

‍

То, что мы принимаем за невнимательность, может быть осознанным откладыванием на потом. Прокрастинация связана с долгосрочными задачами, которые не приносят ребёнку мгновенного удовольствия, т. е. он не видит результатов сразу. Взрослые умеют подавлять этот инстинкт сиюминутного удовлетворения, а дети – нет. 

Также ребёнок прокрастинирует, когда не понимает, что от него хотят, или просто боится ошибок и неудач. В таком случае надо помочь разобраться с задачей – вникнуть в её суть и объём, составить план действий из небольших шагов. Скажем, уборка комнаты может начаться с конкретной просьбы о том, что нужно собрать игрушки с пола в корзину.

‍

Индивидуальные особенности

‍

• Тип нервной системы. Инертный тип подразумевает, что человек с трудом переключается с одной задачи на другую и отличается медлительностью. Зато он глубоко погружается в решение вопроса. Лабильная нервная система, наоборот, позволяет многое удерживать в голове, но ей требуется постоянная смена деятельности. Работа с нервной системой – вещь системная, и здесь важно найти к ребёнку правильный подход. Поэтому некоторым детям полезнее, например, не классическая образовательная система, а вальдорфская педагогика, система Монтессори и т. д. Не подгоняйте ребёнка, если он по натуре медлительный, и не требуйте от него спокойствия, если он активный. Тогда в своём темпе он сможет сосредоточиться на задаче и выполнить её.

• Ведущий канал восприятия информации. Внимание не существует в вакууме, а проявляется в деятельности. Поэтому ребёнок может, к примеру, невнимательно слушать родителей, но зато внимательно за ними наблюдать. Если ребёнок с трудом воспринимает информацию на слух, он будет переспрашивать, повторять за вами реплики, не сразу откликаться на имя. Некоторым детям также тяжело сидеть на месте в течение урока. Они используют движение, чтобы им лучше думалось: качаются, ерзают на стуле, наваливаются телом на стол и т. д. Другим удерживать внимание помогают тактильные стимулы. Позвольте такому ребёнку крутить в руках мяч, разминать глину, перебирать бусины. Когда вы поймёте, какой тип восприятия информации у ребёнка ведущий, а какой явно «хромает», научить его чему-либо будет проще.
• Биоритмы. Иногда на внимание влияет время суток: «жаворонки» сконцентрированы по утрам, тогда как «совы» могут быть рассеянными после раннего пробуждения. Следите за тем, в какое время суток ребёнок более активен и бодр, и старайтесь на этот период ставить в графике выполнение домашних заданий или поход на секции.

‍

Синдром дефицита внимания и гиперактивности (СДВГ)

‍

Такой диагноз ребёнку ставят нейропсихолог, невролог или психиатр. При наличии синдрома сложно сосредоточиться на деле больше пяти минут, даже если оно очень интересное.  

Дети с СДВГ не могут сдерживать своё поведение, страдают от перепадов настроения и нарушают дисциплину в классе из-за вертлявости. Они справляются с поставленными задачи медленнее других, много мечтают и разговаривают, игнорируют любые правила. Чтобы помочь такому ребёнку справиться с невниманием, нужно приложить особые усилия по организации его жизни в школе и дома:

• На уроках детей надо больше хвалить, игнорируя плохое поведение, и давать небольшую физическую активность (подготовка школьной доски, раздача тетрадей, поход в учительскую за журналом). Сидеть такому ребёнку лучше поближе к учителю. Гипервозбудимость усиливается при скоплении людей, поэтому не стоит оставаться надолго в продлёнке и делать там домашнее задание.
• Дети с СДВГ выполняют только одно задание за нужный отрезок времени. Им надо помогать концентрироваться на содержании, а не на правилах оформления работы. Нужно быть снисходительным, когда такой ребёнок допускает в работе ошибки, забывает записать задание в дневник или не чертит поля в тетради.
• Механическое запоминание, чтение вслух и регулярные письменные работы не помогают детям с СДВГ развивать внимание и память. Лучше делать акцент на визуальном мышлении, т. е. использовать таблицы и схемы для запоминания. Ребёнку с СДВГ чаще нужно присутствие взрослого во время выполнения заданий. Дополнительные занятия с репетитором лучше обсудить с врачом, чтобы многократно не увеличивать нагрузку на организм.

‍

Как бороться с невнимательностью ребёнка?

‍

Распорядок дня

‍

Главная профилактика рассеянности и помощь невнимательному ребёнку – это организация режима и следование ему. Составьте график учёбы и отдыха, куда внесёте сон, гигиенические процедуры, приёмы пищи, посещение школы и выполнение домашних заданий, хобби, физическую активность и просто свободное время.

• Приёмы пищи надо организовать так, чтобы ребёнок не садился за учёбу голодным. Еда должна быть сбалансированной и витаминизированной: она поднимет настроение и зарядит энергией. От сладкого, мучного и жирного надо отказаться.

• Три часа физической активности в день – это норма. Сюда входят зарядка, бег, прогулки, спорт, подвижные игры. Всё это стимулирует кровообращение и помогает мозгу «встряхнуться». Половину «двигательного» времени нужно выделить ребёнку перед школой, а половину – перед выполнением уроков. Дополнительно можно заниматься закаливанием и дыхательной гимнастикой.
• Сон должен быть в одно и то же время и длиться около 8 часов. Если ребёнок не выспался, можно восполнять недостаток сна днём. Это помогает восстановить концентрацию.

Если ребёнку нужно визуальное подкрепление, сделайте вместе календарь с рисунками, где будете обозначать задачи на день, неделю или месяц. Указывайте сроки выполнения домашних заданий и подготовки к контрольным, расписание тренировок, дни рождения друзей.

К основному распорядку можно добавить несколько мелких, но обязательных ритуалов. После прогулки – моем руки, перед сном – читаем книгу. Запомнить эти детали помогут плакаты или стикеры. Например, в ванной можно повесить картинку с детьми, чистящими зубы, а на книгу наклеить бумажку «Прочитай меня!».

Также вы можете вырабатывать у ребёнка привычки по планированию. Помогайте ему с вечера собирать портфель в школу, заполнять ежедневник на неделю вперед. Возможно, первое время придётся придерживаться режима вместе с ребёнком. 

‍

Личное пространство

‍

Внешний порядок помогает внутреннему, поэтому аккуратность в делах позволяет избежать хаоса в голове. Приучите ребёнка прилежно выполнять домашние задания. Для этого надо организовать пространство, за которое ребёнок будет ответственен. Здесь должны быть: письменный стол со стулом нужной высоты, качественное освещение, таблица с расписанием уроков, библиотечный уголок.

• Важно, чтобы с рабочего места не были видны игрушки, которые будут манить ребёнка. Также не ставьте письменной стол у окна, иначе ученик отвлечётся на происходящее вокруг.
• Не говорите ребёнку под руку, когда он занят. Не комментируйте действия, не подсказывайте и уж тем более не критикуйте. И обязательно соблюдайте тишину во время уроков. Можно повесить на дверь в комнату предупреждающую табличку, чтобы семья не заходила без повода.
• Не включайте мультики или фоновую музыку, когда ребёнок просто ест, рисует или сидит в телефоне. Так вы приучите его доводить одно дело до конца. По этой же причине не стоит совмещать уроки, например, с обедом.
• Чтобы ребёнок сам меньше отвлекался, предложите ему поставить на стол часы и контролировать время. Движущиеся стрелки часов будут подсказывать, можно ли расслабиться или надо поднапрячься. Кстати, следить за движением стрелки, особенно секундной, – отличное упражнение на внимание. Только попросите при этом не погружаться в свои мысли.

У ребёнка всегда должно быть пространство, чтобы концентрироваться на деле или просто уединяться. Подумайте сами: как научиться сосредотачиваться, когда над ухом постоянно кричит телевизор или младшая сестра?

‍

Хобби

‍

Многие увлечения требуют кропотливости и терпения. Чтобы улучшить концентрацию и внимание, можно:

• собирать конструкторы, пазлы и лабиринты;
• лепить из глины и пластилина;
• рисовать, в том числе по клеточкам, и раскрашивать картины по номерам;
• вышивать и вязать;
• играть в шашки и шахматы;
• разгадывать судоку, ребусы, кроссворды;
• учить наизусть стихи и песни.

Любой интерес можно свести к полезному занятию. К примеру, если ребёнок обожает динозавров, купите ему их сборные модели, а если фанатеет от супергероев, – предложите нарисовать комикс с персонажами. 

Дополнительно можно записать ребёнка в творческие, языковые, спортивные или туристические кружки (если у него, конечно, есть желание). Секции вокала или музыки, например, отлично способствуют усидчивости, а хореография развивает память через танцевальные комбинации. Кроме того, поход на такие занятия – одна из форм социализации и возможность завести друзей.

‍

Семейные обязанности

‍

Выполняя домашние дела, дети становятся ответственными и сближаются с родителями. Для маленького ребёнка занятия станут отличным вариантом семейной игры или состязания, а для подростка – первым способом заработка. 

Не стесняйтесь просить помогать на кухне и с посудой, и с готовкой, ухаживать за питомцами, приносить лекарства пожилым родственникам. Многие из домашних дел развивают не только аккуратность, но и сосредоточенность (а вместе с ней и мелкую моторику). Попросите, например, малыша протереть пыль с каждого листка у растения в горшке. Можно поручить перебрать пуговицы, распутать нитки в шкатулке и т. д. Детей постарше можно просить мелко и одинаково нарезать овощи или фрукты.

Поручения по хозяйству могут быть сложными и многозадачными. Попросите ребёнка сходить за хлебом, но по пути посмотреть в газетном киоске, вышел ли свежий номер какого-то журнала. В магазине можно с ребёнком изучать состав продуктов и искать на упаковке срок годности, а потом на основании этой информации решать, покупать ли товар.

‍

Игры на внимание и память для маленьких

‍

• «Отыщи и закрась». Распечатайте контуры геометрических фигур (можно купить готовую раскраску или нарисовать от руки). Попросите ребёнка находить и заполнять цветом конкретные фигуры, например, круги или квадраты. Такую игру удобно проводить в детском коллективе: пусть малыши соревнуются, кто справится быстрее.
• «Что не так». Соберите вокруг малыша любимые игрушки. Пусть он назовёт пять сходств между ними и пять различий. Другой вариант – посадить игрушки в ряд, а когда ребёнок закроет глаза, убрать что-то или поменять местами. Пусть малыш угадывает, что изменилось.
• «Дорисуй». В некоторых развивающих картинках и раскрасках специально не прорисовывают части рисунка. Спросите у малыша, каких деталей не хватает, и предложите восполнить фрагменты. Сделать картинки для тренировки внимания можно и самому. Распечатайте, например, рисунок дома с окнами, но без дверей, или фото цветка, у которого есть лепестки, но нет сердцевины.
• «Найди пару». Перемешайте 10 пар карточек (на каждой паре – одинаковые изображения) и разложите их лицевой стороной вниз. Предложите ребёнку одновременно переворачивать по две карточки. Если картинки совпадут, карточки можно убрать, если нет – их надо перевернуть обратно. Задача заключается в том, чтобы найти все пары изображений за минимум ходов.

‍

Игры для школьников

‍

• «Снежный ком». В паре или в компаниях можно играть в цепочки слов. Каждый игрок по очереди называет слово, прибавляя к нему предыдущие сказанные слова. Тот, кто ошибся в последовательности, выбывает. Важно, чтобы в игре был наблюдатель, записывающий правильный порядок. Можно усложнить процесс, используя слова одной тематики, например, продукты питания, сказочные герои, города и т. д. 
• «Поиск слов». Эта игра похожа на грамматическое упражнение. Предложите ребёнку буквенный ряд, в котором спрятаны небольшие слова. Как только все они будут найдены, можно усложнить задачу и предложить исключить из списка лишнее слово. Слово может быть лишним по падежу, роду, числу или принадлежности к какой-то части речи.
• «Назови цвет». В этом упражнении нужно правильно называть цвета, которыми раскрашены слова на листочке (или на экране). Хитрость в том, что и сами слова обозначают цвета, но не свои. Например, слово «жёлтый» может быть написано синим шрифтом.
• «Топаем-хлопаем». Попросите ребёнка топать каждый раз, когда вы будете говорить неправдивые фразы, а когда наоборот – хлопать. Что-то вроде «летом бывает снег» или «грибы умеют говорить».
• «Режим наблюдателя». Пусть ребёнок осмотрит пространство вокруг (дома или на улице) и назовёт объекты с конкретным признаком. Например, надо перечислить вещи конкретного цвета или формы. Еще можно замечать звуки и запахи. Также вы можете задавать вопросы: во что одеты люди, какое название у улицы и т. д. Можно и самому вступить в игру, попросив задавать вопросы вам. В дальнейшем задачу можно усложнить: пусть ребёнок подробно описывает большие и сложные объекты – станции метро, интерьеры заведений и пр.
• Для развития слуховой памяти можно просить ребёнка повторить ритм, который вы задаёте хлопками в ладоши, топотом или стуком по столу. Ещё один вариант – дать ребёнку послушать песню, а потом убрать из неё одну строчку и включить заново. Задача – понять, чего не хватает, и воспроизвести пропущенное.
• «Особый счёт». Попросите ребёнка считать вслух, но не называть при этом какие-то числа. Например, те, что кратны пяти или оканчиваются на два. Такое упражнение, к слову, дополнительно помогает подтянуть математику. 

‍

Медитативные практики 

‍

Осознанные медитации называют майндфулнесс-подходом. Это техники для тренировки психологической внимательности. Задача ребёнка – сосредоточиться на ситуации «здесь и сейчас» и своих ощущениях. Медитации безопасны, успокаивают в стрессовых условиях и дают ответ, как перестать отвлекаться на собственные мысли.

• «Минута тишины». Пусть ребёнок удобно сядет, расслабится и выберет вокруг любой визуальный объект, на котором можно сосредоточиться. Это могут быть часы, свеча, сувенир, бутылка и т. д. Задача ребёнка – сконцентрироваться на предмете, устраняя лишние мысли, но не забывая о течении времени.
• «Экспресс-концентрация». Попросите ребёнка закрыть глаза и приложите к его лбу указательный палец (чуть выше уровня бровей). Пусть ребёнок представит, что лоб становится прозрачным, и постарается не только увидеть палец сквозь голову, но и удержать картинку на несколько секунд.
• «Мысленная визуализация». Попросите ребёнка сесть на стул и закрыть глаза. Пусть он почувствует и назовёт точки опоры тела (плечи, спина, ступни и т. д.). Затем он должен сосредоточиться на макушке и представить, как рисует круг на голове. У круга может быть любой цвет, главное – запомнить его и удерживать в голове. Далее нужно снова перечислить точки опоры, но в другом порядке, а затем вернуться к кругу, поменяв его расцветку. Проделайте действия несколько раз.

‍

Что не нужно делать?

‍

• Запугивать, ругать, наказывать, оскорблять и высмеивать за невнимательность.
• Публично сравнивать успехи или неудачи ребёнка с другими детьми.
• Запрещать отдыхать, пока у ребёнка есть дела.
• Читать долгие нудные лекции.
• Заставлять много раз переделывать задачу, выполненную с ошибками.
• Потакать и бросаться делать то, что не вышло у ребёнка с первого раза.

Чтобы ребёнок не воспринимал вас в штыки и не возненавидел дело, занимаясь из-под палки, спокойно и просто объясняйте ему, почему одно поведение в ситуации будет правильным, а другое – нет. Не забывайте хвалить детей за решенные задачи и мелкие выполненные просьбы. Еще лучше, если вы научите ребёнка хвалить себя самостоятельно. Пусть он ведёт дневник, где будет в конце каждого дня или недели отвечать на вопросы, что ему удалось сделать.

Занимаясь с ребёнком, помните, что нужно создавать здоровую психологическую атмосферу. Она помогает расслабиться, а значит, бороться с рассеянностью будет легче. Страх же не порождает мотивацию, а наоборот, вызывает желание опустить руки и ничего не делать. А вот отсутствие стресса и доверие к взрослым помогает детям развивать когнитивные способности.

‍

Лечение СДВГ у детей | Семейный доктор

• Главная >
• О клинике >
• Публикации >
• Неврологические проблемы у детей, мешающие ребенку учиться (СДВГ, рассеянность)

СДВГ расшифровывается как синдром дефицита внимания и гиперактивности, другими словами, ребенок страдает рассеянным вниманием и находится в постоянном движении.

Распространенность этого диагноза среди детского школьного возраста 3-7% (в некоторых странах достигает до 14%), синдром входит в группу нейропсихиатрических расстройств. Мальчики страдают этим расстройством в 9 раза чаще чем девочки.

Для педагогов это очень «неудобные» дети, так как учитель постоянно отвлекается на такого ребенка, чтобы сделать замечание.

В итоге страдают все, так как частые прерывания мешают подаче и усвоению материала.

Но больше всех страдает сам ребенок с диагнозом СДВГ. Ведь за счет своей невнимательности он не до конца слушает, не точно понимает задание, выполняет его по-своему, часто неверно, что приводит к низкой оценке.

У таких детей чаще всего интеллект соответствует возрасту, однако они страдают дисграфией (делают частые ошибки), дисорфорграфией, лексико-грамматическими нарушениями, дискалькулией (испытывают проблемы с арифметикой).

Родители таких детей обращаются к неврологу с различными жалобами. Одни приходят с развернутой характеристикой от педагога и психолога, где описывается его девиантное поведение, а так же проблемы в учебе. Другие рассказывают, что ребенок очень раним, плаксив и раздражителен, а после осмотра и тестирования такого ребенка, ставится диагноз СДВГ.

СДВГ симптомы

Родители часто злятся на своё чадо, но делать этого категорически нельзя! Почему? Я постараюсь вам объяснить с точки зрения нейронауки.                           

1. У детей этой группы отмечается гипофункция лобных долей головного мозга (лобные доли отвечают за мотивацию, планирование, цели, целенаправленное поведение, а также обладают тормозными функциями).  

2. Обнаружено, что у таких детей нарушено соотношение нейротрасмиттеров ЦНС (допамина, серотонина, норадреналина), а также N-ацетиласпартата, глутамат/глутамина и др.                                                   

3. При проведении ЭЭГ часто регистрируются косвенные признаки нарушений при СДВГ: больше медленных волн и меньше бета-волн по сравнению с нормой, реакция активации часто не выражена.

То есть понятно, что ребенок в этом не виноват, он наделен таким головным мозгом и ему приходится жить с такой управляющей ЦНС и от того, что мы раздражаемся, кричим, унижаем и наказываем его, мы не поможем, а только усугубим проблему.

СДВГ лечение

Ну, во-первых, нужно обратиться к специалисту, который установит верный диагноз. Ведь может оказаться, что у вашего чада совсем не СДВГ.

Во-вторых, выполнять рекомендации, которые вам даст невролог или детский психиатр. Таким детям обязательна медикаментозная терапия, с ней и поведенческая и когнитивная адаптация проходит намного эффективнее. Пока школьник получает медикаментозное лечение, у него улучшаются все показатели, одновременно с этим ребенок взрослеет и его собственные функции созревают. Параллельно с этим родители должны серьёзно озаботиться психологией воспитания таких детей, посещать семейного психолога, читать литературу о воспитании детей с СДВГ.

В-третьих, такие ребятишки обязательно должны посещать какую-нибудь секцию, им необходимы физические нагрузки. Желательно не групповые виды спорта, а индивидуальные.

И обязательно любите этих чудесных и энергичных мальчиков и девочек, и они отблагодарят мир своей неповторимостью, яркостью, искрометностью, неиссякаемой энергией, множеством неординарных идей. Верьте в них, поддерживайте, доверяйте им и ваша жизнь будет наполнена счастьем!

Информацию для Вас подготовила:

Разина Елена Евгеньевна – врач детский невролог, эпилептолог, врач функциональной диагностики, ведущий специалист клиники. Ведет прием Детском корпусе на Усачева.

 

Возврат к списку публикаций

Врачи

О врачеЗапись

Разина Елена Евгеньевна

врач детский невролог, эпилептолог, врач функциональной диагностики, ведущий специалист клиники

Детский корпус на Усачева

Услуги

• Боли в спине – причины и лечение
• Вегето-сосудистая дистония (ВСД) – причины и лечение
• Воспаление лицевого нерва
• Вызов детского врача-невролога на дом
• Вызов невролога на дом
• Головные боли в затылке – причины и лечение
• Головокружение и потеря координации – причины и лечение у взрослых
• Головокружение у пожилых людей – причины и лечение
• Дорсопатия (лечение болей в спине)
• Задержка речевого развития (ЗРР)
• Калькулятор риска нарушения дыхания во сне
• Консультация детского невролога
• Консультация невролога
• Лечение болезни Альцгеймера
• Лечение болезни Паркинсона
• Лечение и восстановления после инсульта
• Лечение межпозвонковой грыжи поясничного и шейного отдела
• Лечение мигрени (головной боли)
• Лечение нарушений сна
• Лечение невралгии
• Лечение нервных тиков
• Лечение остеохондроза
• Лечение психовегетативных расстройств (ПВР)
• Лечение рассеянного склероза
• Лечение шейного остеохондроза
• Люмбалгия (лечение болей в пояснице)
• Нарушение мозгового кровообращения – причины и лечение
• Невралгия тройничного нерва
• Неврит: причины, диагностика и лечение
• Невроз и невротические реакции у детей
• Нейрофизиологическое тестирование
• Онемение верхних конечностей (рук) – причины и лечение
• Онемение конечностей – причины и лечение
• Онемение нижних конечностей (ног) – причины и лечение
• Остеохондроз грудного отдела позвоночника
• Остеохондроз поясничного отдела позвоночника
• Паравертебральная блокада
• Постоянные головные боли – причины и лечение
• Прием невролога-сомнолога
• Рентгенография черепа
• Торакалгия (лечение болей в грудном отделе)
• Цефалголог
• Энцефалопатия
• Эпилепсия

Scattered Minds (США: Scattered) — Глава первая

Так много супа и мусорный бак

Медицина говорит нам о значимости исцеления, страдания и смерти не меньше, чем химический анализ говорит нам об эстетической ценности керамики.

— Иван Ильич, Пределы медицины

Еще четыре года назад я разбирался в синдроме дефицита внимания примерно так же хорошо, как средний североамериканский врач, то есть почти совсем. Я узнал больше благодаря одной из тех случайностей судьбы, которые не случайны. Как медицинский обозреватель The Globe and Mail, я решил написать статью об этом странном состоянии после того, как знакомый социальный работник, которому недавно поставили диагноз, пригласил меня послушать ее историю. Она думала, что мне будет интересно, или, что более вероятно, она почувствовала это нутром. Запланированная одна колонка превратилась в серию из четырех.

Окунуться в нее значило узнать, что я, сам того не ведая, был погружен в нее всю свою жизнь по шею. Это осознание можно назвать стадией прозрения при СДВ, благовещением, характеризующимся восторгом, проницательностью, энтузиазмом и надеждой. Мне казалось, что я нашел проход в те темные закоулки моего разума, из которых без предупреждения вырывается хаос, разбрасывая во все стороны мысли, планы, эмоции и намерения. Я чувствовал, что обнаружил то, что всегда удерживало меня от достижения психологической целостности: целостность, примирение и соединение дисгармоничных фрагментов моего разума.

Никогда не отдыхая, разум взрослого человека с СДВ порхает, как сумасшедшая птица, которая может прилететь то тут, то там какое-то время, но нигде не сидит достаточно долго, чтобы обустроить себе дом. Британский психиатр Р. Д. Лэнг где-то писал, что люди боятся трех вещей: смерти, других людей и собственного разума. Напуганный своим разумом, я всегда боялся остаться с ним наедине. В моем кармане всегда должна была быть книга в качестве аварийного набора на случай, если я когда-нибудь застряну где-нибудь в ловушке, даже на одну минуту, будь то очередь в банке или касса супермаркета. Я вечно бросал в пищу объедки своего разума, как свирепому и злобному зверю, который сожрет меня, как только перестанет жевать что-то еще.

Всю свою жизнь я не знал другого пути.

Шок самоузнавания, который многие взрослые испытывают, узнав о СДВ, одновременно волнующий и болезненный.

Он впервые придает связность унижениям и неудачам, невыполненным планам и невыполненным обещаниям, порывам маниакального энтузиазма, которые поглощают себя в своем безумном танце, оставляя за собой эмоциональный мусор, кажущейся безграничной дезорганизации деятельности. , мозга, машины, стола, комнаты.

СДВ, по-видимому, объясняло многие модели моего поведения, мыслительные процессы, детские эмоциональные реакции, мой трудоголизм и другие аддиктивные тенденции, внезапные вспышки плохого настроения и полную иррациональность, конфликты в моем браке и то, как Джекил и Хайд относились к мои дети. А также мой юмор, который может сорваться с любого странного угла и заставить людей смеяться или оставить их холодными, моя шутка отскакивает от меня, как говорят венгры, как «горох, брошенный в стену». Это также объясняет мою склонность натыкаться на дверные проемы, биться головой о полки, ронять предметы и приближаться к людям, прежде чем я замечаю их присутствие. Больше не было загадочным мое неумение следовать указаниям или даже помнить их, или моя парализующая ярость, когда я сталкивался с листом инструкций, в которых говорилось, как пользоваться даже самыми простыми приборами. Помимо всего прочего, это раскрыло причину того, что на протяжении всей моей жизни я каким-то образом никогда не приближался к своему потенциалу с точки зрения самовыражения и самоопределения — осознание взрослым с СДВ, что у человека есть таланты, проницательность или какое-то не поддающееся определению положительное качество, с которым можно было бы связать, если бы провода не пересекались. «Я могу сделать это, когда половина моего мозга связана за спиной», — шутил я. Это не шутка. Именно так я делал многие вещи.

Мой путь к диагнозу был таким же, как и у многих других взрослых с СДВ. Человек почти непреднамеренно узнает об этом состоянии, исследует его и ищет профессиональное подтверждение того, что его интуитивные представления о себе надежны. Так мало врачей или психологов знакомы с синдромом дефицита внимания, что люди вынуждены становиться самосовершенствующимися экспертами к тому времени, когда они находят кого-то, кто может дать компетентную оценку. Мне повезло. Как врач я мог преодолевать медицинские лабиринты и искать лучшие источники помощи. Через несколько недель после того, как я написал свои колонки о СДВ, меня осмотрел превосходный детский психиатр, который также принимает взрослых с этим расстройством. Она подтвердила мой самодиагностику и начала лечение, сначала прописав риталин. Она также говорила со мной о том, как некоторые решения, которые я принимал в жизни, усиливали мои склонности к СДВ.

Моя жизнь, как и жизнь многих взрослых с СДВ, напоминала акт жонглирования из старого шоу Эда Салливана: человек крутит тарелки, каждая из которых балансирует на палочке. Он продолжает добавлять все больше и больше палочек и тарелок, отчаянно бегая между ними взад и вперед, поскольку каждая палка, все более неустойчивая, угрожает опрокинуться. Он мог продолжать это только до тех пор, пока палки не пошатнулись и тарелки не начали разбиваться, или он сам не рухнул. Что-то должно отдавать, но личности с СДВ трудно что-либо отпустить. В отличие от жонглера, он не может остановить представление.

С характерным для СДВ нетерпением и отсутствием суждений я начал заниматься самолечением еще до официального диагноза. Чувство безотлагательности типично для синдрома дефицита внимания, отчаянного стремления немедленно получить все, что можно пожелать в данный момент, будь то объект, деятельность или отношения. И было здесь еще кое-что, хорошо выраженное женщиной, пришедшей спустя несколько месяцев за помощью. «Было бы неплохо отдохнуть от самой себя хотя бы ненадолго», — сказала она, и я полностью ее понял. Человек жаждет убежать от утомительного, вечно кружащегося, вечно взбалтывающего ума. Я принял риталин в дозе, превышающей рекомендуемую, в тот самый день, когда впервые услышал о синдроме дефицита внимания. Через несколько минут я почувствовал эйфорию и ощущение присутствия, ощутил себя полным понимания и любви. Моя жена подумала, что я веду себя странно. «Ты выглядишь обдолбанным», — был ее немедленный комментарий.

Я не был малообразованным подростком, жаждущим удовольствия, когда сам принимал риталин. Уже в свои пятьдесят я был преуспевающим и уважаемым семейным врачом, чьи колонки медицинских мнений хвалили за их вдумчивость. Я занимаюсь медициной, уделяя большое внимание избеганию фармакологии без крайней необходимости, и, разумеется, я всегда советовал пациентам не заниматься самолечением. Такой поразительный дисбаланс между интеллектуальным осознанием, с одной стороны, и эмоциональным и поведенческим самоконтролем, с другой, характерен для людей с синдромом дефицита внимания.

Несмотря на это погружение в импульсивность, я верил, что в конце туннеля есть свет. Проблема была ясна, а решение было элегантно простым: определенные части моего мозга половину времени бездействовали; все, что нужно было сделать, это разбудить их ото сна. Тогда «хорошие» части моего мозга возьмут на себя управление, спокойные, здравомыслящие, зрелые, бдительные части. Это не сработало. Казалось, в моей жизни ничего особо не изменилось. Были новые идеи, но то, что было хорошо, осталось хорошим, а то, что было плохим, осталось плохим. Риталин вскоре поверг меня в депрессию. Декседрин, стимулятор, который мне прописали следующим, сделал меня более внимательным и помог мне стать более эффективным трудоголиком. Это никогда не бывает так просто.

После того, как мне поставили диагноз, я видел сотни взрослых и детей с синдромом дефицита внимания. Теперь я думаю, что врачи и рецепты на лекарства стали играть чрезмерно преувеличенную роль в лечении СДВ. То, что начиналось как проблема общества и человеческого развития, стало определяться почти исключительно как медицинское заболевание. Даже если во многих случаях лекарства действительно помогают, исцеление от СДВ не является процессом выздоровления от какой-то болезни. Это процесс становления цельности, что, как оказалось, и есть первоначальный смысл слова «исцеление».

Нет никаких сомнений в нарушении нейрофизиологии в том, что мы называем синдромом дефицита внимания. Однако из этого не следует, что мы можем объяснить все проблемы ума с СДВ, просто ссылаясь на биологию дисбаланса нейрохимических веществ и короткозамкнутых неврологических путей. Необходимо терпеливое и сострадательное исследование, если мы хотим идентифицировать более глубокие значения, проявляющиеся в перекрестных нейронных сигналах, беспокойном поведении и психологическом смятении, которые вместе получили название СДВ.

У троих моих детей тоже синдром дефицита внимания — не по моему собственному диагнозу, а по данным обследования в больнице при больнице. Один принимал лекарства с явной пользой, но в настоящее время никто не требует этого. В свете такого сильного семейного анамнеза может показаться удивительным, что я не верю, что СДВ является почти чисто генетическим заболеванием, которым его считают многие люди. Я рассматриваю это не как фиксированное, наследственное заболевание мозга, а как физиологическое следствие жизни в определенной среде, в определенной культуре. Во многих отношениях его можно вырастить в любом возрасте. Первый шаг — отказаться от модели болезни, а также от любых представлений о том, что лекарства могут предложить нечто большее, чем частичный временный ответ.

В последнее время вокруг ADD возникла какая-то причудливая мистика, но, несмотря на мнение многих людей, это не недавно обнаруженная сущность. В той или иной форме он был признан в Северной Америке с 1902 года; его нынешнее фармакологическое лечение психостимуляторами было впервые применено более шести десятилетий назад. Названия, данные ему, и его точные описания претерпели несколько мутаций. Его нынешнее определение дано в четвертом издании Диагностического и статистического руководства, священного писания и энциклопедии Американской психиатрической ассоциации. DSM IV определяет синдром дефицита внимания по его внешним признакам, а не по его эмоциональному значению в жизни отдельных людей. Он совершает оплошность, называя эти внешние наблюдения симптомами, тогда как это слово на медицинском языке обозначает собственный чувственный опыт пациента. Внешние наблюдения, какими бы острыми они ни были, являются признаками. Головная боль – это симптом. Звук грудной клетки, зарегистрированный стетоскопом врача, является признаком. Кашель является и симптомом, и признаком. DSM говорит на языке знаков, потому что мировоззрение традиционной медицины незнакомо с языком сердца. Как сказал детский психиатр Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе Дэниел Дж. Сигел: «DSM касается категорий, а не боли».

СДВ во многом связано с болью, присутствующей у всех взрослых и детей, пришедших ко мне на обследование. Глубокая эмоциональная боль, которую они несут, все до единого, телеграфируется опущенными, отведенными глазами, быстрым, извилистым потоком речи, который, кажется, почти не замечает слушателя, напряженными позами, постукиванием ног и суетливыми руками, а также нервный, самоуничижительный юмор. «В моей жизни болит каждый аспект», — сказал мне 37-летний мужчина во время своего второго визита в мой офис. Люди выражают удивление, когда после краткого обмена мнениями я, кажется, могу ощутить их боль и понять их запутанную и противоречивую историю эмоций. «Я говорю о себе, — говорю я им.

Временами мне хотелось, чтобы «эксперты» и медиа-эксперты, отрицающие существование синдрома дефицита внимания, могли встретиться только с несколькими тяжелобольными взрослыми, которые обратились ко мне за помощью. Эти мужчины и женщины в возрасте тридцати, сорока и пятидесяти лет никогда не могли сохранить какую-либо постоянную работу или профессию. Они не могут легко вступать в значимые, преданные отношения, не говоря уже о том, чтобы оставаться в них. Кто-то так и не смог прочитать книгу от корки до корки, кто-то не может даже высидеть фильм. Их настроение колеблется от вялости и уныния к возбуждению. Творческие таланты, которыми они были благословлены, не использовались, любые мысли о их развитии были оставлены. Они сильно расстраиваются из-за того, что считают своими неудачами. Их самооценка теряется в каком-то глубоком колодце. Чаще всего они твердо убеждены, что их проблемы являются результатом основного, неисправимого недостатка их личности.

Я бы хотел, чтобы все сомневающиеся Фомы прочитали и рассмотрели автобиографический очерк, представленный мне Джоном, пятидесятиоднолетним безработным одиноким мужчиной. Я цитирую это точно так, как написано:

Если бы Джобс работал Делай все возможное, я никогда не мог быть достаточно хорош. когда люди говорят со мной, они спрашивают меня, слушаю ли я или мне скучно. Выраженная эмоция, или я засыпаю, или когда я делаю Что-то, не могу закончить или начинаю что-то делать, а потом глаза начинают Что-то еще. когда я иногда большую часть времени жду до последней минуты, чтобы сделать что-то. Получить тревожное чувство должен сделать это или что-то еще. чувствовать давление. Кажется, размышляет или мечтает. за то, что постоянно теряла и теряла вещи. не могу вспомнить, куда я что-то положил. «забывчивое» спутанное, беспорядочное мышление. злиться по пустякам, люди спрашивают меня, что не так, я молчу. Кажется, я не могу получить то, что люди хотят от меня, не могу понять. когда я был ребенком. не мог сидеть на месте figety. В табелях успеваемости в школе всегда было что-то вроде «не обращает внимания в классе», «не сидит на месте», мне потребовалось больше времени, чтобы выучить или понять. Всегда был в беде, застревал, сидя перед классом или в конце класса, или в кабинете директора (привязанный) был привязан к стулу. всегда встречаюсь с консультантами. учителя всегда говорят сидеть смирно, молчи. Отправленный сидеть в холле, мой папа всегда говорил мне сидеть смирно, какой ленивый бездельник, я моя комната. всегда кричал на меня.

Речь Джона гораздо более красноречива, чем его письмо, но не менее пронзительна. «Мой папа, — сказал он, — всегда тыкал мне нос в то, что я должен быть врачом или адвокатом, иначе я ничего не добьюсь. После того, как мои родители развелись, единственный раз, когда они разговаривали друг с другом, это когда моя мать позвонила моему отцу и сказала: «Да ну его к черту». «Я видел видео на прошлой неделе», — добавил он. «Это название выражает то, что я чувствую: я болен и устал быть больным и усталым».

Пациенты изображают свое эмоциональное состояние образно, часто почти лирично. «Ах, — сказал сорокасемилетний мужчина, обескураженно взмахнув рукой и улыбнувшись одновременно покорно и озорно, — моя жизнь — это просто суп и мусорный бак». Что именно означают эти слова, я не мог сказать. Подобно поэзии, они передают свой смысл через чувства и словесные ассоциации, которые вызывают. «Попался в суп». «Туман густой, как суп». “Суповая кухня.” «Обращение как с мусором». «Я чувствую себя мусором». Образы страдания, одиночества и растерянности, представленные с оттенком юмора. Странно диссонирующие образы также говорят о беспокойной душе, которая нашла реальность жестокой — настолько жесткой, что разум должен был быть фрагментирован, чтобы фрагментировать боль.

Scattered Minds (США: Scattered) — глава двадцать пятая

Оправдание собственного существования: самооценка и СДВ Взрослый

Если вы упорно подавляете свои порывы, в конце концов вы превратитесь в сгусток мокроты. Вы, наконец, выплевываете глоток, который полностью истощает вас и который, как вы только спустя годы понимаете, был не глотком слюны, а вашим сокровенным «я». Если вы потеряете это, вы всегда будете мчаться по темным улицам, как сумасшедший, преследуемый призраками. Вы сможете совершенно искренне сказать: «Я не знаю, чего хочу в жизни».

—Генри Миллер, Sexus

«Большую часть своей жизни я потратила впустую», — сказала Андреа, пятидесятилетняя безработная женщина. «Я ничего не добился, у меня нет оправдания существованию. Я еще не оправдал свое существование».

Чувство вины, стыда и самоосуждение часто можно услышать, когда кто-то берет интервью у взрослых с синдромом дефицита внимания. Низкая самооценка и безжалостная самокритичность настолько неотъемлемая часть личности с СДВ, что было бы трудно понять, где заканчивается СДВ и начинается низкая самооценка. Я убежден, что многие из черт, которые, как считается, вызваны синдромом дефицита внимания, являются выражением не специфических нейрофизиологических нарушений, связанных с СДВ, а низкой самооценки. Трудоголизм, целеустремленность и неспособность сказать «нет» — все это эндемично для взрослых людей с СДВ — вот некоторые из примеров, обсуждаемых в этой главе.

У ребенка с СДВ заниженная самооценка проявляется не только в самоуничижении, которое он может произносить, например, «я тупой» или «я тупой». Прежде всего, это проявляется в перфекционизме, а также в унынии и разочаровании, которые она испытывает, когда не справляется с заданием или проигрывает в игре. Она также не может принять свою неправоту. Хрупкое и самоотверженное эго не может вынести никаких напоминаний о своей ошибочности. Многие люди с синдромом дефицита внимания сохраняют эту хрупкость и во взрослой жизни.

Откуда берутся самоосуждение и неуважение к себе? Традиционно считается, что низкая самооценка взрослых с СДВ является естественным следствием многих неудач, упущенных возможностей и неудач, с которыми они сталкивались с детства из-за их нейрофизиологического дефицита. Как ни правдоподобно это звучит, это объяснение лишь в небольшой степени объясняет, почему люди с СДВ так мало думают о себе.

Андреа, как и многие другие, которых я видел, никогда не стала бы подвергать кого-либо суровому осуждению, которое она налагает на себя. Когда ее спрашивают, она отвергает идею о том, что люди должны оправдывать свое существование. Жизнь сама себе оправдание. Требовать, чтобы люди заслужили право жить и дышать, значит отвергать врожденное достоинство человеческой жизни; также нельзя логически настаивать на каком-то произвольном уровне достижений в качестве условия самоуважения. То, что люди судят себя так резко, отражает низкую самооценку, а не низкие достижения.

Мы должны понимать, что самооценка — это не то, что человек сознательно думает о себе. Это качество самоуважения, которое проявляется в эмоциональной жизни человека и в его поведении. Ни в коем случае внешне позитивный образ самого себя и истинная самооценка не обязательно идентичны. В некоторых случаях они даже не совместимы. Людям, имеющим грандиозное и завышенное представление о себе на сознательном уровне, в основе их психики отсутствует истинная самооценка. Их лестная и преувеличенная самооценка является защитой от их глубочайшего чувства никчемности. Профессионально успешный трудоголик страдает от низкой самооценки, каким бы ни был его сознательный образ себя. Несколько лет назад злополучное исследование в Торонто стремилось обнаружить, что мужчины обладают более высокой самооценкой, чем женщины, спрашивая людей, чувствовали ли они когда-нибудь уныние, уязвимость или одиночество. Респонденты-мужчины были склонны отрицать такие чувства, отсюда и выводы исследования. Похоже, исследователям не приходило в голову, что то, что они могли измерять, на самом деле было не самооценкой, а отрицанием и подавлением негативных эмоций — отличительными чертами низкой самооценки!

Некоторые взрослые с синдромом дефицита внимания проявляют большую уверенность в себе в определенных сферах деятельности и добиваются высоких результатов в соответствии с социальными стандартами. Многие другие — малоуспешные люди, которые не внушают доверия ни в одной сфере деятельности. Их объединяет то, что у всех низкая самооценка. Неуспевающие могут полагать, что они повысят самооценку, если их нарушения СДВ будут устранены, и они смогут лучше работать в глазах общества; отличники могли сказать им обратное. Широкая пропасть, которая может зиять между успехом и самопринятием, иллюстрируется фрагментом дневника, показанным мне сорокатрехлетним профессионалом с синдромом дефицита внимания, который пользуется высоким доходом, хорошим мнением своих клиентов и не испытывает недостатка в средствах. общественное признание. Дневник типичен для синдрома дефицита внимания по глубине самоистязаний, которые он выявляет. Он также типичен по своему формату, написан на загнутых клочках бумаги, подшитых в произвольном порядке, месяцы и годы, разделяющие отдельные записи:

Я мало добился в жизни. Я чувствую, что мои способности превышают мои достижения. Я чувствую, что мог бы сделать больше… Я прозябаю, мои амбиции подобны гниющим сорнякам вокруг меня. Я хочу рисовать. Я хочу изучать языки: французский, немецкий, испанский… Что еще? Я хочу заниматься спортом. Я хочу медитировать. Я хочу читать. Я хочу видеть людей. Я хочу погрузиться в культуру. Я хочу спать достаточно. Я не хочу больше смотреть мусорное телевидение. Я хочу покончить с запойным запихиванием еды в себя каждый вечер… Я хочу жить!

Характерно, что этот человек не сообразил написать: я хочу научиться принимать себя.

Самооценка, основанная на достижениях, называется условной самооценкой или приобретенной самооценкой. В отличие от условной самооценки, истинная самооценка не имеет ничего общего с самооценкой достижений или их отсутствия. Он не говорит: «Я достойный человек, потому что я могу делать то-то и то-то». Он говорит: «Я достойный человек независимо от того, могу ли я делать то-то и то-то». Условная самооценка оценивает, истинная самооценка принимает. Контингентная самооценка непостоянна, она колеблется в зависимости от способности человека производить тот или иной результат. Истинная самооценка устойчива, не подвержена такого рода колебаниям. Условная самооценка придает большое значение тому, что думают другие. Истинная самооценка не зависит от мнения других. Приобретенная самооценка — это ложная имитация истинной самооценки: как бы хорошо она ни заставляла чувствовать себя в данный момент, она не ценит самого себя. Он ценит только достижение, без которого само по себе само по себе было бы отвергнуто. Истинная самооценка касается того, кто вы есть, условная самооценка видит только то, что вы делаете.

Взрослые с СДВ имеют низкую самооценку не потому, что они плохо успевают, но именно из-за низкой самооценки они жестко судят себя и свои достижения. Большая часть первоначальных консультаций, которые я провожу, направлена ​​на то, чтобы помочь людям осознать, что во многом проблема заключается не в том, что они сделали в жизни, а в том, как они воспринимают себя. Есть люди, страдающие гораздо более изнурительными нарушениями, которые не обязательно придерживаются низкого мнения о себе, распространенного среди взрослых с СДВ.

Глубокий стыд, который взрослые с дефицитом внимания носят всю свою жизнь, предшествует любым воспоминаниям о плохих достижениях. Связь между низкой самооценкой и синдромом дефицита внимания заключается не в том, что первое возникает из второго, а в том, что оба они возникают из одних и тех же источников: стресса в родительской среде и нарушенной настройки/привязанности. В своем самом раннем происхождении ядро ​​самости выковано в контакте настройки с родителем. Его здоровое развитие нуждается в атмосфере того, что Карл Роджерс назвал «безусловным положительным отношением». Это требует, чтобы взрослый мир понял и принял как действительные чувства ребенка, из ядра которого вырастет сердцевина «я». Ребенок, наученный заглушать голос своих сокровенных чувств и мыслей, автоматически предполагает, что в них, а значит, и в самой себе есть что-то постыдное.

Абсолютно универсальным в историях всех взрослых с СДВ является воспоминание о том, что им никогда не было комфортно выражать свои эмоции. Когда их спросили, кому они доверяли, когда в детстве были одиноки или испытывали душевную боль, почти никто не вспоминает, что чувствовал себя приглашенным и в достаточной безопасности, чтобы открыть свою душу родителям. Они держали свои самые глубокие печали при себе. С другой стороны, многие вспоминают, как они были слишком осведомлены о трудностях и борьбе родителей в мире, о том, что не хотели беспокоить их своими мелкими и детскими проблемами. Чувствительный ребенок, как пишет швейцарский психотерапевт Элис Миллер, обладает «удивительной способностью воспринимать и реагировать интуитивно, то есть бессознательно, на эту потребность матери или обоих родителей…». чаще всего это модели отношений, в которых ребенок эмоционально заботился о родителе, хотя бы оставляя свои сокровенные чувства при себе, чтобы не обременять родителя. Взрослые с СДВ убеждены, что их низкая самооценка является справедливым отражением того, как плохо они поступили в жизни, только потому, что они не понимают, что их самая первая неудача — их неспособность завоевать полное и безоговорочное признание взрослого мира — не была вообще их провал.

Хотя низкая самооценка изначально возникает из-за нарушенных отношений настройки/привязанности с родителем, убеждение, что она подпитывается плохими достижениями, не является ошибочным. Только ссылка не прямая. У большинства взрослых, с которыми я беседовал, было очевидно, что неспособность принять себя в детстве сильно подкреплялась ожиданиями их родителей в отношении лучшей работы, а также их разочарованием и неодобрением в связи с ее отсутствием. На тревогу родителей накладывались презрительные суждения и стыд, которые в детстве многие из этих взрослых с СДВ испытывали в школе. Не производительность как таковая, а отношение взрослого мира к производительности определяло, сколько детей научились ценить себя.

На нашем втором сеансе я спросил Андреа, пятидесятилетнюю девушку, которая признала себя неудачницей в игре оправдания существования, действительно ли она никогда не делала ничего стоящего в своей жизни. Она некоторое время молчала. «Я старалась быть доброй к людям», — наконец ответила она. «Я старался не причинять людям вреда. Я креативен в ремеслах, я учу людей. Я немного занимаюсь садоводством. Но мне эти вещи даются легко. Вот кто я. Мне не пришлось много работать над ними. Я имею в виду, я не бухгалтер, я не юрист». «Вы бы хотели быть бухгалтером или юристом?» «Дело не в том, что мне хочется делать эти вещи, — снова сказала Андреа после минутной паузы, — я думаю, что мне должно хотеться их делать. Я все еще пытаюсь получить одобрение отца».

Отказ Андреа от собственных талантов вызвал во мне отклик. В студенческие годы и даже позже я мало уважал свою способность писать. Я мог бы использовать это с пользой, например, облачив некоторые довольно тонкие эссе в относительно элегантную словесную одежду, чтобы преувеличить их ценность, но я мало обращал на это внимание именно потому, что чувствовал, что это естественно для меня. «Я не верю своим словам, — говорил я, — они даются слишком легко». Мне никогда не приходило в голову, что наличие жилки таланта не означает, что нельзя усердно работать над ее добычей. Если бы у меня была возможность для чего-то или если бы мне это нравилось, это не могло стоить многого. Если бы это не была чистая кровь, пот и слезы, это не могло бы иметь цены. Дело в том, что «я бы никогда не стал членом какого-либо клуба, членом которого был бы кто-то вроде меня». Почти то же самое говорили мне многие взрослые с СДВ. Некоторые даже бились головой о стену, пытаясь стать бухгалтерами, что, по моему мнению, должно быть профессией, наименее подходящей для людей с синдромом дефицита внимания. Насколько я мог видеть, они работали над тем, чтобы убедить себя в собственной самооценке, стремясь достичь чего-то, полностью противоречащего их природе.

Дебра, женщина лет тридцати, имеющая степень бакалавра наук в области зоологии, нуждалась в помощи, чтобы справиться с трудностями с памятью и концентрацией внимания. «Я чувствую себя такой глупой», — сказала она. «Я никогда не успеваю за дискуссиями. Люди говорят о политике и текущих делах, а я не в ладах с этими вещами. Я изо всех сил пытаюсь вспомнить факты, имена и даты из газеты, но это не запоминается. Я отключаюсь». На что у Дебры есть ум, так это на поиск эмоциональной правды в жизни людей, на то, на что похоже их существование под поверхностью социальных тонкостей. Ее желание быть более искусным в светской беседе не было необоснованной целью. Однако меня поразило, что она, казалось, придавала большее значение поверхностному осознанию второстепенных фактов, которого у нее не было, а не проницательности, сочувствию и пониманию, которыми она была одарена.

Одно из препятствий, с которыми сталкиваются взрослые с синдромом дефицита внимания в своем стремлении к самоуважению, заключается в том, что они на самом деле не знают, кем именно является то «я», которое нужно уважать. «Меня сводит с ума, когда кто-то спрашивает, что я чувствую», — сказал студент лет двадцати пяти. «Я понятия не имею, какие у меня чувства. Мне повезло, если я узнаю, какие у меня были чувства через несколько часов или дней после того, как что-то случилось, но я никогда не узнаю, какие они». Поскольку наличие сильного внутреннего «я» зависит от принятия человеком своих чувств, отсутствие контакта со своей эмоциональной стороной лишает человека контакта с самим собой. Что же тогда остается ценить? Только ложное я, смесь того, чем мы хотели бы себя вообразить, и то, что мы предугадали, другие хотят, чтобы мы были. Рано или поздно люди осознают, что это ложное «я» — желание того, что, по их мнению, они должны хотеть, чувство того, что, по их мнению, они должны чувствовать, — не работает для них. Когда они заглядывают внутрь себя, они обнаруживают пугающую пустоту, пустоту, лишенную истинного «я» или внутренней мотивации. Много раз я слышал, как взрослые с СДВГ говорили: «Я не знаю, кто я такой» или «Я не знаю, чем хочу заниматься в жизни».

Женщины с СДВ особенно склонны уделять больше внимания защите потребностей других, чем уважению своих собственных. «Я не знаю, как сказать «нет». Я всегда так беспокоюсь о том, что чувствует другой человек», — сказала Кэтрин, сорокатрехлетняя учительница средней школы. «Я не знаю, почему. Наверное, это моя вторая натура». Как всегда, язык людей откровенен. Екатерина говорила глубокую правду, когда говорила эти слова: подавление собственных чувств в предпочтении чувствам других было ее второй натурой. Это никогда не было ее первой натурой. Это было приобретено. Человеческие младенцы рождаются без какой-либо способности скрывать или подавлять чувства, будь то голод, страх, дискомфорт или боль. Здоровые новорождённые умеют выражать гнев и обладают превосходным умением говорить «нет», что может подтвердить любой, кто был свидетелем ярости расстроенного младенца или когда-либо пытался накормить ребёнка каким-то нежелательным веществом. Она выкрикивает свои ответы миру, громко и ясно. Учитывая огромную ценность эмоционального выражения для выживания, Природа не хотела бы, чтобы мы отказывались от этой способности, если только подавление эмоций не требовалось окружающей средой. Когда мы забываем, как сказать «нет», мы отказываемся от самооценки.

Взрослый с СДВ погребен под нагромождением «да», многие из которых вообще не соответствуют действительности, только «нет» он не осмелился сказать. Жизнь — это одно долгое упражнение в попытках выбраться из-под них, задача разочаровывающая, поскольку человек продолжает добавлять к стеку быстрее, чем можно из него убрать. Как бы я ни был занят, мне всегда было почти невозможно отказать, когда кто-нибудь просил стать моим пациентом. Моя страсть служить миру настолько вышла из-под контроля, что в один памятный месяц тринадцать лет назад, в то самое время, когда мы должны были переехать в наш новый дом, я родила пятнадцать детей. Большинство из них были первыми беременностями, а это означало, что роды, как правило, были длительными и почти неизбежно занимали по крайней мере часть ночи. С каждым днем ​​я становился все более бледным и неряшливым, как раз в тот момент, когда моей жене Рэй больше всего требовалась помощь с упаковкой, организацией и воспитанием детей. С типичной для наркозависимых изворотливостью я не сказал ей, что взял на себя. Она просто заметила, что я исчезаю изо дня в день. Дома я был послушным, настолько послушным, насколько может быть послушным человек, чей разум был полон возложенными на самого себя обязанностями и ответственностью, которые заставляли меня работать день и ночь. Я чувствовал, что становлюсь все более и более пустым, отсутствующим для моей семьи. За образом занятого, чуткого и самоотверженного врача скрывался человек, который в своем отчаянии быть нужным был готов пожертвовать своей личной жизнью. А также человек, который чувствовал себя настолько отчужденным от самого себя, что ему приходилось постоянно убегать от любого осознания этого.

Потребность быть нужным любой ценой исходит из самого раннего опыта. Если ребенок не чувствует себя принятым безоговорочно, он учится добиваться принятия и внимания. Когда она не занимается этой работой, он испытывает тревогу из-за бессознательного страха быть отрезанным от родителя. Позже, уже во взрослом возрасте, когда она не делает чего-то конкретного, у нее появляется смутное беспокойство, ощущение, что он должен как-то работать. У взрослого нет психологического покоя, потому что младенец и ребенок никогда не знали психологического покоя. Она боится быть отвергнутой и ненасытно нуждается в том, чтобы ее желанность и ценность подтверждались другими. Быть разыскиваемым становится наркотиком. Самоуважение опережает его ложная тень, условное самоуважение. То, что человек делает и что об этом думают другие, имеет приоритет над тем, кто он есть.

Упорный и гиперактивный трудоголик пытается обмануть себя, что он должен быть очень важным, раз его хочет так много людей. Его лихорадочная деятельность притупляет эмоциональную боль и скрывает его чувство неполноценности от глаз, из памяти. Во время сеанса групповой психотерапии несколько лет назад я услышал, как один из лидеров сказал, что по-настоящему важный человек — это тот, кто считает себя достаточно достойным, чтобы выделить себе хотя бы один час в день, который он может назвать своим. Я должен был смеяться. Я понял, что так усердно работал и сделал себя таким «важным», что не мог просить, занимать или красть для себя минуту.

Существует один важный аспект, в котором специфические нейрофизиологические нарушения при СДВ препятствуют развитию базового самоощущения и достижению чувства собственного достоинства. Здесь уместно говорить о самоощущении, потому что с нейрофизиологической точки зрения самость просто не существует. В мозгу нет нейробиологической «самосхемы», нет маленького гномика, дергающего за все рычаги. То, что мы видим как себя, на самом деле является конструкцией, похожей на оптическую иллюзию, которая заставляет нас поверить, что серия фотографических изображений, проецируемых на экран в быстрой последовательности, — это люди и объекты в реальном мире. «Я», которое мы переживаем, представляет собой невообразимо быструю серию срабатываний бесчисленных нейронных цепей. «В каждый момент самосостояние строится с нуля», — пишет Антонио Дамасио. «Это эфемерное эталонное состояние, настолько постоянно и последовательно реконструируемое, что владелец никогда не узнает, что его переделывают, если только что-то не пойдет не так с переделкой». Именно относительная постоянство повторяющихся неврологических действий мозга убеждает нас в существовании прочного «я». Мы могли бы сказать, что в ADD этой согласованности не хватает согласованности. Колебания больше, чем у большинства людей. Мыслительные паттерны и эмоциональные состояния преследуют друг друга с преувеличенной быстротой и в более широком диапазоне. Кажется, осталось меньше, чтобы держаться. Кроме того, самооценка требует определенной степени саморегуляции, которую саботирует нейрофизиология СДВ. Ребенок или взрослый, легко впадающие в крайности эмоций и поведения, не овладевают импульсами, которых требует самооценка.

По иронии судьбы, взрослая с СДВ, несмотря на плохой контроль своих импульсов, настойчиво подавляет свои импульсы, если использовать фразу Генри Миллера. Под поверхностью, испещренной поверхностными и детскими импульсами, скрыты более истинные импульсы к осмысленной деятельности, утверждению своей автономии, поиску собственной правды и человеческой связи.