Отошли воды в 17 недель: Отошли воды на 17 неделе беременности – Гинекология – 15.08.2019
Борись за свое счастье и право стать матерью – Истории
Меня зовут Натали, и я хочу рассказать Вам свою историю…
Первая моя беременность была долгожданной сразу после замужества в 2009 году. Мы с супругом летали на крыльях волшебного ожидания и уже перебирали возможные имена для будущего ребенка… Но тут, проснувшись однажды утром на сроке около 8 недель, я поняла, что что-то не так. Началось кровотечение, а я так и не успела сходить на первое запланированное УЗИ. Скорая… больница… приёмное отделение и очень маленький кабинет, где УЗИ мне делала дежурный врач, а медсестра записывала под её диктовку. В страхе я не сразу осознала, ЧТО она сказала под запись: “Первое сердцебиение нормальное, а второе – очень слабое”…. “КАК?” – вскрикнула я… “Как два?” – “Ну да” – сухо ответила врач и определила меня в палату на сохранение… Я не могла даже дышать от радости и неожиданного известия. Муж тоже был в шоке, и счастье ожидания тогда возросло у нас в квадрате.
«Такую боль пережить очень сложно….»
»Но счастье наше было недолгим – на 10 неделе я потеряла одного малыша. Врачи взялись спасать второго. Неделя сменялась неделей в палатах, больница за больницей… И вот на 17 неделях в очередной больнице у меня отошли воды, и процесс деторождения уже нельзя было остановить. Мне вкололи препараты, стимулирующие роды и тут начался АД, хоть я и человек с низким болевым порогом (я даже однажды уснула во время того, когда мне делали татуировку). Такую боль пережить очень сложно, плюс ещё осознание того, что придется рожать же мертвого ребенка.
“Материнское сердце никогда не обманывает”
После родов врач спросила, хочу ли я знать пол ребёнка, но я и так знала, что это мальчик. На что услышала ответ: “Материнское сердце никогда не обманывает”. Это был первый и последний человек, кто назвал меня матерью тогда…
Похоронить его мне не выдали, а сказали, что срок маленький и это просто “биоматериал”, который забрали на исследование.
Причину выкидыша так установить и не смогли.
С мужем мы не смогли это достойно пережить и в итоге разошлись и пожелали друг другу счастья. Через 1, 5 года он стал отцом девочки уже с новой женой…
Но мне повезло, и я встретила мужчину, которого смогла полюбить и который во всем меня поддерживал. Мы поженились и стали задумываться о детях.
Вторая беременность случилась в августе 2014 года, но уже осенью на сроке 8-9 недель произошёл самопроизвольный выкидыш. Возможной причиной назвали двурогость матки, хотя с таким диагнозом многие рожают.
Немного отойдя от этого через год, пройдя опять все анализы с моей и мужа стороны, я снова забеременела в 2015 году… и снова тот же сценарий: 8-9 недель – самопроизвольный выкидыш.
«…я нашла специалистов, которые меня поддерживают и настраивают на правильный лад и положительный исход, давая мне уверенность и силы бороться»
Больше я мириться была с этим не готова и, собрав все остатки воли в кулак, я встала в очередь в Центр планирования семьи и репродукции на операцию.
Пройдя все филиалы ада в виде десятка мед. учреждений и стопки анализов, через полгода в августе 2016 я сделала операцию на матке по исправлению её формы.
Сейчас я прохожу реабилитацию и жду, когда окончательно все швы на матке срастутся, чтобы можно было беременеть. Больше года пью Дюфастон и фолиевую кислоту, потому что при анализе на генетические заболевания у меня обнаружился фолиометрит. Для врачей я очень сложный случай, но я нашла специалистов, которые меня поддерживают и настраивают на правильный лад и положительный исход, давая мне уверенность и силы бороться.
Я призываю всех девушек не опускать руки и БОРОТЬСЯ ЗА СВОЁ СЧАСТЬЕ И ПРАВО БЫТЬ МАТЕРЬЮ!!! Я через многое прошла и знаю, что ещё больше мне предстоит, но я верю в лучшее. В нашем мире только ты сама можешь себе помочь, а окружать должны те, кто поддерживает и принимает тебя такой, какая ты есть.
По статистике , каждая 6-я семья в России сталкивается с перинатальной утратой , потерей беременности и им нужна поддержка и помощь.
Наш фонд оказывает поддержку таким семьям: как мужчинам, так и женщинам – мы проводим группу поддержки родителей в Москве, организуем личную поддержку с профессиональными психологами, готовим и делаем доступными каждой семье материалы, которые могут поддержать в такой ситуации.
Нам нужны сейчас финансовые ресурсы на то, чтобы каждая семья, потерявшая ребенка, своевременно узнала о том, что они не одни, и они могут и должны просить о помощи. И получат ее.
Вы тоже можете помочь! Потому что даже совсем маленькая сумма денег вносит вклад в это большое дело. По всей стране семьи смогут узнать, что они не одни, что рядом есть люди, и они хотят их поддержать сейчас.
Помочь Фонду: СМС на номер 3434 со словами НЕОДНА пробел СУММА ПОЖЕРТВОВАНИЯ (например, НЕОДНА 500)
Клинический случай ведения беременности с длительным безводным промежутком
Рассказывают Янкевич Ю.
В и Шлыкова А.В.
Родильный дом №17, как одно из ведущих учреждений родовспоможения в городе, при различных осложнениях в течение беременности, действует на основании принятых, утвержденных клинических протоколов. Одной из часто встречающихся патологий является преждевременное излитие околоплодных вод в разные сроки беременности.
Данная ситуация обуславливает комплексный подход при оценке состояния беременной и плода, регулярное проведение ультразвукового исследования, для того чтобы вовремя определить необходимость родоразрешения.
Сегодня мы рассмотрим клинический пример данной ситуации.
Пациентка П. 26 лет поступила в Родильный дом №17 в связи с подтеканием светлых околоплодных вод при сроке беременности 24 недели 2 дня.
Данная беременность первая, соматически не отягощенная,
протекала без особенностей. По результатам скринингового исследования в I триместре выявлен низкий риск по основным хромосомным патологиям.
Пациентка была госпитализирована в родильное отделение, начато клинико-лабораторное обследование беременной и плода. Выполнен амниотический тест- результат положительный, взят посев из цервикального канала на микрофлору. Лабораторные данные (результаты клинического анализа крови, С-реактивный белок) в пределах нормы. По результатам УЗИ размеры плода соответствуют сроку беременности (предполагаемый вес плода 750 г.), показатели плодово-плацентарной гемодинамики в пределах нормы.
Учитывая отсутствие родовой деятельности, отсутствие клинико-лабораторных признаков инфекционного процесса,
удовлетворительное состояние матери и плода, с целью пролонгирования беременности была выбрана выжидательная тактика,
принятая в рамках клинических протоколов Родильного дома №17. Пациентка наблюдалась в дородовом отделении в течение 32-х суток
в условиях тщательного контроля за состоянием плода (по данным УЗИ и допплерометрии). Проводился контроль клинических показателей
состояния беременной(частота пульса, частота сердечных сокращений, термометрия каждые 3 часа).
Согласно протоколу ведения беременных при преждевременном излитии околоплодных вод до срока 34 недели, принятому в родильном доме №17, пациентка получала антибактериальную терапию в течение 10 дней, дважды с интервалом в 4 недели проводился курс антенатальной профилактики развития РДС (респираторного дистресс-синдрома) плода.
Беременная была выписана при сроке беременности 29 недель 6 дней с прогрессирующей беременностью
в удовлетворительном состоянии под наблюдение врача поликлинического отделения родильного дома.
Пациентка амбулаторно наблюдалась в течение 25 дней, раз в три дня проводилась запись КТГ плода,
допплерометрия., клинический анализ крови. Все показатели были в пределах нормы , самочувствие пациентки было удовлетворительное.
При сроке беременности 33 недели 3 дня во время динамической допплерометрии выявлено нарушение плодово-плацентарной гемодинамики I степени у плода. Предполагаемый вес плода на момент осмотра составил 1750 грамм. Беременная была госпитализирована в отделение патологии беременности. Учитывая признаки нарушения жизнедеятельности плода, необходимо было решать вопрос о дальнейшей тактике ведения. При данном сроке беременности очень важно скурпулезно оценивать и четко взвешивать все показатели состояния беременной и плода, определяя срок родоразрешения. Недоношенный срок беременности определяет возможные осложнения состояния плода в постнатальном периоде, однако не менее важно вовремя зарегистрировать признаки возможного ухудшения внутриутробного состояния плода, которые могут потребовать неотложных действий.
Во время госпитализации ежедневно проводилась допплерометрия, контроль лабораторных показателей.
Через 6 дней по данным допплерометрии было выявлено нарушение плодово-плацентарной гемодинамики II степени.
Учитывая ухудшение показателей гемодинамики, незрелость родовых путей (невозможность естественного родоразрешения)
было принято решение о проведении операции кесарева сечения.
Вес новорожденной девочки составил 1960 г, длина — 42 см. Оценка по шкале Апгар на 1 минуте – 7, на 5 — 7 баллов. Операция прошла без осложнений. Послеродовый период протекал гладко. С учетом длительности безводного промежутка в послеродовом периоде повторно проводился курс антибактериальной терапии, курс профилактики тромбозов. Общая длительность безводного промежутка составила 74 суток.
Новорожденная была переведена в Детскую Городскую Больницу на II этап выхаживания, откуда выписалась через 3 недели.
Сегодня с момента родов прошел 1 год 2 месяца. Вес девочки 9 кг, рост 77 см.
За прошедшее время девочка ничем не болела, начала ходить , сказала свое первое слово!
У этой женщины отошли воды в 17 недель, и она все еще была в состоянии родить здорового ребенка
Вигарино родила ребенка, которого она и ее муж назвали Домиником, за два месяца до назначенного срока. Пока Доминик находится в отделении интенсивной терапии, как это принято для младенцев, рожденных в его возрасте, он чувствует себя «удивительно хорошо», говорит Вигарино. «Он полностью свободен от всех трубок, дышит самостоятельно и ест самостоятельно. Ему не нужна помощь».
К счастью, Вигарино встречается довольно редко. Эксперт по женскому здоровью Дженнифер Уидер, доктор медицинских наук, говорит SELF, что PPROM происходит менее чем в 3 процентах всех беременностей, и это серьезное состояние.
«Определенно есть опасность, — говорит она. «Самая большая из них заключается в том, что ребенок родится раньше срока. В зависимости от возраста развивающегося плода это, очевидно, создает проблемы». Мать также подвержена риску развития инфекции, добавляет она.
Существуют различные степени PPROM, но Лорен Стрейхер, доктор медицинских наук, доцент кафедры клинического акушерства и гинекологии в Медицинской школе Фейнберга Северо-Западного университета, говорит SELF, что это происходит в 17 недель — это «действительно плохо». «В большинстве случаев вы теряете беременность, потому что ребенок не может выжить без амниотической жидкости, а легкие не развиваются», — говорит она. «Риск защемления пуповины очень высок. Даже если кто-то не хочет прерывать беременность, обычно дела идут плохо».
Однако то, насколько хорошо ребенок себя чувствует, во многом зависит от того, насколько сильно разорвался амниотический мешок (независимо от того, был ли это подтекающий или полный разрыв), и насколько хорошо мать способна восполнить амниотическую жидкость, говорит Штрейхер.
Что в первую очередь вызывает PPROM? Штрайхер признает, что эксперты не совсем уверены, но говорит, что генетика или инфекция могут сыграть свою роль. Она также отмечает, что женщины, которые испытали это один раз, гораздо чаще испытывают это снова.
Уайдер отмечает, что ранняя диагностика и лечение являются ключом к выживанию ребенка, что, вероятно, помогло Вигарино. Джефф Шверсенски, доктор медицинских наук, неонатолог из Детской клиники Кливленда, который лечит Доминика, говорит, что ребенок сейчас «на финишной прямой», и ожидается, что он будет выписан в течение следующих 10 дней. Однако Шверсенски говорит, что каждый случай PPROM индивидуален. «В этом случае утечка Тары, казалось, закрылась, и жидкость снова скопилась, что замечательно как для мамы, так и для ребенка. Если бы слеза потеряла всю жидкость и , а не , все могло закончиться совсем по-другому».
Кэтрин Сингх, доктор медицинских наук, акушер-гинеколог из Кливлендской клиники, которая лечила Вигарино, называет случай своей пациентки «замечательным».
Хотя Сингх регулярно посещает пациентов с ПРПО, она говорит, что большинство случаев происходит, когда женщина находится на сроке беременности от 34 до 37 недель, что не считается опасным для ребенка. «Ее ситуация показывает, что мы не всегда можем предсказать, как пойдет беременность, — говорит Сингх.
Сингх подчеркивает, что женщинам, страдающим ПРПО, важно получить ответы на свои вопросы. «Самое главное, когда воды отходят рано, это то, что вы идете к врачу и понимаете, каковы риски для ребенка и для вас», — говорит она.
Вигарино говорит, что надеется, что ее история поможет другим женщинам в такой же ситуации. «Я просто хочу сказать женщинам, что если они когда-нибудь окажутся в такой же ситуации, есть надежда, — говорит она. — У вас может родиться здоровый ребенок».
История Вигарино пугает, но Штрейхер говорит, что женщины не должны волноваться из-за этого состояния. «Это, безусловно, может случиться, но людям не о чем беспокоиться», — говорит она.
Фото: Все фотографии предоставлены Кливлендской клиникой
Постельный режим того стоит
Ли Кордон, Dallas Blogger, DoSayGive условия беременности.
Когда у меня отошли воды на 14 неделе беременности, состояние, известное как преждевременный преждевременный разрыв плодных оболочек или PPROM, я на собственном горьком опыте убедился, что это не так. Я никогда не забуду смотреть на подпрыгивающую фигуру на туманном экране УЗИ (туманном, потому что эти аппараты видят сквозь воду, а у меня их не было) и не верить своим ушам, когда специалист посоветовал нам прервать беременность.
Видите ли, медицинских работников, особенно тех, кто прошел подготовку в области повышенного риска, учат, что мало надежды — и определенно нет «исцеления» — когда амниотический мешок женщины разрывается до наступления жизнеспособности (23 недели). Их главным приоритетом является здоровье женщины, и в случае разрыва амниотического мешка женщина подвергается риску заражения, кровотечения и смерти.
Мои глаза остекленели, когда я слушал мрачную статистику, которой поделился мой доктор МСМ: шансы на то, что ребенок выживет и не заразится инфекцией, были очень малы.
Шансы на то, что у моего ребенка разовьется достаточно легочной ткани, чтобы дышать самостоятельно, были еще меньше. А то, что у меня тоже была частичная отслойка плаценты и кровотечение, все усугубляло. «Даже если по какой-то причине вы выживете, — сказала она, — этот ребенок будет серьезно инвалид, как умственно, так и физически».
Когда мой муж и я умоляли о каких-либо испытаниях или альтернативных методах лечения по всей стране, которые мы могли бы попробовать, нам сказали, что ни один из них не доказал свою эффективность. Большинство просто занесли инфекцию, чего мы и пытались избежать. Нам ничего не оставалось делать, кроме как пойти домой, лечь в постель и «молиться о чуде».
Вот что мы сделали.
Однако первые несколько дней я рыдала под одеялом, потерявшись в собственной безнадежности. Но каждый раз, когда я плакала, вытекало все больше жидкости (у беременных всегда вырабатывается жидкость, но когда амниотический мешок разрывается, она просто вытекает). Это заставило меня захотеть замереть, никогда не двигаться и не смеяться.
Стресс от всего этого был почти слишком велик.
Затем моя сестра переслала мне найденный ею веб-сайт о PPROM. Я отчаянно искал истории надежды на странице. У большинства историй PPROM был печальный конец. Но потом я наткнулась на историю о маленьком мальчике, у которого примерно в то же время родилась мать. И он выжил! Я перечитывала эту историю снова и снова, выискивая любые сходства и подбирая советы о том, что сделала эта мать, чтобы избежать заражения и сохранить ребенка внутри.
Пока я находился дома на постельном режиме, я целыми днями читал, писал и молился. Я не мог смотреть телевизор, потому что это казалось таким тривиальным в такое серьезное время.
Я вставала только в туалет и принимала душ каждые несколько дней. И по совету матерей из группы ПППРОМ выпила тонну воды. Не только для предотвращения инфекции, но и для развития амниотической жидкости. Научных доказательств этому нет, но я отчаянно пытался что-нибудь попробовать.
Прошло девять недель. На 23 неделе беременности меня положили в больницу, так как ребенок считался «жизнеспособным». Я думала, что в больнице все будет намного проще, где они смогут часто наблюдать за ребенком и, если возможно, быстро вытащить ее. Но я обнаружил, что все наоборот. Шесть недель, которые я провела на дородовом этаже, были чрезвычайно тяжелыми. Никогда в жизни я не чувствовал себя более одиноким. Мало того, что я был вдали от семьи, так еще и спать было невозможно из-за постоянных перерывов (а кровать была просто ужасной!). И мне регулярно напоминали о вероятном окончании всего этого постельного режима: наш ребенок, вероятно, не сможет дышать, когда родится, и умрет в течение нескольких минут.
На 29-й неделе беременности ситуация резко ухудшилась. Меня привезли на экстренное кесарево сечение. Это было как из фильма. Они смогли вытащить ее так быстро. Все это время я молился, чтобы она заплакала, когда родится. Плач может означать, что у нее достаточно легочной ткани, чтобы дышать. Когда ее вытащили, мы услышали тихое всхлипывание. И вместо того, чтобы положить ее мне на грудь, чтобы сделать первый и последний вдохи, они помчали ее в отделение интенсивной терапии. Я только мельком увидел ее, когда они проносились мимо, но я не расстроился. Я хвалил Бога за то, что они делают именно это. Это означало, что у нее достаточно легочной ткани для интубации.
Наш 29-недельный ребенок провел три месяца в отделении интенсивной терапии. Первые несколько дней были на грани прикосновения, и несколько раз нам почти приходилось прощаться. Но она преобладала. Мы победили. Не поймите меня неправильно, путешествие было непростым. Первые четыре года ее жизни были наполнены операциями, пуговицами и терапией почти каждый день, но это того стоило.