Про грибы рассказы: Грибы — рассказ Валентина Петровича Катаева для детей
Михаил Пришвин. Старый гриб
РАССКАЗЫ О ПРИРОДЕ
Была у нас революция тысяча девятьсот пятого года. Тогда мой друг был в расцвете молодых сил и сражался на баррикадах на Пресне. Незнакомые люди, встречаясь с ним, называли его братом.
– Скажи, брат, – спросят его, – где… Назовут улицу, и “брат” ответит, где эта улица. Пришла первая мировая война тысяча девятьсот четырнадцатого года, и, слышу, ему говорят;
– Отец, скажи…
Стали не братом звать, а отцом.
Пришла последняя большая революция. У моего друга в бороде и на голове показались белые, серебряные волосы. Те, кто его знал до революции, встречались теперь, смотрели на бело-серебряные волосы и говорили:
– Ты что же, отец, стал мукой торговать?
– Нет, – отвечал он, – серебром. Но дело не в этом. Его настоящее дело было – служить обществу, и еще он был врач и лечил людей, и еще он был очень добрый человек и всем, кто к нему обращался за советом, во всем помогал. И так, работая с утра и до поздней ночи, он прожил лет пятнадцать при Советской власти.
– Дедушка, а дедушка, скажи…
И стал мой друг, прежний мальчик, с кем мы в старинной гимназии на одной скамейке сидели, дедушкой.
Так все время проходит, просто летит время, оглянуться не успеешь…
Ну хорошо, я продолжаю о друге. Белеет и белеет наш дедушка, и так наступает, наконец, день великого праздника нашей победы над немцами. И дедушка, получив почетный пригласительный билет на Красную площадь, идет под зонтиком и дождя не боится. Так проходим мы к площади Свердлова и видим там за цепью милиционеров вокруг всей площади войска – молодец к молодцу. Сырость вокруг от дождя, а глянешь на них, как они стоят, и сделается, будто погода стоит очень хорошая.
Стали мы предъявлять свои пропуска, и тут, откуда ни возьмись, мальчишка какой-то, озорник, наверно, задумал как-нибудь на парад прошмыгнуть. Увидел этот озорник моего старого друга под зонтиком и говорит ему:
– А ты зачем идешь, старый гриб?
Обидно мне стало, признаюсь, очень я тут рассердился и цап этого мальчишку за шиворот.
Он же вырвался, прыгнул, как заяц, на прыжке оглянулся и удрал.
Парад на Красной площади вытеснил на время из моей памяти и мальчишку и “старый гриб”. Но когда я пришел домой и прилег отдохнуть, “старый гриб” мне опять вспомнился. И я так сказал невидимому озорнику:
– Чем же молодой-то гриб лучше старого? Молодой просится на сковородку, а старый сеет споры будущего и живет для других, новых грибов.
И вспомнилась мне одна сыроежка в лесу, где я постоянно грибы собираю. Было это под осень, когда березки и осинки начинают сыпать на молодые елочки вниз золотые и красные пятачки.
День был теплый и даже паркий, когда грибы лезут из влажной, теплой земли. В такой день, бывает, ты все дочиста выберешь, а вскоре за тобой пойдет другой грибник и тут же, с того самого места, опять собирает, ты берешь, а грибы все лезут и лезут.
Вот такой и был теперь грибной, паркий день. Но в этот раз мне с грибами не везло. Набрал я себе в корзину всякую дрянь: сыроежки, красноголовики, подберезники, – а белых грибов нашлось только два.
Будь бы боровики, настоящие грибы, стал бы я, старый человек, наклоняться за черным грибом! Но что делать, по нужде поклонишься и сыроежке.
Очень парко было, и от поклонов моих загорелось у меня все внутри и до смерти пить захотелось. Но не идти же в такой день домой с одними черными грибами! Времени было впереди довольно поискать белых.
Бывают ручейки в наших лесах, от ручейков расходятся лапки, от лапок мочежинки или просто даже потные места. До того мне пить хотелось, что, пожалуй бы, даже и мокрой землицы попробовал. Но ручей был очень далеко, а дождевая туча еще дальше: до ручья ноги не доведут, до тучи не хватит рук.
И слышу я, где-то за частым ельничком серенькая птичка пищит:
“Пить, пить!”
Это, бывает, перед дождиком серенькая птичка – дождевик – пить просит:
“Пить, пить!”
– Дурочка, – сказал я, – так вот тебя тучка-то и послушается!
Поглядел на небо, и где тут дождаться дождя: чистое небо над нами и от земли пар, как в бане.
Что тут делать, как быть?
А птичка тоже по-своему все пищит:
“Пить, пить!”
Усмехнулся я тут сам себе, что вот какой я старый человек, столько жил, столько видел всего на свете, столько узнал, а тут просто птичка, и у нас с ней одно желание.
– Дай-ка, – сказал я себе, – погляжу на товарища.
Продвинулся я осторожно, бесшумно в частом ельнике, приподнял одну веточку: ну, вот и здравствуйте!
Через это лесное оконце мне открылась поляна в лесу, посредине ее две березы, под березами – пень и рядом с пнем в зеленом брусничнике красная сыроежка, такая огромная, каких в жизни своей я еще никогда не видел. Она была такая старая, что края ее, как это бывает только у сыроежек, завернулись вверх.
И от этого вся сыроежка была в точности как большая глубокая тарелка, притом наполненная водой. Повеселело у меня на душе.
Вдруг вижу: слетает с березы серая птичка, садится на край сыроежки и носиком – тюк! – в воду. И головку вверх, чтобы капля в горло прошла.
“Пить, пить!” – пищит ей другая птичка с березы.
Листик там был на воде в тарелке – маленький, сухой, желтый. Вот птичка клюнет, вода дрогнет, и листик загуляет. А я-то из оконца вижу все и радуюсь и не спешу: много ли птичке надо, пусть себе напьется, нам хватит!
Одна напилась, полетела на березу.
Другая спустилась и тоже села на край сыроежки. И та, что напилась, сверху ей:
“Пить, пить!”
Вышел я из ельника так тихо, что птички не очень меня испугались, а только перелетели с одной березы на другую.
Но пищать они стали не спокойно, как раньше, а с тревогой, и я их так понимал, что одна спрашивала:
“Выпьет?”
Другая отвечала:
“Не выпьет!”
Я так понимал, что они обо мне говорили и о тарелке с лесной водой: одна загадывала – “выпьет”, другая спорила – “не выпьет”.
– Выпью, выпью! – сказал я им вслух.
Они еще чаще запищали свое: “Выпьет-выпьет”.
Но не так-то легко было мне выпить эту тарелку лесной воды.
Конечно, можно бы очень просто сделать, как делают все, кто не понимает лесной жизни и в лес приходит только, чтобы себе взять чего-нибудь. Такой своим грибным ножиком осторожно подрезал бы сыроежку, поднял к себе, выпил бы воду, а ненужную ему шляпку от старого гриба шмякнул бы тут же о дерево.
Удаль какая!
А по-моему, это просто неумно.
Видно, делать нечего. Покряхтел я, покряхтел, опустился на свои старые колени и лег на живот. По нужде, говорю, поклонился я сыроежке.
А птички-то! Птички играют свое;
“Выпьет – не выпьет?”
– Нет уж, товарищи, – сказал я им, – теперь больше не спорьте: теперь я добрался и выпью.
Так это ладно пришлось, когда я лег на живот, то мои запекшиеся губы сошлись как раз с холодными губами гриба. Но только бы хлебнуть, вижу перед собой в золотом кораблике из березового листа на тонкой своей паутинке спускается в гибкое блюдце паучок. То ли он это поплавать захотел, то ли ему надо напиться.
– Сколько же вас тут, желающих! – сказал я ему.
– Ну тебя…
И в один дух выпил всю лесную чашу до дна.
Возможно, я это от жалости к своему другу вспомнил о старом грибе и вам рассказал. Но рассказ о старом грибе – это только начало моего большого рассказа о лесе. Дальше будет о том, что случилось со мною, когда я напился живой воды.
Это будут чудеса не как в сказке о живой воде и мертвой, а настоящие, как они совершаются везде и всюду и во всякую минуту нашей жизни, но только часто мы, имея глаза, их не видим, имея уши – не слышим.
Коваль Ю.И. Рассказ про то, как под снегом грибы нашли.
Однажды пошел автор с Пантелеевной по первому снегу в лес за дровами. Пока везли дрова увидели шляпки грибов из-под снега. Захотелось им попробовать зимних грибов.
Кто прочитал название этого рассказа, тот, наверно, подумал, что сейчас весна, снег растаял и на проталинах — подснежники.
А сейчас не весна — сейчас поздняя осень. В окошко виден первый снег. Он закрыл землю, но крапива, ржавые репейники торчат из-под снега.
— Вон сколько навалило! — сказала утром Пантелевна. — Можно за дровами на санках съездить.
Она топила печку, а я ленился, лежал и глядел, как она ухватом ставит в печку чугуны. Пантелевна заглядывала в печку, и лицо её было огненным, как у машиниста, который топит паровоз.
Но только хоть и валит дым из трубы, паровоз наш никуда не едет, так и стоит на краю деревни.
Санки были на чердаке — старые, берёзовые. Я достал их, отряхнул сенную труху, и мы пошли в лес. Дрова были у нас недалеко, на опушке, напилены, нарублены и сложены под ёлками.
Смахнув с них снежную шапку, мы уложили поленья на санки, затянули верёвкой.
Но-о, поехали!
Я тянул санки, а Пантелевна шла сзади — глядеть, не падают ли поленья.
Совсем немного выпало снегу, а всё сразу изменилось — и лес и деревья. Да и мы с Пантелевной стали совсем другими — зимними людьми. Вон Пантелевна идёт в резиновых сапогах, а кажется — в валенках; седые волосы из-под платка выбились — совсем зимняя старушка.
Ровно покрыл снег землю, изредка только поднимают его какие-то бугорки. Пеньки или кочки. Я ковырнул один бугорок сапогом — вот тебе на! Гриб! Моховик летний. Побурела зелёная шапка, лёгкий стал гриб и хрупкий. Я хотел отломить кусочек шляпки — она хрустнула. Замёрз моховик под снегом, как стеклянный Стал, и червяки в нём замёрзли.
Я увидел ещё бугорок, и это тоже оказался моховик, не червивый. Затоптался на месте, стал ещё грибы искать.
— Катись дальше, батюшка! — крикнула сзади Пантелевна.
— Брось ты эти грибы, — сказала Пантелевна, поглядев на маслята. — Они, верно, нехорошие.
— Почему нехорошие? Они просто замёрзли.
Но Пантелевна всё время, пока мы везли дрова, толковала, что грибы нехорошие, что, мол, хорошие грибы должны к зиме в землю уйти или в листочки спрятаться, а эти чего стоят? Но когда мы подъехали к дому, настроение у неё переменилось — она стала эти грибы жалеть: какие, мол, они несчастные, не успели в землю спрятаться — сверху снег, и они совсем позамёрзли.
Дома я выложил грибы на подоконник, чтоб оттаивали. Там было прохладно, поэтому оттаивали они медленно, постепенно.
Оттаивая, они, кажется, оживали — поскрипывали, вздрагивали, шевелились.
— Положим их в суп, — сказал я.
— Да что ты, батюшка! — напугалась она. — Давай бросим их.
Но мне обязательно хотелось попробовать суп из зимних грибов, и я уговорил Пантелевну.
Когда варился суп, зашла к нам Мирониха. Она понюхала, чем пахнет, и говорит:
— Чем это пахнет? Неуж грибами?
— Грибами, грибами, матушка Мирониха. Грибов из-под снега наковыряли.
— Ну-ну-ну!.. — удивилась Мирониха. — Бу-бу-бу… Не стану я таку страмоту есть.
А ей никто и не предлагал.
Суп приготовился, и Пантелевна разлила по мискам. Пантелевна немного вроде боялась его пробовать, а потом вошла во вкус. А мне суп очень понравился. Хороший получился; конечно, не такой, как летом, но настоящий грибной.
— Не стану я таку страмоту есть, — бубнила Мирониха, а потом вдруг цоп со стола ложку и в миску нырь.
— Ну-ну-ну… Бу-бу-бу… — бубнила она, налегая на суп. — Страмота-то какая!
Мы помалкивали. Под конец только Пантелевна сказала:
— Добрые люди подосиновики да подберёзовики, а мы подснежники варим.
(Илл. Багин П.)
Пожалуйста, оцените произведение
Оценка / 5. Количестов оценок
Оценок пока нет. Поставьте оценку первым.
Сожалеем, что вы поставили низкую оценку!
Помогите сделать материалы на сайте лучше для пользователя!
Напишите причину низкой оценки.
Количество прочтений: 1081 Опубликовано: Мишуткой
Если Вам понравилось, пожалуйста, поделитесь с друзьями.
Все рассказы Коваля
– почитайте и другие рассказы Коваля, которые есть на нашем сайте.Новое
Кто такой Иван Африканыч? — Усачев А.
Как звери в цирк ходили.
История о том, как звери из зоопарка узнали, что в город приехал цирк. Они выбрались через знакомую дырку в заборе …
Читать »
Колесо обозрения — Усачев А. Как звери катались на колесе обозрения.
Сказка о том, как после закрытия зоопарка звери тайком убежали кататься на колесе обозрения, с которого можно было увидеть всё …
Читать »
Иван-коровий сын — Усачев А. Сказка про трех Иванов.
Жил на свете Петр-царь и не было у них с царицей детей. Однажды приснился царице сон, что она должна съесть …
Читать »
Иван-дурак — Усачев А. Сказка про то, как Иван-дурак Злыдня победил.
Сказка про Ивана-дурака, который очень сердил Злыдня. Злыдень со своими помощниками злыденятами хотели, чтобы все люди вокруг были жадными, злыми …
Читать »
Дракоша выходит в люди — Усачев А. Дракоша являет себя миру.
История о том, как подросший Дракоша, которого уже трудно было прятать от людей на даче, являет себя миру.
Соседи, участковый …
Читать »
Дракоша в городе — Усачев А. Как Дракоша приехал в город.
Продолжение приключений смышленого и любознательного Дракоши, который вылупился из яйца в подмосковной даче. Привыкнет ли Дракоша к городским условиям вы …
Читать »
Дракоша и компания — Усачев А. Сказка про любознательного Дракошу.
История о маленьком дракончике, который вылупился из яйца в подмосковной даче. Его нашли Паша и Маша и очень полюбили, так …
Читать »
Ростик и Кеша — Токмакова И.П. Сказка про мальчика и собаку.
Сказка про пса Кешу, которого выгнали из дома и мальчика Ростика, который не может пройти мимо того, кому нужна помощь …
Читать »
Может нуль не виноват — Токмакова И.П. Сказка про цифры.
История о том, как Аля сидела и грустила двадцать девятого августа: за окном лил дождь, друг Антошка еще не вернулся …
Читать »
Аля, Кляксич и Вреднюга — Токмакова И.П. Про девочку Алю и буквы.
Продолжение невероятных приключений первоклассницы Али и проказника Кляксича.
В Алином классе в конце третьей четверти стало происходить что-то непонятное: все …
Читать »
Рассказы про грибы – Энциклопедия грибов
|
.. (волнушки)
Ступников8 поразительных книг о грибах и грибах, которые поразят вас
Этот контент содержит партнерские ссылки. Когда вы покупаете по этим ссылкам, мы можем получать партнерскую комиссию.
По мере того, как температура растет, а летние круизы набирают обороты, ландшафт усеивают грибы.
И, друзья мои читающие, должен признаться, что у меня сердце екнуло при виде! Грибы действительно великолепны. Они появляются из почвы без предупреждения, быстро и украдкой. Несмотря на нежность на ощупь, они могут пробиться сквозь асфальт и бетон. Некоторые виды выбрасывают свои споры с невероятной скоростью, достигая силы гравитации в 180 000 раз за долю секунды. Наконец, многие разновидности производят эффекты, изменяющие сознание, открывают двери к духовному опыту и вдохновляют на новаторские медицинские открытия.
Какими бы удивительными ни были грибы, они всего лишь надземные ответвления грибов внизу. Мир грибов — дикое и увлекательное место, и он сформировал нашу среду таким образом, который мы только начинаем понимать. Восемь книг, представленных ниже, исследуют Царство Грибов, обрисовывают его связь с человеческим миром и раскрывают его первостепенное значение для жизни на этой забавной планете.
Бегущий мицелий: как грибы могут помочь спасти мир Пол Стамец Mycelium Running был моим знакомством со всеми грибами.
Это увлекательное и глубокое размышление о важности грибов для человеческого общества. В этой книге Стамец углубляется в историю эволюции грибов и показывает их невероятное разнообразие на Земле. Кроме того, он выступает за «микоресторацию», которая включает в себя преднамеренное выращивание грибов для сохранения и восстановления окружающей среды. Грибы, как отмечает Стамец, обладают способностью переваривать токсины и отходы, тем самым очищая экосистемы, в которых они обитают. Поднимите эту книгу; это увлекательное чтение.
Как и Стаметс, Мерлин Шелдрейк исследует всестороннее влияние грибов в своей книге Запутанная жизнь . От предгорий Болоньи до тропических лесов Панамы, из-под земли в сознание, в котором спотыкается, Шелдрейк берет своего читателя в приключение по грибковому миру. Для меня самой захватывающей частью книги является его обсуждение взаимоотношений между растениями и грибами.
По сути, растения цеплялись за грибы, используя их в качестве корневой системы для перехода от моря к суше. Таким образом, без грибов растения, какими мы их знаем, не существовали бы. Выезд Запутанная жизнь когда представится шанс.
В Охотники за грибами писатель Лэнгдон Кук вовлекает своего читателя в мир сбора грибов. В путевом дневнике Кука указаны основные места сбора грибов и рассказаны истории собирателей, которых он встречает по пути. В процессе он показывает, что сбор грибов — это многомиллионный бизнес. Получить долю в этом бизнесе — все равно, что выиграть по-крупному во время золотой лихорадки. Охотники за грибами подробно рассказывает об увлекательном путешествии этих собранных грибов, от темных и таинственных глубин леса до роскошных столиков в американских ресторанах. Это очень увлекательное чтение.
Демистификация грибов Дэвида Ароры Несмотря на то, что в ней более 1000 страниц и она определенно утяжелит рюкзак, книга Дэвида Ароры Демистификация грибов по-прежнему является исчерпывающим руководством по поиску и сбору грибов.
Эти страницы заполнены полезными советами по выбору, остроумными анекдотами и чрезвычайно подробными руководствами по классификации. Кроме того, энциклопедия Arora охватывает более 2000 видов грибов и содержит сотни изображений, которые помогут вам идентифицировать ваши любимые грибы в полевых условиях. Эта книга незаменима для собирателей и любителей грибов.
История грибов Синтии Д. Бертелсен является частью превосходной и занимательной серии съедобных книг издательства Чикагского университета. Ее краткий отчет о плодоносящих грибах показывает, как грибы были переплетены с религиозными обрядами, развитием сельского хозяйства и медицины, а также конфликтами между соперничающими государствами. Особо следует отметить, что Бертельсен погружается в историю использования грибов в качестве пищи и огромной индустрии, которая выросла из-за глобального спроса на них. Краткий и краткий том о мире грибов, Гриб стоит прочитать.
Юджиния Боун Mycophilia — это любовное письмо миру грибов и сообществу собирателей грибов. Будучи президентом Нью-Йоркского микологического общества, Боун хорошо знает это сообщество. Поэтому в ее книге подробно описывается весь спектр собирателей: от энтузиастов-любителей, путешествующих по тропам, до заядлых искателей, которые являются частью коммерческой индустрии. Попутно она рассказывает социальную историю использования грибов в кулинарии и медицине. Тем не менее, лучшие части Mycophilia видят Боуна в действии. Она документирует свои путешествия с собирателями, беседы с рестораторами и представителями индустрии и, самое главное, свою беззастенчивую любовь к грибам.
Путь через лес: о грибах и трауре Лонг Литт Вун «Горе перемалывает медленно; он поглощает все время, которое ему нужно». Так начинаются мемуары Лонг Литта Вуна о трауре и сборе грибов.
После 32 лет брака муж Лонг скоропостижно скончался. Потерявшись в мире горя, она записалась на курсы собирателей — решение, изменившее направление ее жизни. Путь через лес рассказывает о путешествии Лонг с потерей, а также о том, как грибы помогли ей восстановить связь с миром. В основе ее мемуаров лежит убежденность в том, что общение с грибами и миром природы может радикально изменить жизнь. Книга Лонга — это трогательное чтение с другим взглядом на мир грибов.
Итак, я не мог написать этот список и не включить его в псилоцибиновые грибы! Автор Mycelium Running , Пол Стамец представляет собой авторитетный справочник по психоактивным грибам, дополненный визуальной и биологической информацией о более чем 100 видах. На протяжении всего руководства он подробно объясняет, как ответственно собирать эти особые грибы и ядовитые двойники, которых следует избегать. Кроме того, он обсуждает, как древние культуры по всему миру использовали эти грибы, а также современные методы.
Если вы ищете отличное путешествие, Псилоцибиновые грибы мира — ваша книга!
Важная заметка
При подготовке этого поста стало ясно, что книг о грибах для широкой аудитории, написанных цветными авторами, не хватает. Тем не менее, цветные люди активно занимаются микологией. Например, проверьте как Африканскую микологическую ассоциацию, так и Азиатскую микологическую ассоциацию, чтобы узнать о работе, исследованиях и публикациях по микологии на этих двух континентах.
Кроме того, вы можете прочитать о работе Уильяма Падилла-Брауна по выращиванию грибов, особенно для цветных сообществ, здесь. Веб-сайт MycoSymbiotics, компании Падиллы-Браун, содержит высокотехнологичные и потрясающие руководства по выращиванию грибов.
Наконец, революционное сообщество POC Fungi можно найти на Facebook. Сообщество POC Fungi, сочетающее социальную справедливость и политическую активность с микологией, является важным ресурсом для переосмысления того, что грибы могут сделать в мире.
Приятного чтения!
Тайная жизнь грибов
В 1957 году мужчина из Нью-Йорка по имени Р. Гордон Уоссон опубликовал в журнале Life статью о двух поездках, которые он совершил с разницей в три десятилетия. Первый был в Катскиллах в Нью-Йорке, где его жена Валентина прогулялась по лесу и влюбилась в дикие грибы. «Она ласкала поганки, — вспоминал Уоссон, — наслаждалась их землистым ароматом». Она принесла их домой, чтобы приготовить, и вскоре он тоже был очарован. Следующие тридцать лет они потратили на изучение и каталогизацию различных видов, поиск литературных и художественных произведений о грибах.
Согласно Уоссону, мир делится на микофилов и микофобов. Почтение может принимать самые разные формы — вспомните Восточную Европу или Россию, где собирательство — это времяпрепровождение. В «Анне Карениной» есть известная сцена, в которой зарождающийся роман увядает во время грибной охоты. Уоссона особенно интересовали общества, которые почитали гриб по духовным причинам.
В Мексике считалось, что дикие грибы обладают «сверхъестественной аурой».
Существует множество причин, по которым человек может быть микофобом. Некоторых людей отталкивает вкус или текстура грибов — эластичные, мясистые — и тот факт, что они каким-то образом напоминают одновременно и растение, и животное. Других пугает то, как они всплывают в одночасье, сверхчувствительные к атмосферным изменениям. Как грибы, они питаются органическими веществами и могут рассматриваться как носители разложения. По мнению Уоссона, американцы и англосаксы в целом были микофобами и «невежественными о грибковом мире».
В своих набегах на это невежество Уоссон узнал о так называемом «божественном грибе», потребляемом в отдаленных уголках мира. В 1955 году он наконец нашел одно из таких сообществ, небольшой городок в горах на юге Мексики. В доме местного шамана Уоссон выпил шоколадку, потом полчаса жевал «едкие» грибы. «Я не мог быть счастливее: это стало кульминацией многолетних поисков», — написал Уоссон.
В течение следующих нескольких часов его посещали видения — великолепные мотивы и узоры, мифические звери и величественные виды, потоки ярких цветов, постоянно меняющиеся и просачивающиеся, независимо от того, были его глаза открыты или закрыты — и он чувствовал связь со всем, что видел. «Как будто стены нашего дома растворились», — писал он, и дух его парил над горами.
Тот факт, что Уоссон в остальном был строгим, политически консервативным руководителем банка J. P. Morgan, придавал этому приключению серьезный и респектабельный вид. Он начал задаваться вопросом, не раскрыл ли он тайну, объединяющую все человечество: «Разве не вероятно, что давным-давно, задолго до начала письменной истории, наши предки поклонялись божественному грибу?» Открытие Уоссона ненадолго превратилось в движение. Тимоти Лири прочитал об Уоссонах и сам пошел исследовать гриб, начав Гарвардский проект по псилоцибину. Подстрекаемые евангелистами вроде Лири, молодые американцы обратились к наркотикам (ЛСД тоже получают из грибка), а также к альтернативным подходам к сельскому хозяйству, диете и устойчивому образу жизни.
В течение нескольких лет негативная реакция на психоделические препараты была в полном разгаре, макробиотическая еда была отодвинута на второй план, и казалось, что Америка вернулась к своим в целом микофобным привычкам.
Но наше отношение к царству грибов может меняться, как в отношении фармакологии, так и в отношении пищи. В ноябре жители Орегона могут голосовать за легализацию псилоцибина, психоактивного соединения, содержащегося в так называемых галлюциногенных грибах, для использования в контролируемых условиях. Усилия были поддержаны исследователями и учеными и страстно поддержаны Дэвидом Броннером, генеральным директором — в данном случае, космическим офицером — компании Magic Soaps доктора Броннера. Инициатива голосования последовала за клиническими испытаниями, проведенными в Университете Джонса Хопкинса, Нью-Йоркском университете и Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе. в использовании грибов для лечения зависимости и депрессии. Псилоцибин уже декриминализован в Санта-Круз, Окленде и Денвере.
Тем временем в рацион американцев входит больше грибов, чем раньше — около четырех фунтов на человека в год, постепенное увеличение по сравнению с одним в шестидесятых годах. Здоровенный бургер портобелло встречается повсеместно, и еще до нынешней пандемии рос интерес к той повседневной роли, которую грибы играют в нашей жизни на микробном уровне: «домашнее брожение» (будь то закваска, чайный гриб, кимчи или более твердые вещи) стало основным хобби. Любительская микология процветает в Интернете. Есть видео о поиске пищи и о том, как заставить любой гриб выпустить свои споры на лист бумаги, оставив красивый отпечаток своих жабр. Недавно я нашел веб-страницу, посвященную изображениям грибов, которые убедительно напоминали человеческие задницы.
Грибок, как пишет Мерлин Шелдрейк в книге «Запутанная жизнь: как грибы создают наш мир, меняют наше мышление и формируют наше будущее» (Random House), повсюду, но его легко не заметить. Грибы — самые гламурные, но, возможно, наименее интересные представители этого царства.
Большинство грибов имеют форму крошечных цилиндрических нитей, от которых кончики гиф разветвляются во всех направлениях, образуя извилистую паутинную сеть, известную как мицелий. Грибок миллионы лет разрушал органическое вещество, превращая его в почву. Горстка здоровой почвы может содержать мили мицелия, невидимого человеческому глазу. По оценкам, существует полтора миллиона видов грибов, хотя почти девяносто процентов из них остаются незарегистрированными. Еще до того, как какие-либо растения стали выше трех футов, и до того, как какое-либо животное с позвоночником выбралось из воды, земля была усеяна двухэтажными силосоподобными грибами, называемыми прототакситами. Самый большой живой организм на Земле сегодня — это грибок в Орегоне прямо под землей, покрывающий около 3,7 квадратных миль и оцениваемый в весе до тридцати пяти тысяч тонн. Если грибок может внушать благоговение, он также может быть неприятностью или даже хуже, от эпидермофитии стопы до стеблевой ржавчины, поражающей пшеницу и считающейся серьезной угрозой глобальной продовольственной безопасности.
В прошлом году C.D.C. идентифицировал Candida auris как новая проблема общественного здравоохранения; это иногда смертельный, устойчивый к лекарствам патоген, который появился в больницах и домах престарелых по всему миру. Шелдрейк замечает, что чем больше мы узнаем о грибах, тем меньше смысла в мире природы без них.
Шелдрейка привлекали грибы, потому что они скромные, но удивительно разносторонние организмы, «поедающие камни, создающие почву, переваривающие загрязняющие вещества, питающие и убивающие растения, выживающие в космосе, вызывающие видения, производящие пищу, изготавливающие лекарства, манипулирующие поведением животных и влияющие на состав земной атмосферы». Растения сами производят себе пищу, превращая окружающий мир в питательные вещества. Животные должны найти себе пищу. Но грибы в основном приобретают их, выделяя пищеварительные ферменты в окружающую среду и поглощая все, что находится поблизости: гнилое яблоко, ствол старого дерева, тушу животного.
Если вы когда-нибудь внимательно смотрели на заплесневелый кусок хлеба — плесень, как и дрожжи, является разновидностью грибка, — то то, что кажется слоем пуха, на самом деле представляет собой миллионы крохотных кончиков гиф, деловито расщепляющих вещество на питательные вещества.
Царство грибов распространяется спорами. Именно здесь грибы, часть грибка, которая выживает над землей, показывают свое мастерство. Мохнатый чернильный гриб — мягкий и нежный при приготовлении — может пробить асфальт и бетонное покрытие. Каждый год грибы производят более пятидесяти мегатонн спор. Некоторые грибы способны к разовым усилиям, при которых споры катапультируются по воздуху со скоростью пятьдесят пять миль в час. Но вклад, который грибы вносят в экологию в целом, является фундаментальным: превращая биомассу в почву, они перерабатывают мертвое органическое вещество обратно в органическую жизнь.
Шелдрейку чуть за тридцать, он биолог, имеет докторскую степень. из Кембриджского университета.
Но его евангельское рвение к грибковому миру ясно показывает, что его привлекает странность всего этого. (Его отец, Руперт, бывший биолог-исследователь, прославившийся своей верой в «морфический резонанс», постулирующий своего рода общее сознание в природе.) любовь к домашнему пиву. Один из героев «Запутанной жизни» — Пол Стамец, лесоруб, ставший микологом и предпринимателем, проживающий в штате Вашингтон. (Стаметс также затмевает всех в фильме «Фантастические грибы» 2019 года.документальный фильм режиссера Луи Шварцберга, рассказанный, несколько жутковато, актрисой Бри Ларсон). манифест. Выступление TED , взятое из книги, было просмотрено миллионы раз.
Увлечение Стамца грибами началось с самого момента, изменившего мир: псилоцибиновый трип вылечил его от заикания на всю жизнь. Убежденный в особой силе гриба — теперь он мог разговаривать с девушками! — он начал собирать экзотические сорта, строя прибыльный бизнес по доставке по почте, который продает наборы для выращивания, экстракты, инструменты для выращивания и даже грибные лакомства для собак (Mutt-rooms).
Некоторое время он работал с Министерством обороны над изучением антибактериальных и противовирусных соединений, которые грибы разработали для самозащиты в течение миллионов лет. Известно, что пенициллин был выделен случайно в 1928, когда Александр Флеминг заметил, что его колония стафилококка в чашке Петри была уничтожена случайным ростом плесени. Возможно, наши старовозрастные леса, наполненные мицелием, который адаптировался для защиты от инвазивных бактерий, были ключом к предотвращению будущих пандемий. Их сохранение, считал Стамец, вопросом национальной безопасности.
Стамец является сторонником того, что он называет микоремедиацией — использованием грибов для удаления токсичных веществ из окружающей среды. Грибы помогли очистить загрязненную дизельным топливом почву; они расщепляют остатки пестицидов, сырую нефть и пластик. Одноразовые подгузники могут лежать на свалке сотни лет, но в 2014 году ученые сообщили, что вырастили вешенки на веществе, изготовленном из использованных подгузников, уменьшив их вес и объем на восемьдесят процентов.
(И грибы можно было есть.) Мицелий даже способен фильтровать E. coli или тяжелые металлы из загрязненной воды. Шелдрейк описывает компанию в Финляндии, которая внедрила эти методы микофильтрации для извлечения золота из электронных отходов. Фирма Ecovative Designs разработала упаковку на основе мицелия, которая напоминает пенополистирол, но биоразлагается в течение тридцати дней. Это также помогло разработать альтернативу коже на основе мицелия, которая использовалась в прототипе сумочки Stella McCartney.
Ярая пропаганда Стамец вдохновила человека по имени Питер Маккой на создание организации под названием «Радикальная микология». Маккой, который также является анархистом и исполнителем хип-хопа, посвятил свою жизнь радикально децентрализованному, основанному на грибках методу обмена информацией. Он основал онлайн-школу микологии и проповедует «микологию освобождения». «Там, где один радикальный миколог обучает десять, — говорит Маккой, — эти десять могут обучить сотню, а из них тысячу — так и распространяется мицелий».
Для Вассона грибок был связан с трансцендентным, царством поклонения, благоговения; для Stamets грибок был инструментом экологической устойчивости и восстановления. Но может ли грибок, наконец, обеспечить политическое видение? Чему мы можем научиться, спрашивает Шелдрейк, из «взаимопонимания» и кооперации кажущегося безмозглым организма?
Шелдрейк отмечает, что кончики гиф мицелия, кажется, взаимодействуют друг с другом, принимая решения без реального центра. Он описывает эксперимент, проведенный пару лет назад британским ученым-компьютерщиком Эндрю Адамацки, который обнаружил волны электрической активности в вешенках, которые резко вспыхивали, когда грибы подвергались воздействию пламени. Адамацкий предположил, что гриб может быть своего рода «живой платой». Дело не в том, что грибы заменят кремниевые чипы. Но если грибы уже функционируют как сенсоры, обрабатывая и передавая информацию по своим сетям, то что потенциально они могли бы сказать (или предупредить) нам о состоянии нашей экосистемы, смогли бы мы интерпретировать их сигналы?
Шелдрейк также рассказывает нам о Тоби Кирсе, биологе-эволюционисте, которого увлекла книга Томаса Пикетти «Капитал в двадцать первом веке» и ее взгляды на неравенство.
Она задавалась вопросом, как микоризные сети, симбиотическое переплетение растительных систем и мицелия, справляются со своими естественными столкновениями с несправедливостью. Кирс подверг один гриб воздействию неравномерно распределенного количества фосфора. Каким-то образом грибок «скоординировал свое торговое поведение в сети», пишет Шелдрейк, по существу переправляя фосфор в части мицелиальной сети для торговли с растительной системой в соответствии с логикой «покупай дешево, продавай дорого».
Антрополог Анна Ловенгаупт Цинг исследовала историю глобального капитализма с помощью грибов. В 2015 году она опубликовала книгу «Гриб на краю света: о возможности жизни в капиталистических руинах», рассказывающую о торговле ценными грибами мацутакэ из сообщества беженцев из Юго-Восточной Азии, которые являются одними из лучших собирателей в Тихом океане. На северо-запад к аукционным рынкам Японии, где мацутакэ продаются по тысяче долларов за килограмм, и далее к поварам и разборчивым посетителям самых космополитичных городов мира.
В титуле Тсинга есть двойной смысл. Гриб находится на краю известного мира, потому что его трудно найти, тайна спрятана глубоко в лесу. Но она также намекает на конец света, каким мы его знаем, учитывая наш инстинкт извлечения из земли как можно большего. Человечество еще никогда не казалось таким тонко откалиброванным и рационализированным: об этом рассказывает беспрепятственный путь очень дорогого гриба от природы к обеденной тарелке. Но все еще никогда не казалось таким ненадежным. Во время нынешней пандемии распространились изображения, которые предполагают, что на Земле будет лучше, если многие из нас останутся дома. Были фантастические истории о дельфинах в каналах Венеции, о пингвинах, прогуливающихся по пустому аквариуму. А поскольку промышленность простаивала, а транспортные средства останавливались, в Пекине и Лос-Анджелесе было редкое зрелище ясного неба. После ядерного взрыва в Чернобыле одними из первых живых существ появились трудолюбивые и устойчивые грибы. Они как бы росли на стенках реактора, притягиваемые радиоактивными «горячими» частицами.
На самом деле они оказались способными использовать радиацию в качестве источника энергии, как это делают растения с солнечным светом. Сообщается, что первым, что выросло из почвы после того, как атомная бомба уничтожила Хиросиму, был гриб мацутакэ.
Моя маленькая история о грибах. Грибы! Люби их или ненавидь. | Шон Эллертон | Коллекция Ironkeel
Я пытаюсь съесть гигантский гриб в Тасмании Шон Эллертон, 1 сентября 2021 г.
Грибы! Люби их или ненавидь.
О чем я думаю? Целая статья о грибах? Что ж, позвольте мне начать, потому что это мой небольшой рассказ о грибах.
Вы когда-нибудь задумывались, насколько странной является концепция поедания грибов? Моя сестра скажет вам, что грибы представляют собой корень воплощенного зла, будучи в основном отвратительными, вонючими и слизистыми грибами (которыми они и являются), вырастающими из мертвых вещей. Они любят расти в темноте и сырости и в основном пахнут смертью и разложением. Как они расщепляются и перетекают друг в друга в гниющих черных соках, когда они лежат на вашей тарелке, испаряясь.
То, что в молодости вас заставляют есть то, что вам не нравится, производит на вас неизгладимое впечатление. Точнее говоря, вас не заставляют пробовать , а скорее целиком съедают на вашей тарелке, просили вы об этом или нет. Я всегда поощряю своего сына пробовать что-то новое, но никогда не заставляю его есть то, что он находит крайне отвратительным или отталкивающим для своего вкуса. Помню, когда мне было лет пять или около того, отец заставил меня съесть тарелку слизистых, липких, переваренных, жевательных черных грибов вместе с парой сосисок с очень толстые шкурки. Это было в пабе «Армия и флот» в Челмсфорде, графство Эссекс, на кольцевой развязке под названием «Армия и флот». Судя по всему, это был очень хороший паб, пока его не закрыли в 2002 году, но мои воспоминания о нем несколько затуманены. В течение многих лет после этого дня мой отец время от времени в шутку говорил, чтобы просто разозлить меня, спрашивая, не хочу ли я грибов, сосисок и толстых шкур!
Только много лет спустя я попробовал пару грибов, обжаренных на масле до золотистого цвета на поверхности.
Как они были восхитительны на самом деле. Мне их не хватило. Как я задавался вопросом, как еда может быть совершенно мерзкой и отвратительной, и в то же время кулинарной сенсацией, в зависимости от того, как она была приготовлена. До сих пор мне крайне мерзки грибы, вывариваемые в чанах с кипятком и пахнущие не иначе, как затхлым канализационным запахом. Еще одним виновником являются сушеные азиатские грибы, которые вы повторно гидратируете или варите в супах с лапшой и других жареных блюдах. Этот особенно застойный гнилой запах в сочетании со странной жевательной текстурой, когда вы пытаетесь проглотить вещь целиком, прежде чем она попадет на обоняние, вызывает рвотные позывы.
Тем не менее, я наткнулся на некоторые из самых красивых блюд с использованием различных грибов, особенно в Германии и Франции. Чтобы отбить пфифферлинге (или лисички), нежный маленький светло-коричневый гриб, особенно в пикантном сливочном соусе, нужно много усилий. Гриб Steinpilz или Porcini — еще один замечательный пикантный гриб с восхитительной текстурой.
Есть много других. Довольно часто в эти дни я прогуливаюсь по местному рынку и покупаю большие пакеты свежесобранных грибов, которые затем жарю с чесноком, маслом и небольшим количеством трюфельной соли. Они прекрасно дополняют гарнир из шпината и кусок толстого рибай. В двух словах, грибы — это самая «экстремальная» еда, которую я могу себе представить, с точки зрения того, что ее можно есть как приятно, так и совершенно неприятно.
Несколько месяцев назад мы встретились с нашими китайскими друзьями в зимние месяцы в лесу Куитпо недалеко от Аделаиды. После настоящего пира из баранины, курицы, картофеля, батата, кукурузы в початках и многих других вкусностей, приготовленных на дровах, пришло время собирать грибы в сырой, темной и густой части поля. лес, состоящий из сплоченных молодых сосен. Удивительно, но там никто не потерялся. Повсюду были усеяны грибы, преимущественно одного оранжевого типа, который, как говорили, был довольно безвкусным и не особенно вкусным, но были и другие, разбросанные по лесной подстилке.
Излишне говорить, что это потенциально одно из самых опасных занятий, которые я могу придумать, учитывая, что тут и там прячутся грибы, содержащие одни из самых токсичных веществ, известных человеку, которые подстерегают ничего не подозревающих, чтобы их сожрать. Самый печально известный, конечно же, относится к смертоносному грибу ( amanita phalloides) , безобидному на вид грибу, который, если его проглотить, убьет кого-то ужасающе неприятным образом в течение нескольких дней. Не существует известного противоядия, за исключением, возможно, замены печени. Кроме того, говорят, что гриб приятно есть, это жестокая прелюдия к безобразной смерти. Если кто-то смотрел культовый фильм Клинта Иствуда 70-х годов, The Beguiled , будет знать о дурной славе этого гриба, хотя он явно не упоминает этот конкретный гриб. Совершенно ужасный способ покинуть эту подлунную обитель, вот почему у меня никогда не было смелости выбрать их. Можете ли вы больше в эти дни, но я помню, что, живя во Франции в течение короткого периода времени, вы можете отнести собранные грибы в местную аптеку и проверить их для вас за небольшую плату.
Я помню частые поездки в Германию, чтобы навестить моих покойных бабушку и дедушку. За домом, в котором они жили, находится лес с пешеходными тропами, а на одном из его участков есть несколько информационных панелей, обозначающих местные грибы на немецком языке вместе с их универсальным латинским биномиальным названием, сообщающим вам, вкусные они или нет. слегка ядовит, ядовит в сыром виде, довольно ядовит и очень ядовит. Некоторые немецкие названия ядовитых грибов вопиюще очевидны, например, Satanspilz (гриб Сатаны), но самый ядовитый, бледный колпак, любопытно известен как Grüner Knollenblätterpilz со словами «sehr giftig» (очень ядовитый), выделенными красным под ним. . К счастью, все живые существа имеют универсальное биномиальное латинское имя, чтобы избежать путаницы!
Многие из нас знают, что некоторые грибы обладают многими галлюциногенными свойствами; эти так называемые «волшебные грибы». Мухомор ( мухомор красный) — это семенной красный гриб с белым горошек, с которым мы так хорошо знакомы в картинках сказок или других детских книг.
Хотя этот мухомор ядовит, он не так смертоносен, как его двоюродный брат phalloides видов, который выглядит довольно простым и обычным. Туземцы Камчатки (на крайнем северо-востоке России) на протяжении сотен лет принимали очень небольшое количество мухомора в качестве мягкого стимулятора и галлюциногена для отдыха и бегства от действительности, подобно алкоголю для некоторых из нас сегодня. Тем не менее, грибы также использовались в течение тысяч лет в качестве источника альтернативной и профилактической медицины. У меня есть пожилой друг, который выступает за использование некоторых грибов в лечебных целях, и после того, как всю свою жизнь занимался их исследованием в качестве ботаника, заявил о большом количестве знаний и выводов о многих из них как о полезных альтернативах более традиционным лекарствам, которые мы можем использовать. найти на полке аптекаря. Но делайте это на свой страх и риск, поскольку, как и большинство альтернативных лекарств, их польза, возможно, еще не доказана.
Это все равно увлекательно.
В завершение моей небольшой истории о грибах я должен рассказать об одном из самых странных кулинарных моментов, связанном с поеданием необычайно большого количества грибов. Это было в 1997 году в Сомюре, Франция, когда я пошел в ресторан, построенный в пещере на берегу реки Луары. Ресторан называется La Cave aux Moines, и я полагаю, что он все еще работает на момент написания статьи. В 1997 году в меню были только грибы, улитки и паштет из фуа-гра со свежеиспеченным хлебом. Фактически, единственными продуктами в меню, которые не были выращены в пещерах, были паштет и хлеб! С тех пор, судя по их веб-сайту, их меню расширилось для тех, кто не любит грибы и/или улиток. По иронии судьбы, я ходил в этот ресторан со своим отцом, который, если вы помните, заставлял меня допивать тарелку вонючих переваренных черных грибов в Челмсфорде, когда мне было лет пять или около того.
Ресторан буквально высечен из скалы, как и множество домов на известняковых утесах вокруг реки Луары.
Тепло зимой и прохладно летом. Вы входите в выдолбленный туннель, ведущий к современному застекленному ресторану посередине. Это было захватывающее зрелище, если не сказать больше. Ресторан был рекомендован местным отелем, в котором мы остановились, и, будучи очень любопытным и несмотря на то, что нас заранее предупредили о меню, попробовали. Действительно, меню, которое нам предложили, состояло сплошь из грибных блюд, блюд из улиток, грибных и тарелки с улитками, грибные закуски, грибные закуски, грибные десерты (которые, несомненно, были сомнительными), за исключением паштета из гусиной печёнки и хлеба. Меню было ограничено несгибаемыми фанатиками грибов, что напомнило мне эпизод из Fawlty Towers, в котором, если вы не любите утку, вы скорее застряли.
Обеденный сервиз был рогом изобилия из всех съедобных грибов, о которых я только мог подумать. Выбрав ярмарку-дегустацию грибов, нам подносили тарелку за тарелкой за тарелкой грибы всех мыслимых форм и цветов, известных человеку.